— Джемис, — сказал Эрвин где-то на полпути, — вы спрашивали, каково мне в новом походе. Теперь я готов дать осмысленный ответ: чувствую себя потным идиотом.

А Джемис спросил:

— В чем подвох, милорд?

— Простите?

— С планом что-то не так. На вашем лице написано.

— И это странно, поскольку я в шлеме… А как вы думаете, Джемис?

Кайр ответил без колебаний:

— Эрроубэк предаст нас.

— Сомневаюсь. Лидские Волки в его замке, предательство обойдется дорого. А приарх — слабая сторона. У него конфликт и с нами, и с Короной, и с Церковью Праматерей. Стоит ли графу помогать столь одиозной персоне?

Джемис поразмыслил.

— Тогда он просто тянет время, чтобы не вступать в бой.

— Это вполне вероятно.

— И почему же вы приняли его план?

— На то есть ряд причин. Например, мне действительно по нраву бескровные победы… Но главная причина иная: я хотел покинуть замок и со стороны увидеть встречу графа с Векслером.

— Что именно вы надеетесь увидеть?

Эрвин долго не отвечал. Альтесса Тревога сообщила Джемису:

— Он не знает, просто делает умный вид.

Кайр не услышал и продолжал ждать ответа от герцога. Эрвин нарушил молчание:

— Не скажу вам точно. План графа хорош со многих точек зрения… Но я сомневаюсь, что он исполнится. Генерал Векслер — полководец старой закалки, не авантюрист, вроде меня. Станет ли он приближаться к замку противника, не имея данных разведки?

— Полагаете, Векслер не придет?

Комар загудел над ухом, Эрвин принялся ловить его и отвлекся от беседы. Какое-то время длилась тишина, нарушаемая хрустом веток да всхрапом коней.

— Позвольте еще вопрос, — сказал Джемис.

— Был бы рад отвертеться от него.

— Почему вы до сих пор здесь?

— Рядом с вами? Из ностальгии по Запределью. Знаете, общие воспоминания, мужская дружба, закаленная всяческим преодолением… Если б не это, нашел бы более молчаливого помощника.

— Вы возглавили поход в Альмеру, думая, что Иона мертва. Но вчера услышали ее голос и убедились в обратном. Вот какая теперь ситуация: ваш главный враг — в Уэймаре, ваша сестра — в Уэймаре, в плену у врага. А вы — в Альмере ради второстепенной войны, которую не можете выиграть с вашей горсткой солдат.

— Кажется, вы близки к тому, чтобы дать мне совет.

— Возьмите одну роту и мчите на север, к Дымной Дали. Захватите быстроходное судно, возьмите курс на Уэймар — и окажетесь там одновременно с корпусом Стэтхема. Возьмите замок, спасите сестру.

Это звучало очень веско. Настолько, что альтесса Тревога обняла Эрвина холодными руками. Он не сразу нашел ответ:

— Именно этого ждет от меня враг.

Утром они вышли на просеку и увидели холмы в конце дороги-дамбы. Те стояли, словно пара часовых: строгие и неестественно симметричные. Каждый холм венчал собою бастион, стена соединяла бастионы, преграждая дамбу. Дорога, очевидно, проходила через ворота в стене. Не желая попадать на глаза никому, даже графским дозорным, Эрвин велел двинуться в обход южного холма по широкой дуге. Потратив еще час, отряд обогнул холм и оказался в лесу южнее пшеничного поля. Выбрали место, хуже всего заметное с бастиона, для маскировки рассредоточились под деревьями, расставили дозорных. Дождались телег с копьями и щитами. Сделали привал, перекусили, напоили коней. Около полудня Эрвин с Джемисом и ротными командирами вышли на опушку, чтобы осмотреть будущее место встречи графа с генералом.

Прелестная картина открылась взглядам. Золото пшеницы разлилось на милю от холмов на востоке до рощи на западе. Справа маячили холмы с бастионами, между ними проходила дорога, рассекала поле длинною серой чертою и ныряла в рощу. К полю лепились несколько крестьянских изб. Когда-то Эрвин слышал от приятеля-художника: красота чистой природы скучна, желательно дополнить ее хоть чем-нибудь рукотворным. Словно по заказу живописца, глиняные избы под соломенными крышами идеально вписывались в ландшафт.

На это поле должен был выехать с востока батальон графа, а с запада — отборный полк Векслера, но пока не пахло ни тем и ни другим. Царил покой и благодать.

— Милорд, — спросил Джемис, — каков план?

— Быть наготове, наблюдать и ждать дальнейших приказов.

Это устроило ротных командиров, но не Джемиса.

— Если граф не выведет свой батальон до прибытия Векслера, вступаем ли мы в бой?

— Ждите моих приказов.

— Если Векслер вовсе не придет?

— Ждите моих приказов.

— Быть может, милорд позволит снять доспехи? Раз уж нам предстоит долгое ожидание…

— Кайр Джемис, я бы хотел услышать мнения других офицеров.

Лиллидей, наконец, умолк. Герцог не в первый уже раз подумал о том, почему не дал под начало Джемиса хотя бы одну роту: из-за его дурной привычки обсуждать приказы.

Эрвин повернулся к четырем командирам иксов. Капитан Гордон Сью командовал первой, вымпельной ротой. Звался он непременно Гордоном Сью и сильно обижался, если забывали имя матушки. Всего полгода назад произведенный в офицеры, он весьма недурно разбирался в стратегии, тщательно изучил все победные маневры Эрвина в былой войне и клялся, что может их повторить. Имелись причины верить этому: Гордон Сью был смекалист и отменно играл в стратемы. Недаром он получил право носить герцогское знамя.

— У вас имеются вопросы, капитан?

— Никак нет, милорд. Ситуация ясна.

Вторая и третья роты составляли главную ударную силу. В каждом подразделении северной конницы имеются тяжелые всадники в полной броне, они служат пробивным снарядом, ломающим строй противника. Во второй и третьей ротах таких всадников особенно много, и броня у них — высочайшего качества. Командовали отрядами лейтенанты Манфрид и Шрам — два суровых бородача, в точности таких, какими принято представлять северян. Упорные, как быки, могучие, как кузнечные молоты, не слишком гибкие умом — именно таких воинов больше прочих любил отец. Эрвин также признавал их полезность.

— Все ли вам ясно, господа? — спросил Эрвин Манфрида и Шрама. Они ответили:

— Так точно. Рады служить!

Четвертая рота была оснащена более легкой броней и быстрыми конями. Самая мобильная из подразделений иксов, она идеально подходила для тыловых и фланговых маневров, рейдов и разведки боем. Командовал ею молодой барон Курт Айсвинд, племянник погибшего графа Майна. Барон — отличный воин, герой битвы при Пикси и, что особенно приятно, агатовец. В отличие от остальных командиров рот, Курт Айсвинд не держал оборону во дворце и получил плащ с иксом уже позже, весною. Это обстоятельство вынуждало его к некоторой сдержанности.