А как видит нынешнюю ситуацию Колин Крауч?

Крауч рисует постдемократию системой, где политики замыкаются «в своем собственном мире, поддерживая связь с обществом при помощи манипулятивных техник, основанных на рекламе и маркетинговых исследованиях, в то время как все формы, характерные для здоровых демократий, казалось, остаются на месте». «Постдемократические общества будут и дальше сохранять все черты демократии: свободные публичные дебаты, права человека, определенную прозрачность в деятельности государства. Но энергия и жизненная сила вернутся туда, где они находились в эпоху, предшествующую демократии, — к немногочисленной элите и состоятельным группам, концентрирующимся вокруг властных центров и стремящимся получить от них привилегии», — пишет исследователь.

Та «классическая демократия» Запада, чей расцвет пришелся на время после 1945 г., сейчас заменяется на постдемократию, симулятор-демократию. На обманку-ширму, где главную роль играют не интересы народовластия, а стабильность на фондовой бирже. Ну, не зря же Сорос еще раньше говорил, что капитализму вреден принцип «Один человек — один голос». Куда как важнее совершенно иной принцип: у тебя столько голосов, сколько денег и акций. Как в акционерном обществе. Но, поскольку открыто всеобщее избирательное право на помойку выбрасывать как-то неудобно, можно ввести нечто, что внешне выглядит как демократия, но на самом деле таковой не является.

Разве, как пишет Крауч, мы не видели, как проводились выборы в США в 2000 г., где «имелись почти неопровержимые свидетельства серьезных подтасовок результатов голосования во Флориде, приведшие к победе Джорджа Буша-младшего, брата губернатора штата». И мало кто выразил недовольство фальсификацией демократического процесса. «Многие, по-видимому, считали, что достижение результата — неважно какого — было необходимо для восстановления уверенности на фондовой бирже и оказалось важнее установления того, каким было истинное решение большинства».

И «выиграл» Буш-юниор. Существо с явными признаками дебилизма и функциональной неграмотности. С косноязычием почище черномырдинского.

Крауч уверен, что в современном мире классом-гегемоном стал класс тех, кто «имел дело с дерегулированием финансов, обеспечивших быстрый рост этих рынков». А кейнсианская политика 1945–1979 гг. была заменена на приватизированное кейнсианство, при котором «для стимулирования экономики вместо правительства в долги стали входить частные лица». И социально «незащищенные рабочие должны иметь возможность брать необеспеченные кредиты».

Правда, все это и привело к нынешнему Суперкризису.

Постдемократия — это уже сегодняшняя реальность, фактический отказ от демократии для простых людей. Приватизация кейнсианства, пишет К. Крауч, есть идеологическое отражение политики всеобщей приватизации всего и вся. Новые представления о демократии все чаще связывались «с ограниченным правительством в неограниченной экономике и сводили демократическую составляющую к проведению выборов». Однако «чем больше государство уходит из обеспечения жизни простых людей, порождая у них апатичное отношение к политике, тем проще корпоративным интересам более или менее незаметно использовать его в качестве своей дойной коровы».

«… В результате политики всеобщей приватизации власти чем дальше, тем хуже способны определить, где проходят границы между общественными и коммерческими услугами. И, что еще более опасно для общества, государство утрачивает веру в свои силы. «Правительство становится своего рода институциональным идиотом», ведь его постоянно обвиняют в неспособности осуществлять рациональную политику, приписывая такую возможность только частному бизнесу. Как будто не было столетий успешного функционирования в разных странах ответственного и эффективного государственного аппарата.

Распад традиционных классов, разочарование в возможностях государства и электоральной политики подрывают социальные основы партийной системы, которая оказывается в социальной пустоте и в результате неизбежно попадает в зависимость от крупного капитала. И глубоко наивны те либералы, которые, по остроумному замечанию Крауча, рассчитывают, что их утлые шлюпки смогут противостоять на тех же выборах настоящим броненосцам крупных корпораций, спевшихся с государством. Тем более что во избежание лишних вопросов средний класс натравливается на государство как источник всех его проблем и теряет всякий электоральный интерес.

Автор не знает, как решить означенные проблемы. Но рассчитывает, что новые социальные движения, которые стали уже существенной частью западного политического процесса, но еще не вышли в электоральное поле, переломят эту тенденцию…» — пишет очень уважаемый мною Александр Механик в статье «Демократия в вакууме».

Постдемократия, на мой взгляд, — лишь преддверие нового тоталитаризма. Зря, что ли, сегодня пробрасывается для жвачно-немыслящего быдла мыслишка о том, что не нужны будут ни партии, ни привычные выборы? (Это я от Жириновского слыхал.) Дескать, у всех будут компьютеры, все смогут голосовать по любому поводу. Ну да, добавлю я. Только считать голоса будут те, кто надо. И как надо. С заранее определенными результатами. И никто больше не сможет проконтролировать частно-государственных счетчиков. Скоро мы увидим, как массы демократично станут голосовать за собственное порабощение и уничтожение.

Нужно понять неизбежное: эпоха представительной демократии американского (и европейского) типа завершается. Можно по сему поводу вопить, плакать, топать ногами («Не хочу, а-а-а!»), но это ничего не изменит. История неумолима. Идет попытка нового (корпоративного, приватизированного, внешне «демократического») тоталитаризма. На Западе так или иначе придется ограничивать избирательные права пенсионеров: иначе они не дадут возможности предпринять антикризисные меры, голосуя за расширение социальных затрат. Кроме того, за последние тридцать лет из западного обывателя сделали мало что понимающего дебила (обожаю смотреть канал «Евроньюс» — вот уж ящик для идиотов, где спорту и моде посвящается времени раза в три больше, чем новостям науки или экономическим проблемам). То есть процесс создания «постдемократии» уже запущен. И «нужные мемы» не зря нынче внедряются в сознание ЖН-ов. Пусть привыкают к будущему ошейнику. Это время уже близ, при дверех: бомба государственных долгов на Западе неминуемо лопнет. С уже описанным нами итогом. Да и глобальная война может разразиться.

Может быть, все удержится в рамках постдемократии с ее имитацией прежней демократии. Но, читатель, кризис может быть и столь жесток, что придется Западу отбросить даже эту бутафорию и перейти к неприкрытой либерофашистской диктатуре.

Еще раз убеждаюсь в том, что русский путь — строительство демократической диктатуры (опричнина и Диктатура национального, инновационного и социального развития вверху + самоуправляемые города и районы — внизу). Мир входит в новую недемократическую эпоху, причем надолго. Власти неолиберальных корпораций-глобалов нужно противопоставить нашу национальную власть! Власть развития. Да, на первом этапе — диктаторскую. Но направленную против корпоратократии.