Кошмары продолжали преследовать его.

Тара Макгрегор, весело хихикнув, поставила в духовку смесь для детского торта.

Что за вздор! Она ведет себя, как шестнадцатилетняя дурочка!

Но счастье так и рвалось наружу.

Сегодня Гейб собирался приехать домой пораньше. Отпраздновать с семьей свой день рождения. Дети испекли ему торт и сами сделали подарки из туалетной бумаги, блесток и клея. (Джейми изготовил великолепную ракету, а Колетт никого не удивила, склеив Русалочку. Гейб будет в восторге.) Но Тара сбережет лучший подарок напоследок. И уже сейчас не могла дождаться того момента, когда увидит лицо Гейба, узнавшего о чудесной новости.

Она опять беременна! По чистой случайности. В сорок один, подумать только! Со вчерашнего утра, когда Тара увидела две полоски на тесте для беременных, из горла так и рвался смех.

Она посмотрела на кухонные часы: половина четвертого. Гейб обещал быть дома к четырем.

В дверь позвонили.

Он приехал! Раньше, чем обещал! Два чуда в один день!

Тара побежала открывать, обогнав по дороге горничную Малу.

– С днем рож… ой, чем могу помочь?

Перед ней стоял черный гигант лет двадцати восьми, с лицом, испещренным шрамами от угрей, и таким пустым, холодным взглядом, что Таре стало не по себе.

– Твой муж дома? – прошипел он.

Тара вдруг испугалась и попятилась.

– Да. Наверху, – солгала она. – Боюсь, он сейчас занят. Приходи в другое время.

Она попыталась захлопнуть дверь, но чернокожий, улыбаясь, надвинулся на нее, оттолкнул и вошел. Не успела Тара оглянуться, как он поднес к ее горлу отвертку.

– Молчи, сука, и останешься живой! – выдохнул он. На Тару повеяло запахом марихуаны. – Где сейф?

На лестнице появилась Мала и, увидев, что происходит, истерически завопила.

– Дети! – крикнула Тара. – Уведи детей!

Горничная повернулась и убежала. Тара ощутила острую боль. Мужчина чиркнул отверткой по щеке, едва не задев левый глаз. Из раны хлынула кровь.

– Я сказал тихо! – проревел он, и неожиданно прихожая наполнилась людьми: шестеро или семеро чернокожих ворвались в комнату. Все были под кайфом. Тара оглядела громил, пытаясь найти знакомое лицо. Они, должно быть, явились из ближайших предместий. Если она знакома с чьей-то семьей и сможет напомнить о себе…

Наверху пронзительно закричала Колетт. У Тары застыла в жилах кровь.

– Не мучайте ее! Пожалуйста! Возьмите все, что хотите! Только не трогайте моих детей!

Двое спустились вниз с Колетт и Джейми под мышками. Колетт извивалась в истерике. Семилетний Джейми увидел окровавленное лицо матери, вырвался и, подбежав к гиганту, яростно вцепился зубами в его ногу.

– Убирайся! Не трогай маму!

Чернокожий завопил от боли и, взмахнув ногой, ударил мыском ботинка в голову мальчика, как по футбольному мячу. Раздался зловещий хруст: это ломались кости черепа. Тара бросилась на колени. Ее сын лежал на полу без движения.

– Открывай гребаный сейф, сука! Открывай немедленно, иначе мы прикончим всех!

Гейб нажал на клаксон. Чертовы пробки! Еще и час пик не наступил, а все дороги в Кэмпс-Бэй забиты до отказа.

На пассажирском сиденье «бентли» лежала открытка, подаренная Джейми сегодня утром и нарисованная им собственноручно: отец с сыном вместе на рыбалке. Две фигурки-палочки на берегу голубой реки, изображенной фломастером. Наверху ярко-красным глиттером было написано: «Я люблю тебя, папочка».

– Я тоже люблю тебя, старина, – пробормотал Гейб себе под нос.

Если бы только дурацкие пробки рассосались, он оказался бы дома через десять минут.

Тара стояла на коленях. К виску прижался холодный металл отвертки, но она старалась не думать об этом. Не думать о своем бесценном Джейми, лежавшем на полу без сознания.

Она нажимала цифры на кнопочной панели сейфа. Четыре… шесть… один…

– Набери код сигнализации, и я перережу горло твоим щенкам. Как только услышим сирену – они мертвы. Усекла?

Тара колебалась. Рука на миг замерла в воздухе. Один набор цифр открывал сейф. Другая комбинация открывала сейф и одновременно предупреждала полицию о налете.

«Помоги нам, Боже…»

Она нажала последнюю цифру.

* * *

Пробки наконец стали рассасываться. Гейб поехал вдоль берега и свернул влево, на извилистую дорогу, которая вела к дому. Он думал о Таре. Сегодня жена была в прекрасном настроении и вылетела из постели, как Тигра, а перед уходом поцеловала его долгим, нежным поцелуем и пообещала потрясающее «именинное угощение» сегодня ночью.

Гейб ухмыльнулся. Так много женщин теряют свое либидо уже в сорок лет. А Тара в его глазах стала куда сексапильнее, чем была когда-то.

При мысли о том, как близок он был к тому, чтобы потерять ее во время безумного сафари с Лекси Темплтон, Гейбу становилось плохо. Конечно, очень жаль, что их с Лекси отношения закончились именно так. С того дня они вообще не разговаривали, хотя теперь Гейб считал Робби Темплтона добрым другом. Но ничего не поделаешь. Каковы бы ни были его чувства к Лекси, Тара его жена.

Вспомнив о Таре, он ощутил знакомое желание. И сильнее нажал на педаль газа.

Мужчина запихивал бриллиантовое колье в рюкзак с эмблемой «Найк». Тара упорно смотрела на дверь. Джейми в прихожей уже не было. Где он? Наверху, с остальными грабителями? В доме стояла зловещая тишина. На том месте, где лежал Джейми, темнела лужа крови, залившая белые дубовые доски пола. Какое грязное животное способно сделать такое с маленьким мальчиком?

– Класс!

Глаза громилы, ласкавшего бесценные камни, жадно блеснули. Колье было подарком Гейба на годовщину свадьбы. Центральным камнем был безупречный бриллиант в шесть каратов из Клипдрифта, города, пораженного алмазной лихорадкой, в котором Джейми Макгрегор сделал свое первое состояние. Колье буквально ослепляло, но Тара никогда его не надевала. Вряд ли оно было уместно в клинике для больных ВИЧ.

Из-за этого ее дети должны погибнуть? Из-за дурацкого колье?!

– Возьмите его. Возьмите все! – заплакала она. – Только, пожалуйста, пустите меня к сыну. Я врач. Его нужно осмотреть.

– Позже.

Зулус застегнул рюкзак и взглянул на Тару так, словно видел впервые. Этот взгляд был знаком Таре. Так смотрели тысячи молодых людей, лежавших в клинике. Недоверие. Ненависть. Зависть. Едва подавляемый гнев. Проклятие этой прекрасной страны.

Она знала, что сейчас будет.

– Вы, белые, все отняли у нас! – заорал мужчина, хватая ее за горло. – Нашу землю. Нашу еду. Наши алмазы. Белые дьяволы!

– Я каждый день работаю с твоими людьми.