– Вам никогда не доводилось мечтать об одной-единственной телеге соли… – зачарованно прошептал Донадео.

– Я не стала бы рисковать своей и вашими жизнями только лишь ради того, чтобы засолить немного рыбы. – Года смотрела на восторженное лицо Эрмемира. – Эта гора принесет могущество тому, кто положит руку на ее сокровища и сумеет их сохранить. Величайшие династии начинали свой путь с меньшего.

– А что будете делать вы, госпожа? – простодушно спросил Эрмемир. – Вы и так уже знатного рода.

Сейчас, после долгих дней молчания, Года казалась королевой, произносящей речь перед подданными.

– Я выкуплю мою дочь Арженсию, и мы снова будем вместе, – твердо сказала она. – Мы вернемся в Барселону с нагруженной телегой. Соль спрячем по вашим хижинам, а сами проделаем еще несколько тайных путешествий. Если кто-нибудь начнет интересоваться, вы скажете, что сарацинский корабль с солью сел на мель и вы забрали груз, прежде чем судно окончательно затонуло. Прибыль мы потратим на постройку новых телег, на покупку волов и мулов. Мы ни в коем случае не должны допустить, чтобы у нас отобрали эту гору, по крайней мере, в ближайшее время.

– Ваши слова дарят большие надежды, госпожа, но мы сейчас очень далеко от всякого жилья. Даже если сюда переберется весь наш поселок, первый же отряд солдат выкинет нас прочь.

– Не выкинет, если мы хорошо заплатим. Все может перемениться, если мы правильно наладим соляную торговлю. Там впереди, на холме, стоит замок Кардона, построенный во времена Людовика Благочестивого, а ныне заброшенный. Там может разместиться несколько семей, которые в уплату за проживание станут охранять этот участок границы. Бабушка рассказывала, что здесь проходят дороги на Барселону и Жирону, на Уржель, Памплону и Арагон, но самый важный путь ведет через хребет Кади и уходит за Пиренеи, к Тулузе и Нарбонне. У нас все получится.

– Понадобится много людей.

– Это делается не для вас, а для ваших детей и внуков.

Года вещала, подчиняясь порыву. Конечно, она прекрасно понимала, что горстке рыбаков не удержать такое сокровище без поддержки вооруженных людей, но она умолчала о своих сомнениях.

– Пока что мы должны сделать все возможное, чтобы доставить в Барселону нашу первую телегу соли.

Года поцеловала Эрмемира в макушку, думая о своей Арженсии. Соляная торговля вернет ей и честь, и дочь. Власти денег ничто не сможет воспротивиться. Исполнившись новой надежды, Года отошла в темноту, чтобы сплести венок Матери и еще один – духам этой горы. У них она тоже должна была спросить дозволения, только так, чтобы не пугать суеверных рыбаков, – иначе слухи о ее договорах с древними богами расползутся слишком широко.

В последующие дни рыбаки изучали соляную гору, уточняя размеры этой серой бесплодной громады. Года исследовала прорытые когда-то коридоры, чтобы найти самую чистую соль. На горе обнаружились остатки прогнивших лесов и пригодные к использованию носилки. Из старой выработки выволокли большие соляные камни. Был обследован и замок Кардона, стоящий на холме над обширной равниной. Стены едва держались, но все равно этот замок оставался стратегическим местом на самой границе. Любого графа заинтересует надежное поселение, жители которого разрабатывают соляную гору и защищают прилегающие территории с оружием в руках. Этот фактор поможет Годе в переговорах о заселении пустующего замка.

Путешественники возвращались в Барселону с новыми надеждами; впрочем, они хорошо представляли себе, как трудно будет двигаться по берегу Карденера с нагруженной телегой. Старые дороги почти исчезли, на некоторых участках телегу приходилось освобождать, соль перетаскивать вручную, а потом грузиться обратно, но спутники Годы были привычны к тяжкому труду. Братья разделяли оптимизм Годы и все время строили новые планы на будущее.

Альбарику совсем не улыбалось оставлять рыбачью лодку ради какой-то химеры, но Леотар с Донадео верили, что жизнь их может перемениться. Года все больше молчала. Она представляла себе подписание графом поселенной хартии, замок с полуразрушенной башней и процветающий род, крепнущий от века к веку. Но для начала им требовалось попасть в Барселону и доставить в целости соль. Годе хотелось, чтобы рядом с ней был Фродоин, – никто лучше епископа не смог бы понять, какое сокровище идет к ним в руки.

Пронзительный свист положил конец мечтаниям Годы. Впереди поднималось облачко пыли, из него выскочили шестеро всадников свирепого вида. Дети попытались спрятаться, но свист пущенных стрел их остановил. На всадниках были доспехи из клепаной кожи, на головах черные тюрбаны. Года поняла, что это отряд сарацин, пошедших в набег. Она прикрыла голову платком и присоединилась к испуганным рыбакам, собравшимся вокруг телеги.

– Пастух, который их видел, был прав. Они пахнут гнилой рыбой, – по-арабски сказал один из всадников.

Командир двинул боевого скакуна прямо на людей, чтобы запугать еще больше. Года смотрела на сарацина изучающе. Это был статный воин с черными внимательными глазами. Сарацин осмотрел груз и нехорошо улыбнулся:

– Христиане, есть у вас охранная грамота от вали Льейды? Вы же торгуете солью.

Рыбаки ничего не отвечали. И тогда сарацин обнажил саблю:

– Ваше молчание – ваш ответ.

Он наметил себе первой жертвой Донадео, и тогда Года шагнула вперед.

– Господин, эти земли не принадлежат эмирату, – быстро заговорила она. Расчет состоял в том, что разбойники плохо разбираются в договорах и условиях перемирий. – Это территория Карла Лысого.

– Мне дерзнула ответить женщина? – Командир явно наслаждался ситуацией.

Кончиком сабли он сдернул с ее головы платок и замер в удивлении. Других всадников тоже поразил облик женщины.

– Твоя кожа не сухая и не загорелая, как у них. Ты их пленница?

– Нет.

– Как тебя зовут?

– Года из Барселоны.

– Кто-нибудь из города уж точно даст за тебя щедрый выкуп.

– Меня отправили в изгнание. – Года старалась говорить высокомерно, хотя ей тоже было очень страшно. – В иных обстоятельствах вы бы сейчас рубились с моей стражей.

– Вообще-то, исходящая от вас вонь чуть не заставила нас спасаться бегством. Как бы то ни было, вам, наверно, известно, что перемирие с королем Карлом в этом году закончилось. Граф Уржельский пока ничего не сделал для его возобновления, так что мы ничего не нарушим, если уведем вас с собой.

– Господин, не забирайте детей! – взмолился Донадео.

– Да за них торговцы рабами дадут больше всего. – Командир приставил саблю к его шее. – А вот тебя нет смысла оставлять в живых.

Года тряхнула головой. Рядом с ней подвывал Эрмемир, остальных охватила паника. Это было опасное путешествие, и оно закончилось плохо.

– Я тесно связана с Фродоином, епископом Барселонским. – Года торопилась, ей нужно было предотвратить трагедию. – Отпустите нас, и он даст хороший выкуп!