Тео заехал в клинику за Мишель, а Ноэ вернулся в отель, чтобы принять душ и переодеться перед поездки в «Лебедь». Мишель терзалась угрызениями совести из-за того, что ни Тео, ни Ноэ так и не довелось порыбачить. Когда она призналась в этом Тео, тот попросил ее не волноваться. В субботу они проторчат в лодке с рассвета до заката, а предвкушение почти так же приятно, как само событие.

Он без умолку трещал, перечисляя все вещи, которые следует заранее сложить в сумку-холодильник. Как всякий примерный бойскаут, он хотел все подготовить должным образом, иначе, не дай Бог, они останутся без сандвичей и пива!

Тео остановил машину должным образом, и они как раз выходили, когда откуда ни возьмись, появилась Елена Миллер в своей малолитражке с открывающейся вверх задней дверью и нажала клаксон, чтобы привлечь их внимание.

– Доктор Майк, – окликнула она, обходя капот, – не попросите своего молодого человека внести эту коробку?

– А что в ней? – поинтересовалась Мишель.

– А вы не прослушали мое сообщение? Я звонила из больницы и оставила его на автоответчике.

– Как видите, Елена, я только что добралась домой, – пояснила Мишель.

– Я по горло сыта вечной толкучкой докторов в моем приемном отделении. Коробка забита почтой! – воскликнула она, показывая на заднее сиденье. – Я начала с вас, а в следующий понедельник соберу весь хлам доктора Ландуски.

Мишель представила Тео взвинченной Елене и объяснила, что секретарь пытается навести порядок в приемном отделении.

– Почему бы вам не переадресовать журналы в свою клинику? В этом случае хотя бы каждый вечер забирали домой свою почту. Неужели я так уж много прошу?

– Нет, разумеется, нет, – успокоила Мишель, чувствуя себя так, словно снова оказалась в школе и стоит перед строгой учительницей. – Но не лучше ли было оставить все это в комнате для отдыха?

Тео нагнулся и вытащил забитую журналами коробку. Мишель тихо ахнула. Елена закрыла за Тео дверцу и села за руль.

– Я только что закончила разгребать весь этот мусор, – буркнула она. – Вы, доктора….

Не окончив фразы, Елена стала разворачивать машину.

– Обещаю исправиться! – крикнула вслед Мишель. Умиротворенная женщина махнула рукой и прибавила скорости. Тео понес коробку в библиотеку и поставил на письменный стол.

– Кого-то эта особа мне напоминает, – буркнул он.

Мишель отстранила его и порылась в содержимом. Несколько специальных журналов, бандероли из фармацевтических компаний и куча рекламных проспектов.

– Кого? – спросила она, бросая конверты обратно в коробку. Ничего срочного.

– Джин Уайлдер.

– У нее просто неудачный перманент, – хихикнула Мишель.

– Где твоя сумка-холодильник? – осведомился он.

– В гараже. Но ее нужно вымыть, – ответила она, направляясь к лестнице.

– Иди в душ первая, пока я поставлю ее под шланг. Потом помоюсь. Только не вылей всю горячую воду, – крикнул Тео вслед.

Он прогостил в ее доме два дня и уже указывает, что делать! Мишель покачала головой и засмеялась. Чудесно. Как чудесно, что он рядом!

Оглушительный раскатившийся в воздухе удар грома разбудил Тео. Спросонья ему показалось, что в спальне взорвалась петарда. Кровать мелко затряслась. Темнота была такая, что хоть глаз выколи, но, повернув голову, он как раз заметил расколовшую небо молнию.

За окном бушевала поистине адская гроза. Тео попытался снова заснуть, однако духота стояла невыносимая. Кондиционер еще жужжал, а поскольку окно было чуть приоткрыто, прохладный воздух улетучивался наружу.

Мишель крепко спала, свернувшись калачиком и прижавшись к его боку. Одна рука покоилась на его животе. Тео осторожно перевернул ее на спину, поцеловал в лоб и улыбнулся, Когда она попробовала перекатиться на него. Ему вдруг захотелось разбудить ее и снова заняться любовью, но, посмотрев на Метившиеся зеленью цифры на табло радиоприемника, он передумал. Уже три. О том, чтобы разбудить ее, не может быть и речи. Ей нужно отдохнуть, да и ему тоже. Они легли в десять, хотя отключились не раньше полуночи.

Если он хочет провести субботу на реке, нужно завтра же доделать все неотложные дела: еще раз встретиться с Карсонами и их адвокатами, чтобы обговорить детали, а потом помочь с уборкой в клинике.

Мишель не хотела тратить всю субботу на рыбалку, пока Тео не рассказал ей о своем личном тайном пари с Ноэ: поймавший больше рыбы платит проигравшему тысячу долларов.

Мишель возмущала сама невероятность суммы: как это ставить такие огромные деньги, которым можно найти куда лучшее применение! И все же едва Тео объявил, что не хочет и не будет расторгать пари, она мигом смирилась и преисполнилась решимости выиграть.

Хвастаясь, что выработала тайную стратегию, она объяснила, что отец обязательно возьмет Ноэ на свое любимое место, глубоко в болотах, как раз за первым поворотом после домика Джона Поля. На другой стороне рукава было место куда лучше, где полно рыбы, притом такой глупой, что только сама в лодку не прыгает.

Когда он спросил Мишель, почему та не удосужилась рассказать об этом месте отцу, она объяснила, что там ужасная глухомань, где часто бывают хищники. Она просто не хотела, чтобы отец рыбачил там в одиночку. Очевидно, это означало, что там полно аллигаторов. Мишель не отрицала и не подтверждала его подозрений, однако поспешно отвлекла тем, что стала целовать, одновременно раздевая, а потом взяла за руку и повела к кровати. План ее блестяще удался: Тео мгновенно забыл обо всем. До этой минуты.

Может, стоит позаимствовать помповое ружье в «Лебеде»? И тут он вспомнил, что изнывает от жары и хотел закрыть окно.

Тео сел, протяжно зевая, и свесил ноги на пол, но запутался в простыне, споткнулся и ударился больным коленом о тумбочку. Круглая медная ручка вонзилась в чувствительное местечко пониже коленной чашечки, там, где, как считал Тео, сходились все нервы в его теле. Ногу пронзила мучительная боль, словно на нее опрокинулся целый галлон кислоты. Бормоча ругательства, Тео плюхнулся обратно на постель и стал растирать колено.

– Тео, ты не ушибся? – сонно прошептала Мишель.

– Вес в порядке. Ударился коленом о тумбочку. Ты оставила окно открытым.

Мишель откинула простыню.

– Сейчас закрою.

Тео остановил ее.

– Спи лучше. Я сам.

Она не стала спорить. Тео продолжал растирать колено, прислушиваясь к ее глубокому ровному дыханию. Как это можно так мгновенно заснуть? Но может, она устала, потому что совершенно вымотана его ласками?

Тео сразу стало легче. Сухо усмехнувшись, он позволил признаться себе, как тешит его эта мысль.