Безусловно, можно подозревать Туркула в работе на советскую разведку. Ведь подозревают же в этом самого Деникина! Только вот ведь штука какая: подозревать можно кого угодно. И обвинять можно. Только вот с доказательствами не очень складывается.

* * *

По-разному сложились судьбы людей из окружения Николая Владимировича Скоблина в РОВС. Ничего не известно о капитане Закржевском. Капитан Орехов, так же как и капитан Ларионов, дожил до глубокой старости. Перед смертью завещал свой архив передать России, когда рухнет коммунизм.

Капитан Фосс в годы Второй мировой войны был арестован гестапо по доносу членов НТС (впрочем, есть и иная версия — это как раз он написал донос на «нацмальчиков»). Владимир Николаевич Бутков вспоминал спустя годы: «Пришел официальный запрос начальнику Фосса (хорошо знающего его по совместной десятилетней службе) Генерального Штаба полковнику Георгию Костову — Начальнику РQ-I Генерального Штаба в Военном Министерстве Болгарии. Костов собрал своих сотрудников из разведки и контрразведки, знавших давно Фосса и его работу, и прочел им вслух все обвинения новопоколенцев (имена НТС-овцев, поставивших подписи под этим доносом, известны, но мы не станем их называть). После того как полковник Костов закончил чтение, раздался дружный и громкий смех всех присутствовавших.

Костов написал ответ в штаб Гестапо, которое арестовало Фосса (последний служил на оккупированных немцами территориях в Абвере, ничего общего с гестаповцами не имея), и Фосс был сразу же освобожден. Его вернули на прежнюю службу с повышением».

Тогда же капитан Фосс в очередной раз попал в поле зрения советской контразведки. В директиве НКВД СССР № 136 об активизации агентурно-оперативной работы по пресечению подрывной деятельности зарубежной антисоветской организации НТСНП от 19 марта 1943 года отмечалось: «Начальник разведки „Русского общевоинского союза“ (РОВС), бывший капитан Дроздовского полка Фосс Клавдий Александрович назначен немцами помощником коменданта города Николаева на Украине и за особые заслуги перед оккупантами награжден Железным крестом. Назначением в город Николаев Фосса немцы преследуют цель создания на оккупированной территории Советского Союза опорного пункта для заброски своей агентуры из числа белоэмигрантов в наш тыл и сколачивания различных антисоветских формирований. Фосс располагает для этого значительными кадрами, а также имеет многочисленные родственные связи на советской территории. Вместе с Фоссом на Украину прибыли члены РОВС Громов, Станчулов Леонид, Гаврилиус Алек».

В эмиграции много спорили: был ли Фосс агентом советской разведки? Это чепуха. Клавдия Александровича можно обвинить во многом, но только не в работе на Москву. Я не возьмусь даже назвать более лютого врага большевизма, чем дроздовский капитан. И чтобы поставить точку в этой череде бесконечных слухов и домыслов, приведу только одно свидетельство.

Владимир Николаевич Бутков: «Будучи необыкновенно способным и талантливым разведчиком, укрепил и развил работу „Внутренней линии“. Фосс раскрыл более десяти коммунистических так называемых „конспираций“ и обезвредил сотни отчаянных болгарских террористов. Вот почему он был постоянно „на мушке“ у болгарской коммунистической партии и советского ОГПУ. И вот почему Фосс все время получал ордена и повышения по службе. На Фосса было совершено более десяти покушений, и все были неудачными. Его охраняли два телохранителя: один — его старый и верный вестовой-дроздовец, другой — приставленный к Фоссу агент болгарской разведки.

Следует сказать несколько слов о причинах яростных нападок определенных эмигрантских кругов на „Внутреннюю линию“ в целом и на К.А. Фосса в частности. После похищения в 1937 году генерала Миллера, старшие начальники РОВС создали комиссию по расследованию этого дела и расследованию деятельности „Внутренней линии“. Фосса связали с деятельностью Скоблина, считая, что, являясь руководителем „Внутренней линии“ в Болгарии, Фосс должен был быть замешан в грязную историю с предательством Скоблиным. Комиссия побывала в 1938 году и в Софии, где долго и тщательно расследовала деятельность капитана Фосса. В результате комиссия сделала вывод о том, что Фосс ничего общего с преступной деятельностью Скоблина не имел. Капитан был полностью „обелен“, с него сняли все „обвинения“ и извинились за доставленные неприятности».

Генерал Шатилов, как и Фосс, тоже был арестован немцами. Под следствием ближайший соратник барона Врангеля находился десять месяцев. Доказать его причастность к «Внутренней линии» в гестапо так и не смогли. Ни на одном из документов подписи Шатилова не было. Сам же он утверждал, что к основанной генералом Кутеповым «Внутренней линии» имел отношение только как начальник 1-го отдела Русского общевоинского союза. По всем остальным вопросам он советовал немцам обращаться к другим лидерам РОВСа, которые были вне досягаемости в тот момент. После многократных настойчивых обращений русских эмигрантов Шатилов был не только отпущен на свободу, но и с него полностью сняли все подозрения.

Долгие годы он держался в тени. И только спустя фактически 20 лет после похищения Миллера вернул себе былой авторитет. Приказом председателя Русского общевоинского союза генерала фон Лампе он стал почетным чином Союза. Скончался ближайший соратник барона Врангеля 5 мая 1962 года от рака крови.

Первые годы Второй мировой войны генерал Абрамов проживал в Софии. Он своевременно выбрался из Болгарии, спасаясь от стремительно наступавших армий маршала Толбухина. В ноябре 1944 года Абрамов был введен в состав Комитета освобождения народов России, возглавленный генералом Власовым. В 1948 году переехал в Соединенные Штаты и поселился в доме пенсионеров Казачьего комитета в городке Фривуд Эйкрс. Вечером 8 марта 1963 года на улице Лэйквуда погиб под колесами автомобиля.

Антон Васильевич Туркул в 1950 году вернулся к активной политической деятельности. В августе принял участие в съезде ветеранов РОА под Шляйхсхеймом, где был избран председателем Комитета объединенных власовцев, который возглавлял до своей смерти. Генерал пытался представить власовское движение как логическое продолжение Белой борьбы. Умер в ночь с 19 на 20 августа 1957 года. Его прах покоится на дроздовском участке русского мемориального кладбища Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем. Лучшей эпитафией ему были его же собственные слова: «Шестьсот пятьдесят дроздовских боев за три года гражданской войны были осуществлением в подвиге и в крови святой для нас правды».

Борис Витальевич Прянишников прожил долгую жизнь. Порвал с Национально-трудовым союзом нового поколения, написал две книги воспоминаний и сотни статей, в которых активно разоблачал «Внутреннюю линию». Некролог ему был помещен в монархической газете «Наша страна», в № 2709–2710 от 27 июля 2002 года: «На сотом году жизни в городе Сильвер Спринг, штат Мэриланд, скончался один из первых белых воинов Борис Витальевич Прянишников. Из потомственных дворян Области Войска Донского, будучи кадетом новочеркасского Донского Императора Александра Третьего кадетского корпуса, участвовал в подавлении большевицкого восстания в Ростове на Дону в ноябре 1917 года.

Летом 1918 года, тайно покинув отчий дом, добрался до станицы Мечетинской и там поступил в Партизанский полк Добровольческой Армии, впоследствии переименованный в Алексеевский. Проделал с полком Второй Кубанский поход и был награжден георгиевской медалью 4-й степени. В боях под Каховкой в августе 1920 года был ранен, но остался в строю, за что был награжден Георгиевским крестом 4-й степени.