– Но что же делать? Как я одна могу освободить всех? – огорченно прошептала Луна.

– Но это же просто, – вдруг выкрикнул Стефан, внимательно слушавший разговор.

– У тебя есть предложение? – мгновенно отреагировал Рутил.

– Можно взять за основу простую математику, – торопливо произнес Стефан. – Как я понял, вы не можете ни защищаться, ни атаковать из-за этих странных камней у вашей головы. И лишь Луна может избавить вас от них при помощи огненного дара. Но ведь не только она владеет этим даром? Она рассказывала, как ты, – он показал на Аметрина, – избавил ее и Эгирина от этого осколка.

– Но тогда я был свободен, – возразил Аметрин, – а сейчас так же связан, как и все.

– А что, если вам собраться на каком-нибудь поле, которое будет местом сражения, и сделать следующее…

И Стефан рассказал о своей задумке. Она оказалась настолько элементарной, что Рутил воскликнул:

– Как же я сам не догадался! Наверное, отсутствие солнечного света затуманило мои мозги! А ты молодец! Кто знает, может, именно за этим Эссантия и призвала тебя в Драгомир? – он хлопнул Стефана по плечу, чуть не свалив того на пол.

И они углубились в разработку плана. Подготовка заняла остаток дня. Заговорщики понимали, что медлить нельзя. Упустив Луну в очередной раз, Гиацинт землю перевернет, чтобы ее найти. А значит, надо действовать.

Поздно вечером, когда заговорщики разошлись, чтобы подготовиться к битве, Луна смогла задать Рутилу вопрос, который беспокоил ее весь день, но казался совершенно неуместным.

Они сидели у небольшого очага в комнате отдыха на самом верхнем ярусе.

– Рутил, а почему мое колье вновь оказалось на мне, как и одежда? А все, что мы купили по ту сторону земли, пропало?

Она обнаружила это сразу, как только они совершили переход. Сложно не заметить, что вместо удобных ботинок на ногах узкие туфли, а на шее тяжелое украшение.

– Это чары, которые наложила сама Эссантия, – проговорил Рутил. – Мы ничего не можем взять из мира по ту сторону земли или оставить там. Иначе в Драгомире уже давно было бы огнестрельное оружие и другие разрушительные вещи.

– Но когда я совершила переход в первый раз, на мне осталась моя одежда и рюкзак, – возразила Луна.

– Так же, как и на Стефане его вещи, – ответил Рутил. – Ты жила по ту сторону земли, и эти вещи принадлежали тебе. А все, что ты купила там, продав колье из Драгомира, вернулось назад к владельцу, а твоя драгоценность к тебе. Потому что это была невозможная сделка.

– Но Стефан подарил мне памятные вещи, старинную книгу и игрушку. Мы не покупали их на деньги, вырученные за колье. Почему они исчезли? Ведь они были мои, – печально спросила девушка и в двух словах рассказала о зайце и сборнике сказок.

– Думаю, это произошло оттого, что книга на самом деле не принадлежала Стефану, – задумчиво произнес Рутил. – Ведь он выкупил ее на родительские деньги, не вложив ни капли своего труда. А игрушка… Она оказалась Стефану не нужна. Отказавшись, он как бы вернул игрушку тому, кто ее подарил.

– Мне жаль, Луна, – вклинился в разговор Стефан. – Я не думал…

– Да ладно, – перебила его девушка.

Но по ее лицу было видно, что она очень расстроена, хоть и старается скрыть это.

Гиацинт лежал на кровати, пока целитель пытался хоть как-то помочь его спине. Самозванец снова и снова прокручивал в голове то, что произошло несколько часов назад у портала. И чуть не скрипел зубами от злости.

Когда он распахнул люк и закричал: «Наконец-то!», то увидел на полу два распростертых человеческих тела. Они не шевелились. Портал загудел вновь, и люди исчезли. Не успел Гиацинт понять, что произошло, как стены опять завибрировали, и через мгновение те двое вновь оказались на полу. Так повторялось еще несколько раз.

Наконец Гиацинт приказал стражникам спуститься вниз в тот момент, когда тела снова появятся.

– Ну, кто там? – в нетерпении закричал он.

– Это наши воины, – растерянно доложил один из стражников.

– Что?! – взревел Гиацинт.

В этот момент стражники подняли наверх двух своих товарищей, связанных по рукам и ногам, с кляпами во рту и повязками на глазах.

Из-за того, что они не могли пошевелиться, портал продолжал работать, чувствуя на полу людей. Несчастным пришлось совершить несколько переходов. Естественно, безо всякого зелья перемещения.

Гиацинт выдернул кляпы и, не обращая внимания на стоны стражников, прокричал:

– Кто это сделал?!

– Ваш сын, – прошептал один из связанных охранников и потерял сознание.

И тут Гиацинт понял план заговорщиков. Хранители, которых он надеялся использовать как приманку, специально дурили ему голову своими россказнями, отвлекая внимание от портала. В итоге в день возвращения Луны его собственный сын легко обезвредил немногочисленную охрану и встретил девчонку.

«Если бы эта кукла не утаивала новость до последнего, я бы не упустил Луну», – подумал Гиацинт и решил обязательно наказать Сильвину.

«Теперь нужно еще внимательней следить за любыми проявлениями магии. Девчонка точно попытается освободить друзей от заклятия. Но мы будем начеку. Как только она это сделает, книги тут же сообщат мне, где она, и я ее поймаю», – рассуждал он.

Подозвав Карнеола, самозванец приказал привести войска в полную боевую готовность.

– Вы будете наконец меня лечить? – недовольно спросил он у целителя, который положил ему на поясницу горячие камни.

– Я в затруднении, господин Гиацинт, – спокойно ответил тот.

– В каком еще затруднении?! – проорал самозванец.

В последнее время он срывался на всех, кто попадался под руку. План порабощения Драгомира, который он вынашивал столько лет, кажется, грозил провалиться. Ближайший помощник оказался совершенно никчемным. Да и жизнь в главном дворце Манибиона пока не приносила ничего, кроме разочарования.

Целитель ни капли не испугался его окрика.

– У нас в лазарете ничего нет, – ответил он. – Кроме подорожника.

И незаметно усмехнулся.

В самый темный час ночи армия освободителей двинулась на окраину Гарнетуса, которая раньше принадлежала петрамиуму Отверженных.

В бывших владениях Жадеиды, окружавших Драгомир, как большое кольцо, все живое было загублено черной магией. Вместо лесов и живописных деревень чернели печальные пустыри. Жадеида, как уроженка Смарагдиуса, стремилась в первую очередь захватить родной петрамиум, который знала вдоль и поперек. Да и зачем ей, земной волшебнице, горы Кристаллиума, воды Сафайрина или рудники Гарнетуса? Ей нужен был родной лес, в котором она чувствовала себя как дома.

В результате Смарагдиус пострадал больше всего. Ведьма глубоко зашла на его территорию, даже не замечая, что черной магией убивает тот самый лес, которым так стремилась завладеть. После падения ведьмы смарагдианцы приложили немало усилий, чтобы восстановить мертвую землю в своем петрамиуме. Они снимали целые пласты опустошенной почвы и заменяли их плодородным слоем, который засаживали новыми растениями.