За те несколько минут, что наемник глазел на здание, из парадного не вышел ни один человек (как и не вошел). К занавесям не прикасались, свет не зажигался. Можно было отправляться, но Мона Лиза где-то застряла со своими пирожками.

Поэтому Чейн решил немного прогуляться.

Он вышел из автомобиля, включил сигнализацию и неторопливо зашагал к перекрестку. Проезжая часть пустовала, словно кладбище в полночь, но наемник законопослушно воспользовался пешеходным переходом.

Чтобы вернуться к искомому зданию, пришлось проделать тот же путь, но уже по другой стороне. На некоторое время Чейн выпал из сектора обзора, открывавшегося из окон особняка. Немногочисленные прохожие не проявляли к нему никакого интереса, и, притормозив, наемник отыскал на стене номер — 17. Рассеянно почесав затылок, он без спешки зашагал прямиком к парадному. Электронный замок был зачем-то блокирован. Оставалась возможность, что шаманы ждали клиентов даже сейчас.

Внутри царил унылый полумрак. Пылинки плясали в лучах света, процеженных грязным окном. В нескольких метрах начинались ступени, ведшие на второй этаж. Чуть правее имелся короткий коридор, что, в свою очередь, также заканчивался лестницей. Нацепив маску Туриста-Разини, наемник сделал несколько шагов.

Логово кибершаманов лежало на самом дне короткого пролета и, вероятно, еще глубже. Тесный каменный угол, в котором негде было укрыться, предварял внушительную бронированную дверь. Желтый плафон безжалостно испепелял каждую тень. У потолка висела камера, прикрытая колпаком из стальной решетки. Разглядев все это, Чейн немного помедлил, чтобы отступление не выглядело слишком поспешным. Он понятия не имел, обнаружили ли его появление, но, по большому счету, это не имело значения.

Наемник развернулся и двинул ко второй лестнице. Не исключено, что за ним наблюдали даже сейчас, поэтому роль следовало играть до конца. Мало ли, заблудший турист ищет бордель… Проем второго этажа загораживала прочная металлическая решетка. За ней находился безликий коридор, по обе стороны которого тянулись дверные проемы.

Подергав для проформы решетку (искренне надеясь, что та не поддастся), Чейн развернулся к лестнице. Он узнал достаточно, чтобы планировать дальнейшие действия. Даже если шаманы вели прием прямо сейчас, наемник был не готов. Было бы глупо соваться в подобное место, о содержимом которого можно только догадываться, без прикрытия. Кроме того, что-то подсказывало, будто для общения лоа (или кто они там были?!) расположены именно ночью. Здравый смысл помалкивал, поэтому наемнику не оставалось ничего другого, кроме как идти на поводу у этого «чего-то».

Достигнув парадного, он вышел на улицу и прикрыл дверь. Если даже киберспиритисты и впрямь ни хрена не смыслили в конспирации, интуиция подсказала им верное решение. Вход в подвал находился внутри, а не снаружи, как нередко бывает. В противном случае все заинтересованные могли бы без труда фиксировать посетителей «клуба», не утруждаясь проверкой.

С другой стороны, могло оказался и так, что шаманам нечего скрывать, этот же подвал подвернулся совершенно случайно. Информации катастрофически не хватало.

К «мерседесу» Чейн вернулся также в обход, но уже через другой перекресток, на который смотрел капот машины. Мона Лиза стояла неподалеку, изучая какую-то витрину. В руках девушка держала бумажный пакет. Ни разу не обернувшись, она отступила от витрины и зашагала по улице. Идеальный расчет подтверждало уже то, что напарники подошли к автомобилю одновременно.

Не произнося ни слова, оба распахнули дверцы и уселись в салон.

Мотор взревел, и серебристый «мерседес» мягко тронулся с места.

— Хочешь?.. — Мона Лиза протянула пакет.

— Нет, спасибо.

Пожав плечами, девушка достала комок печеного теста.

— На втором этаже — обычные квартиры, — заявила она с набитым ртом. — Наши кадры тусуются в подвале. Продавец говорит, что он офигенно вместителен. Но сам он не знает, кто они такие и чем занимаются. Говорит, что торчат там по ночам уже почти год, легавые их почему-то не трогают…

Чейн изумленно выслушал напарницу, непроизвольно сбавив ход.

— Ты что, его допросила?!. — выдохнул он.

— Обижаешь, начальник. — Девушка надула губки, словно школьница. — Я даже вида не показала, что интересуюсь этой бандой извращенцев. Он мне сам все выложил, как на духу, стоило только глазки состроить. — Мона Лиза самодовольно усмехнулась. — Вы, мужики, круглые идиоты. Я навешала ему лапши про то, как мне понравился этот район и как прекрасно было бы снять здесь квартирку. Само собой, этот кретин в курсе дел только своего квартала, остальное для него — темный лес.

Наемник прибавил скорости, немного успокоившись.

— Что ж, ты молодец. Просто слов нет.

— Еще бы. — Девица проглотила очередной пирожок. — Мне известно, как работают копы. Методы одни и те же, независимо от местности и государства. Люди-то везде они и те же…

— Откуда такие познания, а?..

— Один легавый продал мне секретные учебники по ОРД, — ответила девушка без тени стеснения. — Наружное наблюдение и все такое прочее. В моей работе знать все это очень полезно, только вступать в ряды блюстителей закона не очень хотелось.

Чейн кивнул. Он и сам знал все эти тонкости, но секретных пособий не покупал.

Включив автопилот, наемник достал мобильный. Несколько минут были потрачены на беседу с Йошиваки, обеспокоенным ходом расследования, — пререкания и пояснения в равных пропорциях. Директор остался крайне недоволен тем обстоятельством, что приходится терять драгоценные часы и зачем-то ждать до вечера, Чейн же остался непреклонен. Он не привык к такому контролю со стороны нанимателей, означавшему изрядную степень недоверия, а потому чувствовал рост раздражения. Его так и подмывало потребовать собственного увольнения, но это могло неблагоприятно сказаться на его репутации. Он оказался в ловушке, возведенной собственной ленью и глупостью.

Наемник чувствовал старую, неизбывную усталость.

Вероятно, это и было то самое пресыщение, о котором трепались головизионные проповедники. Чейн начинал уставать от собственной работы, хотя всего несколько лет назад был от нее без ума. Свеча, горящая ярко, сгорает быстрее.

Одним ухом выслушивая бурчанье Йошиваки и глядя в лобовое стекло, гайдзин неожиданно задумался о собственном исходе. Почему-то он подумал именно так — «смерть» казалась слишком привычной. Для людей его профессии, как правило, альтернатив был немного — пуля корпоративного охранника (когда настанет тот самый момент, когда тело и мозг окутает странная леность) или тюрьма. Лишь немногим удавалось скопить на старость и вовремя уйти на покой.

Чейн надеялся, что сумеет распознать нужный момент.

Когда Йошиваки наконец отключился, наемник сделал еще пару звонков — на этот раз собственным подчиненным. Пришлось приложить изрядное волевое усилие, чтобы не сорвать зло на этих послушных парнях.