Должно быть, архангел, о котором постоянно твердит ДжарисХан, является всего лишь продуктом его воображения. И все же ему почти удалосьдостичь святилища Небес! Так может ли архангел быть галлюцинацией? Только спомощью неземного существа смертный мог надеяться совершить столь немыслимый подвиг.

— Он предупредил меня о действующих тайком коварных темныхсилах, вьющихся вокруг, так что я не доверял никому, кроме себя самого. Дажете, кто работал рядом со мной, могли быть запятнаны. — Лицо Хана излучалонесказанную гордость. — Так что я поступил мудро. Теперь ни у кого из них невозникнет возможности предать меня в судьбоносный момент!

Когда жрецы и чародеи собрались, чтобы выполнить свою частьработы, они даже не догадывались, что их господин замыслил недоброе. МонархУреха тайно создал второе заклинание, настолько проникшее в главное, что никтоиз его подданных ничего не заметил. Напротив, каждый бессознательно помогалдостичь цели.

Джарис Хан заложил в основное заклинание мотив, уничтожающийвсех и каждого, кто содействует ему.

Их участь решилась в тот миг, когда они начали. Заклинание,предназначенное для вознесения Уреха на Небеса, не только вычерпывало природнуюэнергию мира, но и выкачивало силы из самих чародеев.

— Все было так хорошо продумано, вплоть до самых мельчайшихдеталей,- продолжал монарх. — Я чувствовал, как отрывается душа Уреха от егоземной оболочки и жизненные силы продажных мерзавцев высасываются из ихпредательских сущностей.

И все же он недооценил одного из них, того за кем надо былоследить в первую очередь. Грегуса Мани, доверенного наперсника и почти сынапрестарелого правителя, колдуна знающего и умелого. Наравне со жрецом Тобио,Маци больше чем кто-либо другой способствовал проникновению в суть первоговеликого заклинания, стремясь к достижению успеха.

— Я увидел это в его глазах. Увидел тот момент, когда оносознал, что делает с ним заклятие. Он не знал, что это я изменил формулу, нотем не менее понял, что произойдет. В самый критический момент Грегус оторвалсяот матрицы, которую все мы создавали. Он выбросил себя из Уреха!

Этот поступок не только спас Маци, он нарушил равновесие,оторвав душу Уреха от уровня смертных, но, вместо того чтобы послатькоролевство к Небесам, забросил его в сумеречное безвременье лимба. При помощиоставшихся колдунов и жрецов королевства Джарис Хан мог бы все исправить инайти священное убежище, но его заклинание уже обессилило их.

Единственным исключением оказался Тобио, чьи способностипочему-то сохранились. Лорд Хан решил, что это хороший знак. Вместе с Тобио Ханнемедленно приступил к поиску заклинания, которое освободило бы город измагического капкана, но у них ничего не вышло. Началась паника, людииспугались, что окажутся заключены здесь навечно.

Рассказывая, Джарис Хан занес над Кентрилом кинжал, рисуя ввоздухе невидимые узоры.

— И тогда, в самый черный час, — добавил он с благодарнойулыбкой,- архангел снова пришел ко мне во сне. Как ты уже знаешь, он не могизменить то, что случилось, но смог указать, что следует делать дляосвобождения моего народа. Посланец Небес показал, как открыть некую дверь,позволил своей силе влиться в меня, позволил его и моим желаниям смешаться икоснулся моих детей.

Но Тобио оказался очень завистливым человеком. Он воссталпротив своего старого друга, заявив, что тот принимает не священную силу, агрязные потоки адской энергии. Жрец даже дерзнул помешать своему господину. НоДжарис Хан с легкостью победил взбунтовавшегося священника. С печалью в сердцеон заключил Тобио в древнюю подземную темницу, надеясь, что однажды жрецотринет греховные мысли и возвратится на путь истинный.

Устранив все препятствия, лорд Хан стал следоватьинструкциям архангела, создавал заклятия, которые должны были помочь сохранитьего драгоценных детей на то время, пока он ищет путь в Небеса. Архангел показалему, как успокоить людей, как открыть каждого для проникновения ангелов. Онвелел достойному правителю Уреха привлечь в лоно единомышленников собственнуюдочь, открыть ей правду о славе архангелов и о дарах, которые она обретет,помогая отцу и его народу.

Отведя кинжал от груди капитана Дюмона, Джарис Хан протянулруку Этанне. Принцесса подошла к отцу, позволив ему обнять себя. Девушканаградила Кентрила любящей, понимающей улыбкой, наполненной уверенностью вправедности всех поступков своего родителя.

— Она испугалась, мой добрый капитан, испугалась, потому чтоне поняла, какую милость архангел хотел оказать ей. — Морщинистое, ноблагородное лицо монарха наклонилось к своему возлюбленному ребенку. — Мнепришлось настоять. Настоять, несмотря на ее нежелание. Потребовалось большоеупорство даже со стороны архангела, но в конце концов она открылась ему.

Лицо Этанны засияло восторгом:

— Это было таким ребячеством, любовь моя! Я действительнобоялась того, чего хотел отец! И когда архангел вошел в меня, я закричала,можешь поверить? Ах, сейчас все это кажется таким глупым!

Капитану, который видел, что благословение архангела сделалос Этанной и ее отцом, это казалось вовсе не таким уж глупым. Что бы ни замышлялих покровитель, в этом не было ни грамма святости.

— Я почти готов, милорд,- внезапно провозгласил Квов Цзин. —Осталось набросать всего несколько малозначительных узоров.

— Я благодарен тебе, магистр. Без твоей помощи я бы несправился.

Кентрил воспользовался тем, что монарх повернулся к Цзину, ипопробовал пошевелиться. К несчастью, он по-прежнему оставался бессилен.

Этанна подошла к нему и опустила на его лоб теплую ладонь. Кужасу Кентрила, это оказалась та самая рука, которая совсем недавнопредставляла собой кровавое месиво. Яркие изумрудные глаза сияли, но неморгали.

— Ты тоже будешь чувствовать себя глупым, когда всекончится, милый Кентрил. И ты, как и я, поймешь, что зря волновался.

Он отвел глаза, не в силах смотреть на нее — память о том,как женщина выглядела, войдя в покои, все ещё безжалостно жгла его мозг. Вместоэтого капитан взглянул на Джариса Хана, который замолчал и вновь вернулся кКентрилу.

— Что случилось с Грегусом Маци?

Приятная улыбка на добром лице седого монарха превратилась вгримасу.

— Я рассказывал тебе о Ключах, их создании и о нашей первойпопытке удержать тень на месте. Еще я говорил, как Грегус вернулся, чтобысделать немыслимое, чтобы предать нас снова. Я не солгал, добрый капитан. Ялишь не сказал, что ему помогали. Помогал введенный в заблуждение Тобио.