– Долго спите, дети мои, – ласково пожурил он нас. – Проспали заутреннюю молитву.

– Святой отец, – обратился я к нему, – я хоть и крещёный человек, но никогда особо не заморачивался, стараясь угодить Богу. И считаю, что если он и будет судить меня, то только по моим делам, а не оттого, как часто я к нему обращался.

– У каждого свой путь к Господу, – перекрестился отец Амбруаз, – и не важно, веришь ты в него или нет. Мне пришлось пройти не одну войну, и я не раз был свидетелем, что человек, даже не верующий в Бога, идя в бой, обращается к нему с просьбой защитить его. А человек – такое существо, которому обязательно надо во что-то верить. В себя, в удачу, в природу, в неизвестные силы, в предзнаменования. Просто для себя я решил всё это объединить в единую сущность под именем Господь. И стараюсь донести это до своих прихожан, чтобы они не искали Бога на стороне, а верили в себя и в своих близких. Ибо недаром сказано в Священном Писании: «Бог есть любовь». Но рассуждать на подобные темы можно долго, но пока, дети мои, если у вас есть время, помогите чем можете. Нужно посмотреть и проверить технику, проведать раненых и увечных, оказать им необходимую помощь или делом, или добрым словом. А у меня и своих дел ещё полно.

Не сидеть же сиднем, и мы с Володей пошли в местный госпиталь, а Сергей с Алексеем – помогать водителям.

Дел было по горло. Я снимал боль, помогал перевязывать раны, делал уколы, работал санитаром, убирая утки или помогая раненым передвигаться до туалета. Нам опять помог запас лекарств, приватизированных в пещере. Володе я объяснил, как разглядеть в биополе человека больную ауру и как можно её очистить. А наши друзья заменяли выведенные из строя части двигателей, вставляли разбитые стёкла, латали дыры от пуль.

Мы перезнакомились со всеми жителями. Девушки принесли нам перекусить прямо на рабочие места. Багира развлекала детей, играя с ними в прятки. Детям очень понравились такие забавы. Невидимая Багира уворачивалась от их рук, толкая детей сзади, а те, хохоча от восторга, пытались её поймать. Она периодически появлялась, показывая, что игра продолжается, а детям только этого и надо было.

День пролетел незаметно, и настала пора отправляться к священной горе. Мы помылись, сменили рабочую одежду на боевые комбинезоны и, вылетев в качестве авангарда, стали осматривать путь на случай засад для нашей колонны. Одну ловушку мы обнаружили примерно на середине пути. Прикинув занимаемую врагами площадь, я спросил Селену, сможет ли она с высоты перекрыть её своим защитным периметром. Она ответила, что запросто!

Зависнув над засадой, мы парализовали всех бойцов, предупредив по рации отца Амбруаза, чтобы он не волновался и двигался без помех дальше. Караван поравнялся с местом засады, и святой отец, выйдя из машины, прошёлся между парализованных противников.

– Станислав, они меня слышат?

– Да, святой отец, но сделать ничего не смогут.

– Это очень хорошо! – обрадовался священник и прочитал им такую проповедь на тему «Не убий ближнего своего, ибо Бог, падлы вы такие, не на вашей стороне!», что только за это ему можно было бы дать Нобелевскую премию.

– А батюшка-то, оказывается, как лихо может завернуть! – восторгался Сергей. – И главное, без мата. Помните, как в сказке о Федоте Стрельце: «Энто как же, вашу мать, извиняюсь, понимать?»

Мы держали периметр, пока караван достаточно не удалился, после чего я попросил Селену снять его, и мы задержались немного, чтобы понаблюдать за ситуацией. Бойцы, ошарашенные случившимся, даже не стали в отместку стрелять по висевшему над ними боту. Все молча уселись в машины и уехали в противоположном от каравана направлении.

Дальше до плато в горах мы добрались без приключений. Ночью в таких местах довольно прохладно. Поэтому люди оделись потеплее и развели костры. Наши комбинезоны позволяли чувствовать себя защищёнными как от жары, так и от холода. Но всё равно мы развели свой костёр и уселись рядом с ним, ожидая рассвета.

Многим нравится смотреть на живой огонь. Эта постоянно изменяющаяся стихия помогает очищать разум от негативных эмоций, дарит тепло и покой, радует глаз и успокаивает душу. Мы сидели у огня, и каждый думал о своём. Я вспоминал семью, своих умерших родителей, сожалея, что они не видят, кем стал их сын и как он живёт. Жалел, что не могу их привезти в свой новый дом и показать, как, оказывается, огромен этот мир, который не ограничивается одним городом и одной планетой. Вспоминал, что несколько лет назад всё-таки уговорил маму съездить с нами на машине на юг. И как она радовалась, когда мы две недели ездили по разным живописным уголкам Краснодарского края. Ели сочный шашлык с местным вином, пили прохладное пиво с вяленой рыбкой, наслаждались вкусными фруктами и купались в двух морях – Чёрном и Азовском. И я хотел, чтобы мои дети когда-нибудь так же позаботились и о нас. Вспоминал жизнь в России. И хотя я всегда гордился своей страной, но, путешествуя по разным странам, по-хорошему завидовал иностранным пенсионерам. Потому что они на старости лет могут себе позволить пару раз в году путешествовать по миру. А наша пенсия позволяет только не умереть с голоду, отказывая себе во всем. И мы всегда приходили к ней в гости с продуктами, которые она никогда себе не позволила бы, считая их слишком дорогими.

Так, в думах о своей прошлой жизни, я задремал и увидел интересный сон. Будто мы снова были на приёме у баронессы Мануэлы. Друзья куда-то разбежались, и я остался совершенно один. Взяв бокал вина, я решил присесть на диванчик, наблюдая за фланирующими гостями. И вдруг рядом со мной сел маркиз Жозе де Корвалью! Я удивился – он же вроде в бегах, и мы его везде ищем, а он, оказывается, здесь, сидит себе совершенно спокойно и наслаждается вином. Маркиз, увидев, что я внимательно его рассматриваю, усмехнулся:

– Вы, земляне, слишком самоуверенные люди. Вы думаете, весь мир создан только для вас. Но это не так… Есть люди, которые не подчиняются вселенским законам. Вот вы пытаетесь поймать меня, а попробуйте-ка меня сейчас схватить?

Я попытался протянуть к нему руки, но они не двигались. Я попробовал встать, но… тело отказывалось мне повиноваться…

– Вот видите, – прихлёбывая вино, произнёс маркиз, – я выше ваших законов и условностей. Я буду жить как хочу и где хочу. И вы никогда не сможете мне помешать. А уж тем более найти меня. Я могу вам сделать больно. – Лицо маркиза изменилось с добродушного на озлобленную гримасу. Он протянул к моему телу руку и прикоснулся к животу. Даже во сне я почувствовал обжигающий жар, который стал распространяться по всему телу. Я попытался закричать, но и голос оказался мне не подвластен. А маркиз засмеялся: – Вот видите! А вы мне ничего не можете сделать.

Жар всё пульсировал во мне, волнами нагревая моё тело, а маркиз смеялся не переставая. Из последних сил я протянул свою левую руку к шее маркиза, а правой оторвал его ладонь от своего живота. Надрывая голосовые связки, я прохрипел:

– Сука! Я всё равно тебя найду!

Лицо маркиза изменилось от страха, он попытался вырваться, а я дотянулся до его шеи и… проснулся.