— Это нечестно. Я этого не заслуживаю. Я сегодня была великолепна.

Как оказалось, поездка на Мауи пошла на благо ее голосу. Использование всей его силы для ликвидации Юбэнкса вдохнуло в него новую энергию. Как она раньше не понимала, что голос нужно упражнять? Что следует как можно чаще позволять ему открываться в полную силу?

— Ты была безупречна, любимая, — сказал Ньюлин. — Ведь ты как-никак Сирена. Они преклоняются перед тобой почти так же, как я.

Публика аплодировала ей стоя, а она кланялась и кланялась, чувствуя себя самой настоящей Царицей ночи. Потом Ньюлину и охраннику пришлось долго выпроваживать из уборной бесконечных поклонников. Как она и надеялась, премьеру почтили своим присутствием важные критики из Лос-Анджелеса и Сан-Франциско. Во время антракта позвонил ее новый администратор. Захлебываясь от восторга, он сообщил, что агент по рекламе уже назначил на следующий день несколько интервью для прессы.

Все так хорошо складывалось — и на тебе. Она собиралась разделаться с этой Ренквист после окончания ангажемента в Акация-Бей. Но она актриса. Она не потерпит вмешательства такого рода.

Она снова принялась салфеткой стирать с лица грим. Ярость волнами накатывала на нее. Ей хотелось кричать. Но голосу это только во вред.

Она смяла салфетку и отшвырнула в сторону, затем схватила щетку для волос и, поддавшись порыву, запустила ею в зеркало. Деревянная ручка ударилась о стекло, и щетка отскочила, не оставив следа. Тогда она схватила флакон и метнула его в ту же цель. На этот раз раздался звонкий треск. На зеркале появилась трещина.

Ньюлин поморщился и отступил на шаг, на его лице отразилось недовольство. Ну что за тряпка?! Ну, с нее хватит. У Каллас в любовниках ходил Онассис, всемирно известный судовладелец, один из легендарных воротил прошлого века. А ей, Сирене, чем приходится довольствоваться? Не богатым греком, а богатым пшиком. Это неправильно. Это не то, что предназначено ей судьбой.

Однако нельзя не признать, что, кроме преклонения перед ней и миллиардов, у Ньюлина есть одно очень полезное качество. Он знает все ходы и выходы в киберпространстве. После смерти Крейгмора Дамарис уже не может отслеживать файлы «Джонс и Джонс», и след Грейс Ренквист потерялся бы, если бы дорогой Ньюлин не залез в секретные документы агентства, без труда преодолел все защитные барьеры и зашел в базу данных. В этом не было ничего удивительного: ведь это его компания разрабатывала программное обеспечение.

Она усилием воли взяла себя в руки и сосредоточилась.

— Пора с этим заканчивать. Ты знаешь, зачем она здесь. — Она повернулась на крутящемся табурете и посмотрела Ньюлину в глаза. — Она преследует меня.

— Дорогая моя, ты абсолютно уверена в этом?

Сирена вскочила, затянула пояс своего халата и заходила взад-вперед по уборной.

— Я говорила тебе, Грейс Ренквист уже несколько недель охотится на меня.

История с преследованием была чистейшей выдумкой, предназначенной для того, чтобы как-то объяснить ситуацию Ньюлину. Но в какой-то момент она стала реальностью. В голове Сирены прочно засела мысль, что Ренквист преследует ее, движимая завистью.

— Может, пора вызвать полицию? — предложил Ньюлин.

— В подобной ситуации полиция бесполезна. Поверь мне, я знаю. Мне не в первый раз приходится иметь дело с такими вещами.

— Тогда хотя бы позволь мне нанять круглосуточную охрану для тебя.

Она переборщила. Ей меньше всего нужно, чтобы у нее за спиной маячили охранники.

— Я говорила тебе, что это только вызовет слухи и станет поводом для скандала, — поспешно сказала она. — А я не могу допустить этого, тем более сейчас, когда моя карьера так хрупка.

Это заявление можно было бы отнести к самой наглой лжи двадцать первого века. В мире оперы ничто не способно упрочить карьеру так, как скандал со скабрезными подробностями.

Ньюлин в мольбе заломил руки.

— Но твоя безопасность превыше всего. У меня есть деньги на лучшее агентство. Они будут выполнять свою работу незаметно, обещаю.

Она отмахнулась.

— Нет, но все равно ты, наверное, прав. Я действительно должна учитывать вероятность того, что Ренквист — просто моя фанатка, которая так обожает меня, что даже прилетела с Гавайев на сегодняшний спектакль.

Слабая надежда. Есть только одна причина, почему Ренквист оказалась в Акация-Бей. Она преследует ее. Приятно сознавать, что эта женщина по достоинству оценила всю мощь Сирены, но оставлять ее в живых нельзя.

Она остановилась у гардероба и резко повернулась к Ньюлину. От этого движения полы голубого атласного халата распахнулись.

— У меня идея, — сказала она, — но мне понадобится твоя помощь, любимый.

— Конечно, дорогая. Ради тебя я готов на все.

— Я вижу только один выход. — Она наполнила свой голос непреодолимой энергией, и он зазвучал нежно, мелодично и одновременно монотонно. Ее голос и так от природы был наделен немалой силой, но во всю мощь ее дар раскрывался, когда он поднимался до верхних диапазонов. — Я должна встретиться с Грейс Ренквист лицом к лицу. Если я поговорю с ней, возможно, мне удастся понять, почему она так одержима мной.

— Какая замечательная идея! — восторженно воскликнул Ньюлин.

— Я запишу разговор. — Каждое слово несло в себе легкий заряд энергии. — Если повезет, я узнаю, кто она — почитательница или опасный противник? И преследует ли она меня? Я получу доказательства, которые можно будет передать полиции.

— Гениально, дорогая, просто гениально!

Он уже был полностью порабощен. Она уже видела страстное желание в его глазах.

И она стала вплетать в слова еще больше энергии. Голос набрал силу, в нем зазвучала примитивная мощь.

— Ты должен немедленно доставить ее ко мне, — пропела она.

Темные брови Ньюлина сошлись на переносице над стеклами очков. На мгновение его недюжинный ум прорвался через одурманивавшую его пелену.

— А не проще будет утром взять и позвонить ей в номер? — жалобно произнес он. — Я уверен, мисс Ренквист придет в восторг от возможности встретиться с тобой лично.

Она в одно мгновение преобразилась в леди Макбет и принялась убеждать своего любовника в том, что не надо мучиться угрызениями совести. Она запела, источая властную энергию.

К концу она уже летела на крыльях высокой ре-бемоль.

Ньюлин стоял, будто пригвожденный к месту.

— Я все для тебя сделаю, — прошептал он. — Все.

У нее все еще есть голос, тут нет никаких сомнений.

Лютер выкатил из подсобки тележку для грязного белья и загрузил на нее спящую Дамарис. Благополучно доставив ее в номер на другом этаже и заперев там, он достал телефон и позвонил Грейс.