– Одна из любовниц царя. Говорят, возвращалась домой – уже на рассвете – и подверглась нападению в парке. И еще итальянская баронесса. Она лишилась ожерелья, которое в ее семье передавалось из поколения в поколение. Воры сейчас везде. – Она покосилась на Томаса: – Вероятно, вашей английской мисс следует давать уроки стрельбы здешним дамам.

Линь захихикал.

– Отличная идея. Быть может, это войдет в моду? Подумать только, банды элегантных леди, изысканно одетых и вооруженных до зубов, рыщут в парке.

Томас скрестил руки на груди. Это Эрик, сомнений нет, играет в Робин Гуда. Проклятый идиот кончит тем, что убьет кого-нибудь.

И тем не менее…

– Думаю, у меня есть идея получше. Вы не против помощи?

Екатерина ухмыльнулась:

– Я готова на все, лишь бы опять спокойно носить драгоценности.

– К вам прибыл Томас Меррит, лорд Айвз.

Стивен покосился на часы. Было почти девять. Меррит приехал вовремя, вероятно горя желанием получить награду. Наверху Каслри и его супруга одевались для бала. Стюарт все устроил. Стивену оставалось только вручить Мерриту орден и подождать сигнала тревоги, а все остальное сделает Чарльз. Меррита уведут из посольства в цепях, и Джулия больше никогда его не увидит. Как известно, с глаз долой – из сердца вон. И Джулия очень быстро забудет увлечение молодости. Иначе и быть не может.

– Меррит, – холодно проговорил он, когда гостя привели в библиотеку.

– Айвз, – ответствовал тот не менее холодно. – Надеюсь, все идет нормально.

– Вы выполнили свою часть работы, а если вы имеете в виду Джулию, не стоит беспокоиться.

Стивен подошел к бару в углу, открыл его и достал завязанный в узел носовой платок. Отбросив ткань, он показал орден Подвязки.

– Полагаю, вы прибыли за этим. – Он завернул орден и протянул его Томасу, одновременно нетерпеливо взглянув на часы. Еще мгновение – и здесь разверзнется ад.

Меррит не взял драгоценность и выглядел при этом скорее удивленным, чем довольным.

– Судя по всему, у нас с вами есть кое-что общее, Айвз.

Стивен разозлился.

– Что вы имеете в виду? У меня с вами нет ничего общего.

Томас склонил голову и улыбнулся.

– Вы хотите заставить меня поверить, что его светлость отдал вам эту штуковину вместе со своим благословением? – спросил он язвительно. – На платке монограмма Чарльза Стюарта.

Стивена бросило в жар.

– Просто возьмите это, и больше я вас никогда не увижу, что, безусловно, радует.

Но Меррит и не подумал выполнить требование. Вместо этого он удобно расположился в кресле и взглянул на Стивена веселыми глазами.

– У меня есть предложение.

Стивен занервничал.

– Меня оно не интересует. – Он с тревогой посматривал на дверь. В любой момент…

– Ни за что не поверю. Оно должно вас заинтересовать. Вы произведете впечатление на Каслри и других важных особ. Ваше имя будет упомянуто во всех официальных донесениях. О вас заговорят в Лондоне. Возможно, вы продвинетесь по службе. Станете героем.

– Нет, – выпалил Стивен и задумался. – Да. Что вы имеете в виду?

– Поимку настоящего вора. Вы слышали рассказы о местном Робин Гуде? Если вам интересно, он был в парке, когда Джулия подстрелила его сообщника.

Стивен пожал плечами.

– Все хотят его поймать, но никто не знает, где он.

– Я знаю, – заявил Томас. – И готов помочь вам его схватить. Орден Подвязки будет приманкой.

Стивен еще раз посмотрел на дверь и зажал звезду в кулаке. Ему придется сделать выбор, кому верить: Чарльзу Стюарту или Томасу Мерриту. Стоит ли игра свеч? Такое громкое дело действительно может обеспечить ему признание, значительно большее, чем поимка Томаса Меррита. Ее все равно припишут Чарльзу.

Раздался пронзительный крик.

Меррит вопросительно взглянул на Стюарта и спокойно спросил:

– Это ловушка для меня?

Стивен поневоле вспыхнул.

– Послушайте, вы можете вызвать меня на дуэль при следующей встрече. А сейчас убирайтесь. Я приеду к вам завтра утром – и мы все обсудим.

Меррит колебался.

– Вам же нужно как-то убедить их, что я сбежал, не так ли? – спросил он и, не дожидаясь ответа, нанес ему сильный удар в челюсть.

Стивен отлетел к стене, у него перед глазами возникли искры.

Меррит скрылся за окном. Правильный ли выбор он сделал? Время покажет. В конце концов, он человек чести, а не заговорщик. Да, он хотел избавиться от Меррита так же сильно, как Чарльз Стюарт, но не прибегая для этого к предательству. Иначе он не сможет жить в ладу с самим собой. Он потрогал рукой ноющую челюсть и поморщился.

Джулия как раз передавала Джейми миссис Хоз, когда пронзительно заверещала леди Каслри.

– Что случилось? – спросила няня. – Нас собираются убить? Воры лезут во все окна, вынуждая леди кричать? Мы все в опасности? Мне не нравится Вена. Это плохое место. Как же я соскучилась по доброму старому Лондону!

– Я узнаю, что происходит, – сказала Джулия и вышла.

В коридорах царил хаос. Слуги беспорядочно суетились.

– Леди Каслри утверждает, что украли все ее драгоценности и орден Подвязки лорда Каслри, – сказал Джулии один из лакеев. – Лорд Стюарт полагает, что грабитель может быть еще во дворце, так что, пожалуйста, оставайтесь в своей комнате, пока мы его не поймаем.

У Джулии упало сердце. Орден Подвязки – украшенная драгоценными камнями звезда, которую леди Каслри надевала, как тиару, на официальные мероприятия. Та самая вещь, за которой пришел Томас Меррит.

– О нет, – пробормотала она и подбежала к окну.

Вдали она увидела знакомую фигуру.

Он потерпел неудачу в первый раз и теперь вернулся. Ныне он получил, что хотел. Джулия прижалась лбом к холодному стеклу, устремив невидящий взгляд вслед давно уже скрывшемуся человеку. Он пришел за деньгами и звездой. Таким образом, все его условия выполнены. Джулия рухнула на стул. Сердце пронзила боль. И вновь ложь…

Он пришел не за ней. Он пришел за камнями.

Томас Меррит на самом деле вор. На этот раз он завладел ее сердцем, и она никогда не сможет его забыть.

Томас строчил записку Эрику, сообщив королю воров, что желаемые им вещи у него и он готов обменять их на Донована этой же ночью. Записку он оставил в таверне. Все было рассчитано. Генерал Костов и Стивен Айвз приедут туда сразу после него, чтобы арестовать Эрика. План был рискованный, и Томаса вполне могли убить, но другого выхода у него не оставалось.