Грейс шумно вздохнула. И сегодня ей было тяжеловато двигать руками.

– Меня что, сбил грузовик? – спросила она, запуская руки в волосы. – Меня же рвало! Жутко рвало. – У нее перекосилось лицо. – Макс, тебе уже во второй раз приходится убирать мою блевотину. До чего стыдно.

– Расскажи поподробнее, – искренне предложил Макс. – Хорошо, что у одного из нас крепкий желудок.

Казалось, Грейс вот-вот расплачется. Макс понял, что с него хватило одного раза. Повторения он не выдержит. Он вчера вдоволь наслушался ее бормотаний. Можно объяснять себе, что это всего-навсего бред, вызванный высокой температурой. Но у него сердце разрывалось, когда она звала свою покойную мать.

– Прости меня, пожалуйста, – виновато прошептала Грейс.

– Перестань. Все уже позади. – Он шумно вдохнул. – Но должен признаться, ты меня очень разочаровала. Когда я тебя раздевал, то на тебе не было красного нижнего белья.

– Ты меня… раздевал? – ужаснулась Грейс.

– Да успокойся ты! – Макс перехватил ее взгляд. Грейс вовсю глазела на его голую грудь. – Раздевал, чтобы отнести в душ.

– В душ?

– Мы там вместе плескались, – подмигнул ей Макс. – Жаль, что ты была в полубессознательном состоянии и ничего не запомнила.

– Аминь, – вздохнула Грейс, явно опечаленная пропущенным зрелищем.

– Ничего, это не в последний раз, – усмехнулся Макс. – Тебя все еще тошнит?

Желудок Грейс ответил на его вопрос громким бульканьем.

– Проголодалась? – участливо спросил Макс.

Грейс озиралась по сторонам.

– Хочешь пить?

Он указал на прикроватный столик, где стоял большой стакан, до краев наполненный водой, бутылочка «Гаторейда» и две белые таблетки.

– Это всего лишь тайленол. – Макс указал на таблетки. – Врач хотел сделать тебе укол, но я отговорил его. Во-первых, я не знал, есть ли у тебя аллергия на какие-то препараты, а во-вторых, неизвестно, как это сочетается с прописанными тебе таблетками. Мне вовсе не улыбалось в случае чего везти тебя в реанимацию. Так что мы ограничились ибупрофеном и тайленолом, чтобы сбить температуру.

– Врач? – удивилась Грейс, залпом выпив воду.

Макс улыбнулся. Она ничего не помнила!

– Я позвонил тете Ферн, а она вызвала врача. Ничего страшного. Врач сказал, что тебе ничего не угрожает. – Он зевнул. – Слава богу, все обошлось. А то вряд ли я бы вынес еще одну ночь твоих метаний и бормотаний.

Макс не преувеличивал. Ему казалось, будто он спит в барабане стиральной машины. Удивительно, как ему удалось избежать синяков и ссадин. Поначалу он ушел спать на диванчик, полностью освободив для Грейс пространство кровати. Но вскоре она начала метаться во сне, вскрикивать и бредить. Макс проснулся и более часа лежал с открытыми глазами. Где-то в первом часу ночи, усталый и измученный ее бредом, он снова лег рядом и успокаивал Грейс, пока в ее болезни не наступил перелом. Как и после приступа панического страха в баре, она затихла лишь от его прикосновений. Мысли об этом отзывались теплыми волнами в животе.

– Я действительно говорила что-то ужасное? – всполошилась Грейс. – Ты не шутишь?

– Не то чтобы ужасное. Так, бессвязные фразы. Восхищалась мною. Утверждала, что жить без меня не можешь.

Грейс вяло шлепнула его по спине. Его слова были почти правдой. Уткнувшись в него, Грейс несколько раз призналась, что Макс очень много значит в ее жизни. Потом несколько раз назвала его обаятельным. От первых признаний ему стало не по себе, вторые вызывали усмешку. Макс сумел ее успокоить, и некоторое время Грейс спала, тихо похрапывая. Потом началось новое сражение с одеялом и простынями, новые броски и метания.

Грейс почти успокоилась, как вдруг новая тревога заставила ее наморщить лоб.

– Слушай, а какой сегодня день? Мне же на работу надо.

– Понедельник. Я у тебя гощу с воскресного утра. С тех самых пор, как ты не вышла на пробежку. Не волнуйся, Холли я предупредил.

– Ой, спасибо! – Грейс облегченно вздохнула. – А тебе разве не надо на работу?

– Дядя Винс дал мне отгул по уходу за больной. Он у нас заботливый босс. И потом, он у меня в долгу.

– Это как?

– Мы с Джошем и несколькими ребятами помогаем ему на одной работе в Филадельфии. Там его друг взялся за строительный подряд и выбился из графика. Вот мы и будем наверстывать упущенное. За неделю управимся. Самое большее – за десять дней.

Новость была не из разряда приятных. Грейс закусила нижнюю губу.

Макса никто не неволил соглашаться. Дядя спросил, согласен ли он помочь. Макс ответил «да» и сразу же ощутил досаду. Что-то вроде чувства вины перед Грейс. Сейчас, сообщив ей об отъезде, он снова почувствовал себя виноватым.

– Выезжаем в четверг, рано утром. – Он попытался улыбнуться. – Ты только представь, как тихо и спокойно тебе будет без меня.

Грейс усмехнулась, и сразу же в спальне воцарилась гнетущая тишина. Макс понимал: надо что-то сказать. Но что? Вдобавок ему отчаянно хотелось обнять Грейс. Его положение облегчил ее вопрос:

– А как вообще ты проник в мой дом?

Макс поморщился. Он почему-то надеялся, что Грейс не будет допытываться.

– Взял ключ в укромном месте.

– Но об этом месте знают только мой брат и Руби, – нахмурилась Грейс.

Макс нервно заерзал на кровати:

– Ну, брат твой далеко, а на нее, надеюсь, ты не станешь злиться.

– На кого? На Руби?

Макс кивнул:

– Пойми, я не собирался вторгаться в твое жилище. Но ты не вышла на пробежку. Я подумал, что ты проспала. Позвонил. Твой мобильник не отвечал. Я даже не знал, вернулась ли ты из Вашингтона. Ты обещала позвонить, но не позвонила. Тогда я отправился к тебе домой. Стучал, стучал. Ты не открывала. Что-то подсказывало мне: ты дома. Вот тогда я по-настоящему забеспокоился. Позвонил Руби, спросил про укромное местечко. Такая вот история… Прости, – добавил он, сглатывая.

– Обожаю твою сбивчивую болтовню, – усмехнулась Грейс. – Ты становишься необыкновенно крутым.

– Не выдумывай!

– Чистая правда. – Грейс махнула рукой, останавливая новый поток его оправданий. – И потом, с чего ты решил, что твое появление – это вторжение в мое жилище?

– Ну как же? Посторонний человек без разрешения открывает дверь твоего дома, входит внутрь. Я знал, что тебе это не понравится, но я…

– Волновался?

– Да, представь себе. Волновался, – выдохнул Макс. – Наверное, напрасно. Вряд ли я сумею избавиться от запаха, который застал у тебя в спальне.

Разумеется, это была шутка, и Грейс захихикала.

– Посторонний человек!