Может быть, дело окажется совсем простым. Заседание займет минуты две, не больше. А еще ее ждет встреча с лох-несским чудовищем: она вспомнила «автопортрет» Макферсона. Лисса закусила губу. Наверняка Кормак просто по доброте душевной старается поднять ей настроение. А еще ему, конечно же, любопытно посмотреть на женщину, которая все это время спала в его гостевой спальне. Должно быть, гадает, все ли комнатные растения она заморила и не сломала ли холодильник. Что ж, по крайней мере, шумных вечеринок в доме Лисса не устраивала. На этот счет хозяин может быть спокоен.

А потом пройдет еще две недели, Лисса соберет вещи и… И что?

Нет, о будущем Лисса подумает, когда оно наступит. Конечно, кое-какие фантазии ее уже посещали. Вдруг Кормак согласится сдать ей гостевую спальню? Подумать только: жить там, где можешь позволить себе на зарплату медсестры снимать отдельную комнату. Невероятно! Можно найти поблизости работу. Не совсем такую, как нынешняя, но ничего страшного. Тогда Лисса сбежит сразу от всего. Забудет про бешеную гонку и безумный ритм большого города. Пусть другие ходят в модные рестораны, носят обувь на высоченных каблуках и следят за трендами. Те, кого все это радует больше, чем ее. Люди, которые не пугаются каждый раз, когда слышат сирену «скорой помощи» или когда над головой пролетает вертолет.

Девушка моргнула. Она почти не спала, и от гудения двигателей ее клонило в сон. Все остальные пассажиры давно уже дремали в свое удовольствие. Но стоило Лиссе тоже начать отключаться, как она в очередной раз вспоминала, что ей сегодня предстоит, и сразу вздрагивала. Какой уж тут отдых!

Жара в Лондоне царила просто невыносимая. В тяжелом влажном воздухе почти отсутствовал кислород. Лисса не помнила, когда в последний раз так страдала от зноя. Она стянула ветровку и положила сверху на сумку на колесиках. В результате маневрировать в толпе пассажиров метро стало сложнее. Лисса успела забыть, что в подземке столько народу. Попробуй сориентируйся в такой толчее! Удивительно, как быстро Лисса от всего этого отвыкла. Вот она уже обливалась по́том. Не хватало только явиться в суд мокрой и взвинченной!

Королевский суд Саутуарка оказался коричневым зданием, построенным в восьмидесятые, приземистым и некрасивым. Похоже, архитектора вдохновляли пригородные супермаркеты. От совершенно безликого дома так и веяло бюрократизмом. Суд не подавлял величием, но явно давал понять, что не рад гостям. Наверное, такова и была первоначальная задумка.

Рошин встретила Лиссу у бокового входа. Адвокат потерпевшей стороны оказалась женщиной маленького роста, одетой по-деловому: в строгий черный костюм и туфли на высоких каблуках. Да это же настоящая пытка – целый день расхаживать на таких ходулях! Вокруг толпились люди. Больше всего Лисса тревожилась из-за предстоящей встречи с матерью Кая. Перед мысленным взором ее снова и снова вставала картина того страшного дня.

Лисса нервно огляделась по сторонам. Как на ее появление отреагируют родные обвиняемого? Чего от них ждать? Злобы? Горечи? Неприкрытой агрессии?

Вокруг сновали туда-сюда только солиситоры и барристеры[18] в костюмах. Клерки тащили папки и огромные стопки бумаг. Некоторые даже везли их в сумках на колесиках. Те, кто здесь не по работе, бросались в глаза сразу. Часть посетителей была одета неряшливо. Одни со стоическим видом курили у мусорных баков; другие сидели, уставившись прямо перед собой.

Что и говорить, атмосфера невеселая. Впрочем, в суд приходят не забавы ради.

Когда их пропустили внутрь, Рошин провела Лиссу в комнату для свидетелей.

– Вы отлично справитесь, – обнадежила она девушку.

В помещении с голыми стенами из мебели стояли одни лишь стулья. Кофе в хлипком пластиковом стаканчике оказался просто омерзительным. Однако Лисса то и дело рассеянно подносила стакан к губам и машинально отпивала глоток.

Девушка еще раз перечитала собственные показания. Все в точности как она запомнила. Сердце Лиссы забилось сильнее. Значит, так. В тот день она навещала миссис Маркс. Заметила у подъезда компанию подростков, которые болтали и шутили. А потом – это страшное зрелище: телефон, описавший в воздухе дугу и сверкнувший на солнце. А после этого – хруст костей и хлюпающий звук плоти.

А дальше – хаос. «Скорая». Лисса сидит на асфальте. Мольбы. Уговоры. Какие-то люди…

Лисса расплакалась.

– Вы справитесь, – повторила Рошин и глянула на часы. – Ну что вы расклеились? Вы ведь работали медсестрой в отделении экстренной помощи, а туда слабонервных не берут! Наверняка вы на службе всякого насмотрелись! Почему же сейчас так остро реагируете?

Лисса вспомнила мальчишеское лицо на асфальте.

– Откуда я знаю? – бросила она.

– Тогда постарайтесь отвлечься, – посоветовала Рошин. – Как вам живется в провинции?

Тут девушка порозовела.

– Хорошо, – ответила она.

– Серьезно? И как же, интересно, вы там время проводите? С коровами разговариваете?

– Да, коров там много, – произнесла Лисса.

– В Шотландии же, наверное, холодища. Я бы в таком климате долго не выдержала.

– Зато свежо. Мне нравится. Уж получше, чем… – Лисса указала на крошечное окошко. Воздух над тротуаром подрагивал от жары. Воняло помойкой. Повсюду висел смог. И заключила: – В общем, лично мне Шотландия по душе.

Рошин недоверчиво фыркнула. А свидетельница снова склонилась над черными строчками на белом листе бумаги.

В то утро Макферсон встал рано. В комнате уже царила духота. Он проснулся в радостном настроении, будто ему предстояло что-то хорошее, но что именно, Кормак вспомнил не сразу. Он с улыбкой сел и вдруг замер. Предвкушение сменилось тревогой. Сегодня он наконец-то встретится с Лиссой!

Кормак велел себе не валять дурака. Он взрослый мужчина, а дрожит, как подросток перед первым свиданием! Чем большего ждешь, тем сильнее потом разочаруешься. Вдобавок у Лиссы нынче тяжелый день, она наверняка вся на нервах. Ей попросту не до него. Но ведь можно поддержать девушку, сводить ее пообедать – Кормак очень гордился тем, что нашел отличное местечко. Он выслушает Лиссу, познакомится с ней поближе. Вот и все. Ничего особенного.

И тем не менее в душ Кормак шел с той же неистребимой улыбкой. Он подумал о новой рубашке в цветочек: на эту покупку его уговорила Ким Анг. Вещь совсем не в его стиле, да к тому же ужасно дорогая. Но Ким Анг была весьма убедительна. И правда – когда Кормак в качестве пробы на полчаса зашел в обновке в ближайший паб, никто не тыкал в него пальцем и не смеялся.

Ни об Эмер, ни о Яззи Кормак не думал столько, сколько о Лиссе. Нет, это же просто глупо! Макферсон сказал себе, что не стоит делать из мухи слона.

Однако в первый раз за долгое время он ощутил такой прилив энергии, такой невероятный подъем…