– Давай, – Пилат подтолкнул Павла к лазу. – Там есть лестница.

Павел, присев на краю дыры, нашел ногой ступеньку и стал спускаться на ощупь в черную, прохладную пустоту, пока не почувствовал, что стоит обеими ногами на твердой земле.

Следом за ним спустился и Понтий Пилат. Перед этим он что-то сделал наверху, и пень снова встал на свое место, закрыв клочок голубого неба и зеленые вертикали деревьев.

– Где мы? – шепотом спросил Павел.

– Можешь говорить громко, – в полный голос ответил Пилат. – Наверху ничего не слышно.

Погромыхав чем-то в темноте, он зажег фонарь.

– Мы в моем тайнике. Здесь нас ни одна собака не отыщет.

Павел осмотрелся по сторонам: нора не нора, комната не комната. Земляные стены, низкий потолок, обшитый досками. Несколько деревянных свай: по углам и в центре. Низкий, почти вровень с землей, лежак, застеленный шерстяным одеялом, широкий ящик вместо стола – вот и вся обстановка. Зато неимоверное количество различных коробок, пакетов, тюков, мешков, бочонков – как на складе.

– Нравится? – гордо улыбнулся Понтий Пилат.

Павел кивнул головой.

– Присесть можно? – спросил он.

– Конечно. – Пилат указал на лежак.

Прислонившись спиной к земляной стенке, Павел прикрыл глаза. Правую руку, с зажатым в кулаке эфесом, он приложил к раненому плечу.

Пилат присел рядом и поставил возле себя белый ящичек аптечки.

– Давай-ка займемся твоими болячками.

Он взял Павла за руку и вдруг замер, изумленно глядя на то, что было зажато у него в кулаке.

– Знатная вещь, – с уважением произнес Пилат и пристально посмотрел на Павла. – Так ты арлак?

Павел отрицательно покачал головой.

– Откуда же у тебя арлакский меч?

– От друзей.

– Мне бы таких друзей, – с завистью произнес Пилат. – Хотя какой в этом смысл. – Он разочарованно скривил губы. – Нам с тобой не дано владеть этим мечом.

– Почему?

– Арлакский меч будет служить только рыцарю-арлаку. В руках другого человека он останется только красивой рукояткой.

Павел поднял эфес, и бледно-фиолетовое лезвие выскользнуло из пасти змеи.

Пилат от изумления приоткрыл рот.

– Впервые вижу арлакский меч, – восторженным шепотом произнес он и умоляюще взглянул на Павла. – Дай подержать.

Павел протянул оружие Пилату. Но едва только рукоятка меча легла в его ладонь, как лезвие исчезло в пасти змеи.

– Ну вот, – обиженно надул губы Пилат. – А говорил, что не арлак.

– Я действительно не арлак, – попытался убедить его Павел.

– Но тебя-то меч слушается!

Павел пожал плечами и тут же застонал от боли.

– Послушай-ка. – Глаза Пилата загорелись. – В легендах говорится, что арлаки лечили раны мечом.

– Как это? – удивился Павел.

– Раздевайся, – велел Понтий Пилат.

Павел попытался стянуть остатки изодранной рубашки, но только сморщился от боли. Тогда Пилат распорол рубашку ножом.

– Не волнуйся, у меня есть, во что переодеться, – успокоил он Павла, отдирая от его ран засохшие куски материи.

Грудь и живот Павла были располосованы широкими рваными ранами, оставленными прутьями решетки.

– Теперь приложи лезвие меча к ране, – сказал Пилат.

Павел раз пять медленно провел мечом вверх-вниз по телу, и раны, перестав кровоточить, покрылись мягкой коричневой корочкой запекшейся крови.

– Что-нибудь чувствуешь? – с интересом наблюдая за экспериментом, спросил Пилат.

– Почти ничего, – ответил Павел. – Немного щекотно и вроде бы тепло.

После того как он еще несколько раз провел лезвием меча по ранам, корки засохшей крови стали по краям отставать от кожи. Павел аккуратно подцепил ногтем одну из полос и медленно снял ее. Под ней оказалась дорожка тонкой розовой кожи.

Чуть больше времени ушло на то, чтобы затянулась сквозная рана на плече.

– Здорово! – воскликнул Понтий Пилат, отмечая окончание курса лечения.

Он подтащил к лежаку картонный ящик и достал из него две бутылки пива. Ловко открыв их, он протянул одну Павлу, а другую в несколько больших глотков осушил сам.

Павел сделал из своей бутылки только один глоток. Все его тело налилось свинцовой тяжестью, глаза слипались от усталости.

– Можно, я немного посплю? – спросил он.

– Конечно!

Пилат убрал с лежака оказавшуюся ненужной аптечку и откинул одеяло.

Едва голова Павла коснулась подушки, как его тут же накрыл глубокий, легкий сон, похожий на полет.

Проснулся Павел с ощущением свежести и легкости во всем теле. Ни одна из ран не болела, на их месте остались лишь едва заметные шрамы.

Понтия Пилата не было.

На столе стоял зажженный фонарь, несколько бутылок пива, открытая банка килек и большая тарелка с нарезанными хлебом, мясом и сыром.

Увидев этот натюрморт, Павел почувствовал зверский голод и с аппетитом набросился на еду.

Едва он закончил трапезу, запив еду пивом, как наверху открылся потайной люк, и в подземное убежище спустился Понтий Пилат с автоматом на плече.

– Привет! Как самочувствие? – спросил он, бросив автомат на лежак.

– Спасибо, отличное.

Пилат открыл бутылку пива и сел рядом с Павлом.

– Центурионы бродят по лесу, как потерявшиеся дети. Похоже, ты им здорово нужен. – Пилат сделал большой глоток из бутылки. – Ну, рассказывай, что ты делал в замке Глора? Почему за тобой гоняются центурионы? Кто ты такой и откуда знаешь меня?

– Мое имя Павел Гардин. – Павел взял себе пиво. Улыбнулся. – Сам-то ты как остался жив после Ледяного озера?

Понтий Пилат насторожился.

– Откуда ты знаешь про Ледяное озеро?

– Я был там вместе с тобой, когда ты провалился под лед.

– Да? – Пилат смерил Павла оценивающим взглядом. – В таком случае, ты сильно изменился с тех пор.

– Тело наемника пришло в полную негодность после того, как меня основательно потрепали ларнии. Пришлось расстаться с ним.

– Так, значит, это действительно ты! – Глаза Пилата вспыхнули радостью! – Вот так удача! – Он одним махом проглотил полбутылки пива. – А я, представь себе, третий день изучаю подходы к замку Глора! Думаю, как бы вытащить тебя оттуда! В моей практике еще не было случая, чтобы я обманул клиента и не довел его до условленного места!