– Лэрд Эдвард, ее беспокоит ваше здоровье и нас всех тоже. Что, если во время боя лихорадка свалит вас с ног?! Что лучше – умереть или заснуть?

– Лучше... хуже! Что может быть хуже, чем дать Ребекке возглавить армию?!

Не зная, что сказать, Сара опустила глаза.

Не давая дерзкому порыву остыть, Ребекка отправилась к отцу и объявила ему, что Эдвард не сможет возглавить планируемый поход на Керкгардов. Усилием воли она заставила себя смотреть отцу в глаза и хоть ощущала неприятный вкус обмана во рту, попросила разрешения самой повести людей в бой.

– Эдвард выздоровеет?

– Да, но не быстро, – ответила Ребекка, опустив глаза. – Он хотел созвать совет.

– Что ж, созывай. Собери всех мужчин. Я не хочу, чтобы Керкгарды вновь топтали нашу землю. И если Эдвард не сможет встать к тому времени, веди их сама. – Выговорив это, Маккей устало закрыл глаза.

– Я созову всех на совет, отец. – И, быстро выйдя из комнаты, пока он не передумал, Ребекка побежала в зал, слыша за спиной возмущенные протесты матери.

Она нашла глашатая и, едва он протрубил в рог, направилась в зал собраний. Постепенно по одному и группами мужчины заполняли помещение и рассаживались вокруг большого стола. Наконец наступила тишина, и взгляды людей обратились к Ребекке. По спине ее потек пот. Казалось, тело подавало ей знак, что она собирается совершить большую глупость.

– Мне придется сообщить вам, что лэрд Эдвард чувствует себя не очень хорошо и не в состоянии возглавить армию в предстоящем походе. – Ребекка откашлялась – говорить неправду было очень трудно – и продолжила: – Отец дал мне разрешение повести вас в бой.

По комнате пронесся гул голосов. Воины вполголоса обсуждали ее сообщение. Ребекка заговорила громче.

– Предлагаю сначала напасть на замок Керкгард. Скажите, поддерживаете ли вы мое решение?

Все молчали. И вдруг она увидела, что присутствующие смотрят куда-то поверх ее головы. Она обернулась. В дверях стояли Эдвард и ее отец.

– К счастью, здоровье мое в порядке. Сядьте, пожалуйста, леди Ребекка. Давайте-ка обсудим наши предстоящие действия поподробнее.

Эдвард с отцом медленно прошли во главу стола, где стояла Ребекка. Жаркая волна прокатилась по ее телу, и ее начала бить дрожь. Эдвард подхватил ее, когда она, потеряв сознание, стала падать, и посадил в кресло. «Наверное, так чувствовал себя Иуда». Отец сел рядом с ней. Ребекка не скоро пришла в себя. А когда сознание вернулось к ней, она чуть было не умерла от стыда.

– Как видите, я достаточно оправился, чтобы возглавить нашу армию. Приношу тебе мою благодарность, Ребекка, за то, что заменила меня, пока я лежал в постели.

Ребекка подняла глаза и встретила его стальной, нет – кинжальный взгляд. Сердце мучительно сжалось в груди. На глаза набежали слезы, грозя перейти в рыдания. Она старалась не дать им волю, сохранять спокойствие и спокойно слушать Эдварда. Слава Богу, он не стал ее унижать при всех.

Его речь монотонно вливалась ей в уши, но разум отказывался воспринимать значение слов. Он вроде бы спорил с воинами, уговаривая некоторых остаться, чтобы защищать замок.

На отца она вообще не могла смотреть. Стыд душил ее, не давал вздохнуть. Громовое «Да!» заставило ее вздрогнуть. Наконец мужчины покинули комнату, а Ребекка осталась сидеть, понурив голову и сложив руки на коленях. Маккей поднялся из-за стола, и Ребекка несмело посмотрела на него.

– Проводи меня в мою комнату, дочка, – холодно приказал он. Она увидела боль в его глазах, более глубокую и сильную, чем бывает боль, полученная в бою.

– Хорошо, отец. – Чтобы поддержать его, она подставила ему свое плечо и обняла за талию, радуясь, что разговор с Эдвардом откладывается. Гнев его ожидал ее впереди. И от него убежать было невозможно.

– Ты разочаровала меня, дочка. Теперь ты поняла, почему я не доверил тебе руководство кланом?

Ребекка кивнула.

– Ты опять позволила чувствам взять верх над разумом. Ты не задумалась о вреде, который могут навлечь на нас твои поступки. Мне следовало бы посадить тебя в башню под замок и забыть, что ты есть на свете. Но, думаю, это наказание будет милосерднее того, что готовит тебе Эдвард.

Слезы полились у нее из глаз. Сердце от горя болело все сильнее. Они вошли в спальню отца. Мать не захотела на нее смотреть.

– Отец, мне очень жаль... Я думала, что так будет лучше для Эдварда... Ты прав, я позволила чувствам возобладать над разумом и чуть не испортила все дело. Мне очень, очень жаль.

Ребекка, спотыкаясь, вышла из комнаты, но успела услышать напутственные слова матери:

– Бог тебе в помощь, Ребекка.

– Кажется, я доверил свою жизнь и честь женщине, не заслуживающей ни того, ни другого. – Слова Эдварда резанули ее по сердцу как острый нож.

– Я совершила ошибку, – с трудом выдавила она сквозь стиснутые зубы. Она испуганно держалась на расстоянии. – Знаю, извинения не помогут, но все-таки скажу... Я была не права.

– Может быть, ты точно так же ошибаешься и в других вопросах? Может, это все-таки тебя видел разведчик той ночью с человеком, который, судя по всему, убил моего отца? – Эдвард с угрожающим видом наступал на нее.

– Нет, в этом нет моей вины! – пятилась от него Ребекка.

– Разве могу я верить твоим словам, если ты решила погубить меня? Думаешь, я не заметил запаха валерианы в вине?

– Я не подумала... просто сделала, и все.

– А что ты подольешь в следующий раз? Цикуту или что-то посильнее?

Ребекка задохнулась от возмущения.

– Как ты мог подумать, что я собиралась тебя убить? – Мучительная боль пронзила ее, словно осколки разбитого сердца терзали тело изнутри. Ей так хотелось заплакать! Но слезы отказывались литься, чтобы облегчить душу. – Пожалуйста, поверь, я делала все это ради твоего блага.

– Готовься к походу, Ребекка, – бросил он хмуро и, хлопнув дверью, вышел из комнаты.

Ребекка лихорадочно начала собираться. В приливе отчаяния она чуть не разорвала свое платье, но в последний момент рука ее остановилась – она не могла испортить такую красоту.

Расстегивая маленькие пуговки, она анализировала свой поступок и с грустью думала о том, что никогда не повзрослеет. В бою она может сравняться с мужчинами, но чего же ей тогда не хватает? Да и Эдвард ведет себя странно, ну разве не глупо отправляться в поход с лихорадкой? О чем он только думает?

Сара вошла к ней без стука.

– Я принесла тебе травы, мази и толченые корни. Что еще тебе может понадобиться?

– Этого довольно. – Ребекка воздвигла непроницаемую стену между собой и Сарой, так как знала, что, если даст волю чувствам, с ней случится истерика.