Игорь с Ксютой и Артемом переглянулись.

— Постойте! — воскликнула Мариша. — А как же Густав?

Ведь он тоже поскользнулся на скале, политой маслом. Выходит, что и смерть Густава тоже дело рук Игоря.

— Я никого не убивал! — растерянно воскликнул Игорь. — Честное слово. Я полил маслом камни только два раза. Первый раз на лестнице, а второй возле каменной арки. И еще немного попортил лодки, чтобы замедлить поиски этих вот проныр.

И он указал на нас с подругами.

— Это вы все расскажете в местной полиции, — холодно ответил Карл. — Они уже вас поджидают.

— Но я никого не убивал! — продолжал вопить Игорь.

— Излишне говорить, что весь наш разговор был записан на диктофоне на пленку, которую я и передам полиции, — холодно ответил ему Карл. — А мне тут делать больше нечего.

Мы с коллегой возвращаемся в отель.

— Мы с вами! — закричали мы с подругами.

— И я! — неожиданно подал голос Артем.

— Разве ты не хочешь остаться со своей женой и все обсудить? — удивилась я.

— На развод я подам, вернувшись домой, — заявил Артем. — А вы будете выступать на процессе в качестве свидетелей измены этой женщины. И обсуждать тут нечего.

И он презрительно ткнул пальцем в Ксюту. В ответ она лишь фыркнула.

— Не видать тебе, хмыреныш, моих денег! Я найму лучших адвокатов, и они докажут, что это не я, а, наоборот, ты, Артем, должен мне денег. Я тебя вообще по миру пущу.

— У него все равно ничего нет, — хмыкнула Юлька. — Так что можешь не стараться.

— А у меня на тебя, Ксюшенька, набралось достаточно материала, чтобы любой суд признал меня пострадавшей стороной, — заявил Артем.

— Да ты просто мерзавец! — взвилась Ксюта. — Ты даже не обрадовался, увидев меня живой! Только про деньги и думаешь, как бы побольше урвать! Но только учти, если тебе даже и удастся что-то у меня отсудить, то тебе они на пользу все равно не пойдут!

— Увезите меня! — завизжал Артем. — Увезите меня от этой жуткой женщины. Пусть она остается тут или садится в тюрьму со своим любовником и продолжает там с ним предаваться разврату.

И он первым вылетел из номера, занимаемого любовниками. В холле нас уже ждали, чтобы попрощаться. Администрация «Ульрики» распрощалась с нами весьма прохладно. Похоже, их здорово покоробило, что мы с подругами, вместо того чтобы чинно отправиться ночевать к себе на катер, как и обещали, тайком проникли в их отель, устроили драку и еще вызвали себе на подмогу полицию, которая к тому же арестовала одного из их постояльцев.

Когда мы вышли из гостиницы, занимался рассвет. Мы с подругами, Артемом и Карлом прошли на наш катер. А на моторную лодку, на которой приплыл Карл со своим коллегой, отправился один коллега. Карл заявил, что он побудет с нами на катере, чтобы проследить, как бы мы не натворили еще каких-нибудь глупостей.

— Не могли сначала выяснить, кто находится с Игорем? — сварливо осведомился он у нас, когда его коллега отплыл на достаточное расстояние. — Сразу подняли тревогу, нас с места сдернули. Еще неизвестно, как без нас обойдется Маркус.

— Маркус — это тот тип, который обхаживает Кати? — спросила Юлька.

Карл угрюмо кивнул.

— Их никак нельзя было оставлять одних, — сказал Карл. — Но пришлось. А все из-за вас.

Мы немного удивились этому заявлению. Нам казалось, что Карл весьма снисходительно смотрит на то, что его коллега вовсю приударяет за Кати. Да что там снисходительно, он просто поощрял Маркуса! И вдруг оказывается, что их нельзя оставить надолго одних. Странно. К тому же, видимо, вспомнив про оставленных без присмотра Кати и Маркуса, Карл здорово помрачнел.

— Так как же ты рискнул оставить их одних и еще плыть к нам"? Да еще в темноте? — спросила Мариша у Карла, чтобы отвлечь его от мрачных мыслей.

Неожиданно от вопроса своей жены Карл сильно смутился, замолчал и вместо ответа начал пристально смотреть в морские глубины, которые, честное слово, ничем примечательным не отличались. И к его мрачному виду прибавилось еще и смущенное выражение лица. Похоже, он здорово стеснялся своего поступка. А уж о том, чтобы вытянуть из него хоть словечко, нечего было и мечтать. Так в молчании мы и добрались до Кьянти.

Не скажу, чтобы нам тут были откровенно рады. Грек вообще отказался с нами разговаривать. Особенно после того, как мы рассказали ему и Тате, что нашли на соседнем острове Игоря и с ним Ксюту — живую и невредимую. После этого Грек быстренько ретировался, а ошеломленная известием Тата сказала:

— Что же, я очень рада, что Ксюта жива. Одним пятном на репутации нашего отеля меньше. И хорошо, что Игоря арестовали в другом месте, а не на нашем острове. Спасибо вам, девочки.

Вы, наверное, здорово устали. Ложитесь и отдыхайте. И я вас только прошу об одном одолжении, постарайтесь сделать так, чтобы незнакомцы больше не штурмовали двери вашего номера. Потому что, честное слово, выходит очень накладно. Да и для остальных гостей беспокойно.

Вот и все, что мы получили за нашу самоотверженность.

Ковров ей там каких-то было жалко. И кадки от пальмы! Просто свинство.

— Недалекая девица эта Тата, — возмущенно поделилась с нами Мариша, когда мы оказались у себя в номере. — Думает о спокойствии своих гостей, а то, что у нее на острове люди мрут как мухи, ее не волнует.

— Недалекая и мелочная, — поддержала ее Юлька. — Прочесть нам такую проповедь из-за каких-то нескольких жалких пятен краски. И можно подумать, что мы просили ее менять что-то в нашем номере. Например, я могла бы пожить и с пятнистым ковром.

Я ничего не сказала, потому что была рада-радехонька, что добралась наконец до своей кровати. И смогу наконец нормально выспаться, а потом получить приличный обед или ужин, как получится. И не нужно мне больше ломать голову, как бы выручить невиновного из беды. Артем на свободе, Ксюта жива. Казалось бы, чего еще желать?

Но крохотный червячок сомнения точил мой мозг, когда я погружалась в сон. А проснувшись, я почувствовала, как этот червячок разросся до размеров громадной анаконды. И я уже ни о чем не могу думать, кроме как о странном поведении Кати и Маркуса и о том, действительно ли Игорь виноват в смерти Густава.

— Мы проспали завтрак и обед, — услышала я у себя над ухом озабоченный голос Мариши. — Это ужасно. У меня в желудке бурчит так, что Тата опять начнет придираться, как бы этот шум не переполошил остальных гостей.

Судя по всему, отдых не примирил Маришу с несправедливым, как она считала, выговором, полученным от Таты.

— Поднимайся, почему ты лежишь? — спросила у меня Мариша. — Ужин уже скоро. Пошли хотя бы посмотрим, как у них тут дела без нас.