прежней, очаровательная Мириам? Такой, какой она была до того, как твой дядя решил сжечь наш мир? — вампирский король посмотрел на всех нас, сосредотачиваясь главным образом на мне и Блэке. — Разве вы не предпочтёте вернуться к этому, друзья мои? К анонимности? К свободе? Где люди снова угрожают нам как людям, без чрезмерной драмы или буйной паранойи, к которой так склонна их раса?

Мы с Блэком снова озадаченно переглянулись.

— Разве вы не вернулись бы к этому, если бы могли? — настаивал Брик.

Блэк нахмурился, глядя в эти хрустальные глаза.

Мы все растерялись, но почему-то у меня сложилось впечатление, что Блэк наиболее близок к пониманию происходящего.

— Конечно, — ответил Блэк наконец. — Конечно, мы бы хотели этого. Но поезд уже ушёл, Брик. Ты не можешь стереть весь мир. Поверь мне, мои люди пытались. Чарльз сейчас под арестом. Люди содержат его под стражей. Этого должно быть достаточно. Большой показной суд. Некий катарсис. Затем, если мы не будем привлекать к себе внимания…

— Суда не будет, — сказал Брик.

Он во второй раз опустил пистолет, поджимая полные губы.

Я невольно сравнивала его с человеческой версией на тех записях. Его белая как мел кожа теперь казалась гладкой словно мрамор. Никакой щетины на щеках. Никакого пота на лице, никаких следов солнечных ожогов или акне. Его шея не раскраснелась от жары. Он выглядел как фарфоровая статуя, одна из тех изящных фигурок на полке над камином его родителей.

— Я избавился от Чарльза, — сказал Брик с совершенным безразличием. — Убийство его таким способом дало мне очень короткий промежуток времени для действий. Мне нужна была помощь ваших людей… моих людей не хватило бы для драматичной природы того, что я собирался сделать. И у меня не было времени спорить с тобой об этичности, Квентин. Я знаю, каким проблемным ты бываешь, когда дело касается твоих драгоценных людей. Твоя жена ненамного лучше, если честно. В этом отношении ты ужасно повлиял на неё, друг мой… просто ужасно.

Брик наградил меня ровным взглядом, и его холодные глаза переключились на Блэка.

— В любом случае, — он пожал плечами. — Это казалось самым простым способом.

— Самым простым способом… — Блэк умолк, уставившись на вампира с совершенным неверием. Он жестом указал на дом вокруг. — В каком, бл*дь, месте это просто, Брик? Ты напичкал этот дом наворотами. Ты сорвал мою свадьбу. Ты зашвырнул нас сюда, накачанных под завязку галлюциногенами видящих, и заставил смотреть, как твоя мать (при условии, что это твоя мать) убивает кучу людей чёртовым фермерским инструментом…

Брик улыбнулся, не размыкая губ.

— Она весьма запоминающаяся женщина, не так ли?

— Она бл*дская поехавшая психопатичная демоница, — парировал Декстер.

Джакс подавил смешок.

Брик их проигнорировал. Повернувшись ко мне и Блэку, он изучил выражения наших лиц.

— Мне всё равно кое-что нужно от вас двоих, — сказал он.

Мы с Блэком переглянулись.

— От нас? — Блэк нахмурился. — Какого чёрта это значит?

— Видишь ли, это последнее, — сказал Брик, показывая в пустой угол подвала. — Последнее, что мне совершенно точно нужно от тебя и твоей жены. Что касается драматизма светового шоу и семейного альбома, ну, я подумал, что вам кое-что стоит узнать о причинах, прежде чем мы перейдём к самой проблеме.

Я проследила за его жестами до дальнего угла подвала.

Почувствовав что-то своим зрением видящей, я вздрогнула и нахмурившись.

Я снова ощутила это вокруг себя, то болезненное, пульсирующее и неприятное чувство в нутре. Я посмотрела на дальнюю стену и осознала, что это исходит оттуда.

— Что это? — спросила я. — Что там, Брик?

Я оторвала взгляд от цементного угла помещения и посмотрела на Брика.

Он пожал плечами, снова слабо улыбнувшись.

— Это самое последнее, дорогая Мириам, — легко сказал он. — Самое последнее. И я бы очень хотел, чтобы это теперь ушло. Моя мать создала это. Возможно, это самый первый изначальный грех. Возможно, это даже причина, по которой остальные открылись позднее. В любом случае, она была моей матерью, и поскольку я убил её до того, как её удалось убедить разобраться с этим самостоятельно, полагаю, теперь на мне лежит ответственность избавить мир от этого каким-нибудь иным способом.

Я повернулась и уставилась на него.

— Ты убил её? Свою родную мать?

Брик приподнял тёмную бровь.

— Это тебя удивляет? Серьёзно, Мириам? Я показал вам свою мать. Ты не обратила внимание? Ты правда пытаешься вызвать у меня какое-то чувство вины, укоризненно грозишь пальцем за убийство данного человека? Серьёзно?

— Нет, — я покачала головой, будучи сбитой с толку. — Я просто думала… вампиры…

— Она убила их лидера, да, — буднично сказал Брик. — После того, как тот же лидер обратил меня, она в припадке досады убила его и ряд его приспешников. У моей матери был весьма дикий нрав… мой отец подтвердил бы это, будь он жив.

Он улыбнулся мне.

И снова я увидела в этих бесстрастных глазах его мать.

— Видишь ли, на меня у неё были другие планы, — легко продолжал Брик. — Несколько более амбициозные планы. К счастью для меня, вампиры надо мной сжалились. Им также не понравились вещи, которые моя мать выпускала в их мир. Вампиры — весьма ярые сторонники устоявшихся правил, знаете ли. Ты можешь не знать этого о нас, Квентин… но мы, вампиры, очень не любим перемены. Нам нравится, чтобы всё оставалось так, как есть. Предсказуемо. Безопасно. Благополучно. И чтобы мы были на вершине пищевой цепочки. С радушными, счастливыми и… возможно, что главнее всего… незаметными родственниками вокруг.

Блэк фыркнул.

Когда Брик посмотрел на него, Блэк жестом показал ему говорить дальше.

— Продолжай же, — вежливо сказал Блэк.

Брик пожал плечами, снова улыбнувшись, но не размыкая губ.

— Так вот, увидев, какой проблемной и бескомпромиссной была моя мать, вампирский ковен, которому я обязан своим спасением, решил направить ситуацию в другое русло. Их лидер, Жан-Кристофф, обратил меня, когда я как-то раз проводил вечер с друзьями вне дома. К сожалению, они недооценили её и её гнев из-за кражи единственного сына. Насколько я понял