Гэмет поднял кустистые брови:

— Что, всё вот так просто… затонул в гавани? Что произошло?

Адмирал пожал плечами:

— Никто из команды не добрался до берега, чтобы рассказать об этом.

Никто?

Похоже, Нок заметил его скептицизм, поскольку добавил:

— Гавань Малаза известна своими акулами. Несколько шлюпок нашли притопленными, но пустыми.

Адъюнкт, что было ей несвойственно, не прерывала диалог. Из-за этого Гэмету стало любопытно — понимает ли она скрытое значение таинственного исчезновения транспорта. Теперь же она заговорила:

— Сущее проклятие — затонувшие необъяснимым образом корабли, пустые шлюпки, исчезнувшие команды. Гавань Малаза и впрямь имеет дурную славу из-за акул, особенно из-за их уникальной способности поедать свои жертвы целиком, не оставляя ровным счётом ничего.

— Есть акулы, которые и вправду так делают, — ответил Нок. — Я могу назвать как минимум двенадцать кораблей на илистом дне упомянутой гавани…

— Включая «Кручёный», — процедила адъюнкт, — флагман старого Императора, который в ночь убийства таинственным образом отдал швартовы и немедленно пошёл ко дну, вместе с обитавшим на нём демоном.

— Ему, наверное, нравится компания, — заметил Нок. — Рыбаки острова в один голос клянутся, что в гавани водится нечистая сила. У них постоянно пропадают сети…

— Адмирал, — отрезала Тавор, глядя на погасший очаг, — остались только вы и трое других. Больше никого.

Гэмет медленно выпрямился на своём стуле. Трое других. Высший маг Тайшренн, Дуджек Однорукий и Скворец. Четверо… боги, неужели это всё? Рваная Снасть, Беллурдан, Ночная Стужа, Дукер… столько павших…

Адмирал Нок просто смотрел на адъюнкта. Он выстоял перед гневом Императрицы, сперва после исчезновения Картерона Краста, а затем — Урко и Амерона. Какие бы вопросы ни были ему заданы, он давным-давно ответил на них.

— Я спрашиваю не от имени Императрицы, — произнесла Тавор мгновение спустя. — Подробности… мне тоже неинтересны. Моя заинтересованность… это скорее… личное любопытство. Я пытаюсь понять, адмирал, почему они покинули её.

Повисла тишина. Она заполнила собой комнату и стала невыносимой. Гэмет откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Ах, девочка… Ты спрашиваешь о… о верности так, словно никогда не знала, что это такое. То, что ты открываешь этому адмиралу, можно расценить лишь как непростительный недостаток. Ты командуешь Четырнадцатой армией, адъюнкт, однако делаешь это в одиночку, возводишь сама те баррикады, которые обязательно нужно разрушить, чтобы стать настоящим военачальником и предводителем. Что думает теперь обо всём этом Нок? Неудивительно, что он не…

— Ответ на ваш вопрос, — сказал адмирал, — скрыт в том, что было одновременно силой и слабостью… семьи Императора. Семьи, которую он собрал, чтобы воздвигнуть империю. Вначале у Келланведа был лишь один сообщник — Танцор. Потом эти двое наняли в городе Малазе горстку местных и вступили в борьбу с городской преступной группой. Должен заметить, что эта преступная группа тогда управляла всем островом. Целью был Паяц, некоронованный король острова Малаз. Пират и хладнокровный убийца.

— Кто были эти первые наёмники, адмирал?

— Я сам, Амерон, Дуджек и женщина по имени Холь, моя жена. Я был старпомом на корсаре, ходившем по фарватерам вокруг Напанских островов, которые Унта просто аннексировала, чтобы устроить там перевалочный пункт для планируемого королём вторжения в Картул. Нас тогда разбили, и мы с трудом догребли до Малазанской гавани, где корабль и команда были захвачены Паяцем, который хотел подороже продать пленников Унте. Только Амерону, Холь и мне удалось бежать. Парень по имени Дуджек нашёл дыру, где мы прятались, и отвёл нас к новым нанимателям, Келланведу и Танцору.

— Это было до того, как им было позволено войти в Мёртвый Дом? — спросил Гэмет.

— Да — но незадолго. Проживание в Мёртвом Доме принесло нам — теперь это уже совершенно ясно — определённые дары. Долголетие, иммунитет к большинству болезней и… другое. Мёртвый Дом также стал нашей неприступной оперативной базой. Позже Танцор увеличил нашу численность за счёт напанских беженцев, спасавшихся от завоевателей: Картерона Краста и его брата Урко. И Стервы… Ласиин. Вскоре появились ещё трое. Ток Старший, Дассем Ультор, который, как и Келланвед, был далхонцем, и вероотступник Тайшренн, некогда Высший Септарх культа Д’рек. И, наконец, Дукер. — Адмирал слегка улыбнулся Тавор. — Семья. С которой Келланвед завоевал остров Малаз. Быстро и с минимальными потерями…

Минимальными…

— Твоя жена, — проговорил Гэмет.

— Да, она. — После долгой паузы адмирал пожал плечами и продолжил: — По вашему вопросу, адъюнкт. Никто из остальных не знал, что напанцы не были обычными беженцами. Стерва происходила из королевской династии. Краст и Урко были капитанами напанского флота; этот флот, скорее всего, отбил бы нападение унтанцев, если бы его практически не уничтожил внезапный шторм. Выяснилось, что они поставили перед собой невиданную цель — сломить гегемонию Унты — и собирались использовать для этого Келланведа. По сути, это было первое предательство внутри семьи, первая трещина. Тогда казалось, что она легко срослась, ибо Келланвед уже был охвачен имперскими амбициями, к тому же из двух главных соперников на континенте Унта была гораздо мощнее.

— Адмирал, — сказала Тавор, — я вижу, к чему вы клоните. Когда Стерва убила Келланведа и Танцора, семья была разрушена безвозвратно, но вот что превосходит моё понимание: Стерва фактически привела дело напанцев к завершению. Но в итоге бросили её не вы и не Тайшренн с Дукером, Дассемом Ультором или Током Старшим, который… исчез. Её бросили… напанцы.

— Если не считать Амерона, — заметил Гэмет.

Морщинистое лицо адмирала рассекла невесёлая улыбка.

— Амерон был наполовину напанец.

— Значит, напанцы — единственные, кто бросил новую Императрицу? — Гэмет смотрел на Нока, теперь Кулак был так же растерян, как и Тавор. — Несмотря на то, что Стерва происходила из королевской династии Напана?

Долгое время Нок молчал. Затем он вздохнул:

— Стыд — это злой, мощный яд. Теперь служба новой Императрице… означала бы соучастие, всеобщее осуждение. Краст, Урко и Амерон не были предателями… но кто в это поверил бы? Кто усомнился бы в том, что они не были замешаны в заговоре и убийстве? Хотя на самом деле, — Нок посмотрел в глаза Тавор, — Стерва никого из нас не посвящала в свой замысел — не могла себе это позволить. У неё были Когти — их ей вполне хватало.

— А при чём тут Персты? — спросил Гэмет и тут же обругал себя — о, боги, я слишком устал…

Глаза Нока расширились, впервые за всю эту ночь:

— У вас острая память, Кулак.

Гэмет крепко сжал зубы. Он чувствовал на себе тяжёлый взгляд адъюнкта.