Но Клото остановила ее поднятой рукой.

– В чем дело?

Клото указывала на что-то позади Несты. Изуродованный палец верховной жрицы показывал на… дверь? Нет, на колонну.

И сегодня из-под капюшона Клото веяло не грустью, а чем-то похожим на сильное волнение. Все это заставило Несту обернуться и подойти к колонне.

На листе появилось имя.

Одно имя, написанное крупными буквами. Имя той, кто была готова завтра приступить к занятиям.

– Хватит дергаться, – проворчал Кассиан.

– С чего ты взял? Я не дергаюсь, – ответила Неста, хотя сама подпрыгивала на месте и старалась не смотреть в сторону лестницы.

Время неумолимо приближалось к девяти часам утра.

– Да расслабься ты, – сказал Кассиан, поправляя куртку.

– По-моему, это ты у нас напряжен, – прошипела Неста.

– Потому что ты заставляешь меня напрягаться.

На лестнице послышались шаги. Неста шумно выдохнула, только сейчас сообразив, что она сдерживала дыхание. В проеме появилась рыжевато-каштановая копна волос Гвин. При солнечном свете ее волосы были еще красивее, отливая золотом, а зеленовато-голубые глаза почти совпадали с цветом камней на головах жриц.

Увидев Несту и Кассиана в центре площадки, Гвин остановилась в проеме.

– Здравствуй, Гвин! – Почуяв страх послушницы, Неста направилась к ней.

У Гвин дрожали руки. Шагнув на площадку, она запрокинула голову и вперилась глазами в голубой небесный купол.

Впервые за много лет она выбралась на открытый воздух.

Надо отдать должное Кассиану: чтобы не смущать послушницу, он отошел к стойке с деревянными мечами и сделал вид, будто выбирает оружие для упражнений. А ведь говорил, что пройдет еще не один месяц, прежде чем они начнут упражняться на мечах.

Гвин нервно сглотнула.

– Я… только идя сюда, я сообразила, что у меня нет подходящей одежды для занятий. Эта вряд ли подойдет. – Она покосилась на свое жреческое одеяние.

– Если хочешь, я готов обучать тебя в этой одежде, – не глядя на нее, сказал Кассиан. – Главное, чтобы тебе было удобно.

– Посмотрю, как пройдет сегодняшний урок, а там решу, – сдержанно улыбнулась Гвин. – Мы носим эти одежды больше по традиции. Строгих правил на этот счет нет.

Она снова встретилась глазами с Нестой и улыбнулась.

– Совсем отвыкла от открытого солнца. – Она вновь запрокинула голову. – Простите, если я немного поглазею на небо.

– Конечно, – ответила Неста.

Вчера, увидев имя Гвин под объявлением, она надеялась встретить послушницу, но их пути не пересеклись. Это чудо, что Гвин появилась на площадке. Теперь Неста боялась, как бы одним словом, брошенным невпопад, не заставить ее передумать.

Слова застряли у Несты в горле. Кассиан это понял.

– Так. Разговоры окончены. Нес, покажи нашей новой подруге… Гвин, если не ошибаюсь? Меня зовут Кассиан. Нес, покажи ей свои ноги.

– Ноги? – удивленно вскинула рыжие брови Гвин.

– Сейчас увидишь, – успокоила ее Неста.

Гвин быстрее Несты усвоила премудрости устойчивой стойки. Она без труда переносила тяжесть тела на правое бедро и почти с первого раза выполнила то, на что у Несты ушло три недели нескончаемых повторений. Даже жреческие одеяния не могли скрыть худощавость и гибкость Гвин. Рожденная фэйкой, она двигалась легко и изящно. Неста лишь училась такой легкости.

Она думала, что ей придется уговаривать и подбадривать подругу, но стоило Гвин преодолеть начальную робость, как послушница превратилась в усердную ученицу и веселую спутницу. Она смеялась над своими ошибками и не возмущалась, когда Кассиан ее поправлял.

К концу занятий одежда Гвин насквозь пропотела, а к раскрасневшимся щекам прилипли завитки волос. Перед заминкой Кассиан велел обеим выпить воды.

– В сангравахском храме мы каждое утро, на восходе, выполняли древние движения, – сказала Гвин, наливая себе воду. – Не для будущих сражений, а для успокоения разума. Потом у нас тоже происходили заминки, но мы их называли заземлением. Эти движения в каком-то смысле уводили нас из тела и позволяли общаться с Матерью. А заземление помогало вернуться в привычный мир.

Она налила второй стакан и подала Несте.

– Тогда почему ты записалась на занятия? – спросила Неста, беря стакан. – Ты же, наверное, и сейчас выполняешь те движения и успокаиваешь разум.

– Потому что я больше не хочу оказаться беспомощной, – тихо ответила Гвин.

Все ее непринужденные улыбки и звонкий смех куда-то пропали. Осталась лишь пронзительная, до боли, честность, светившаяся в удивительных глазах послушницы.

Неста проглотила остатки воды. Благоразумие советовало ей промолчать, но она все же сказала:

– Я тоже.

Колокольчик над дверью магазина звякнул. Неста вошла, сметая снежинки, успевшие покрыть плечи ее плаща. После их второго общего урока с Гвин Кассиан объявил, что отправляется в Иллирианские горы, и вдруг предложил Несте сопровождать его. Он заранее уведомил Клото, что Неста сегодня запоздает на несколько часов. Он не вдавался в подробности, сказав лишь о необходимости немного проветриться.

Неста сразу согласилась и тоже не назвала ему причину. Кассиана не удивило, когда она попросила оставить ее в Гавани Ветров. Может, он и догадался, однако сейчас его занимали совсем другие мысли.

Неста вполне понимала его состояние: Кассиана ожидала встреча с Эрисом. Он опустил Несту возле фонтана, в самом центре заснеженной деревни, напомнив, что она всегда может зайти в дом матери Риза и согреться.

Веларис до сих пор наслаждался летом. Осень там делала лишь первые робкие шаги. А в Гавани Ветров уже властвовала зима. Не теряя времени, Неста отправилась в магазинчик Эмери.

– Неста! – воскликнула Эмери, взглянув на нее поверх широкого плеча молодого иллирианца у прилавка. – Как я рада тебя видеть.

Ей показалось или Эмери действительно обрадовалась ее появлению? Неста поплотнее закрыла дверь и прошла к прилавку, оставляя на полу грязноватые лужицы. Такие же оставили сапоги покупателя.

Мужчина полуобернулся к Несте. У него было не сказать чтобы симпатичное… скорее смазливое лицо, темные волосы, туго стянутые на затылке, и остекленевшие карие глаза. Этот тип был пьян. Слово «тип» вполне к нему подходило, судя по скованности Эмери. Во всем облике хозяйки магазинчика ощущались недовольство и настороженность.

Неста неторопливо прошла к прилавку, мельком взглянув на посетителя. Она знала силу такого взгляда, вызывавшего желание ее задушить. Судя по тому, как иллирианский молодец оцепенел и качнулся, взгляд достиг своей цели.