с бежево-золотистым градиентом и кофейного цвета кружевом по подолу. — И мой комплект с цитринами и раух-топазами, — улыбаясь, посмотрела она на Сабира. — Любишь ты его, — довольно протянул Сабир. — Да, первый, что ты мне подарил. — Ответила Кира, выскальзывая из мужских объятий. Я же обходила магазин, и ничего подходящего найти не могла, пока не увидела манекен. Непонятно почему, но он стоял почти в самом конце зала. — Тебе должно пойти, примеришь? — тут же оказалось, что Амиран всё это время был рядом. Платье на манекене было темно-синего цвета. Без рукавов, верх был закрытым, никаких вырезов и разрезов, но плотно прилегал к телу. Круглый вырез оголял только ямку между ключицами. А вот юбка наоборот была пышной, шла крупными массивными волнами. Главным в этом платье, конечно, был цвет, по-моему, он назывался звездная ночь. Это ощущение усиливала и отделка.

После того как я вышла из примерочной, Амиран с сыном в один голос сказали администратору "берём". Перед вечером собраться мне помогала Зарина. Впрочем, как и Кире. — Низкий пучок! — безапелляционно заявила она. — А вот глаза… Давай посильнее оттеним? У тебя очень красивые глаза, вот на них и сделаем акцент. — Тайгир вроде говорил, что это деловое мероприятие. Дела, партнёры… Вот и сделай так, чтобы Амирану было не до партнёров! — прищурившись сказала Оксана. — А то как-то просто ему живётся! — Сейчас… — Зарина с предвкушением потерла руки. — Ох, девчонки, дохулиганитесь, додразнитесь! Запрут вас мужья по домам для своего спокойствия! — рассмеялась тетя Наргиз. — Или у них случится резкое обострение памяти, и они вспомнят, что такие замечательные вещи как паранджа и хитжаб давно существуют! — добавила Фируза. — А ты? Разве не едешь? — спросила я у неё. — А что мне там делать? Тайгир и Амиран и без меня всё решат. Без приданного точно не оставят. А мужские дела на то и мужские, что женскому носу там делать нечего. — Ответила девушка. — Ага, тем более, что Исмаил сегодня остаётся на охране здесь. Да, Фируза? — спросила под общий смех Лейла. Когда Зарина закончила, я посмотрела на себя в зеркало и забыла даже её поблагодарить. Глаза стали словно больше, уголки вытянулись и поднялись, придавая взгляду какую-то томность и загадочность. Такой взгляд мог принадлежать только той, что привыкла обольщать и покорять одним взглядом, одним своим появлением. — Слышишь странный звук? — спросила меня Фируза. — Это летит к тебе твоя паранджа! Я засмеялась, и взяла её платок, лежащий на стуле, и приложила к лицу, пряча нижнюю половину. — Мне пойдёт? — дурачась спросила я, а девушки молча переглянулись. — Что-то не так? Я подумала, что может, обидела кого, хотя вроде ничего такого не сказала. — А ты в зеркало посмотри. — Посоветовала Кира. — Мдааа… Амирану этого лучше не видеть. — Протянула Оксана. — А то у него в памяти ещё и железная маска всплывёт. Глазищи на поллица! И такие, что и прибить кого-то слишком внимательного не жалко. — Да? Кира, а у тебя случайно нет синего шарфа? Я бы одолжила на вечер. — Настроение похулиганить вернулось. — Сейчас, у меня есть. Накинешь на плечи к платью. — Она куда-то ушла, но быстро вернулась. — Смотри, даже ткань почти похожа! Слушай, я хочу это увидеть! — Да хоть расскажи потом! — добавила Ксана. Спускались мы все вместе, мужчины ждали нас внизу, беседуя о своём. Когда мы спустились, они замолчали. — Зарина, вот скажи, я тебя обидел чем? Может, слово какое не тем тоном сказал? Вот за что ты так? — первым нарушил молчание Сабир. — Я и так в курсе какая у меня жена красивая, всем остальным это зачем видеть? — Я художник, я так вижу! — пожала плечами Зарина. — От меня не на шаг, художник! — заявил ей её собственный муж. — Один Тайгир у нас спокоен, — обратил внимание Влад. — А чего мне волноваться? Это вы жён с бухты-барахты привели. А я к этому вопросу подошёл серьёзно, готовился заранее. Репутацию создавал. — С самодовольным видом младший Тахмиров облапил едва заметный животик Оксаны. — Интересно, кто отважится попытаться увести у меня жену? Это что за новый вид самоубийства? — Я не поняла, я что? Корова? Что значит увести? — возмутилась Оксана. — Тут вот так сразу и не определишь, чья репутация больше помогает, братик! — поддел брата с женой Амиран, глядя на меня. — Ииии… — спросила Зарина. — Что и? — с непониманием спросил Амиран. — А ты не понял? Девочки ждут реакции. — Рассмеялся Сабир. — Старались же! — То, что старались, я вижу. Только я всегда знал, что Милана, алмаз, не нуждающийся в огранке. — Амиран при всех поцеловал мне руку, от чего щëки тут же опалило. — Выкрутился. Теперь понимаешь, почему мы на переговоры его отправляем? — сказал Сабир, обнимая Киру. В машине Амиран достал футляр. — Амиран, ты опять? Ну, зачем? — вздохнула я. — Милана, ну что, мне каждый раз, чтобы что-то тебе подарить звать на помощь Арлана? — приподнял бровь Амиран, протягивая мне бархатную коробочку. Внутри неё оказались серьги, кольцо и браслет. Белое золото с белыми камнями. Я не разбиралась во всех этих камнях и металлах, но подозревала, что это явно не стекло. Браслет представлял из себя две переплетающиеся полоски и на каждом перехлëсте был укреплён камень. Широкое кольцо почти полностью закрыло фалангу среднего пальца. А вот серьги, прежде чем надеть, я долго рассматривала. На простом английском замке крепилась большая петля, внутри которой дрожала и вращалась дорожка из трёх камней. — Спасибо, очень красиво. — Поблагодарила я. — На тебе смотрятся ещё лучше. — Довольно произнёс Амиран. — А это зачем? Думаешь, будет прохладно? — Нет, — рассмеялась я. — Это мы немного поспорили, пойдёт ли мне паранджа. Продолжая шутку, я прикрыла лицо, оставив только глаза. И сразу почувствовала, как всё изменилось в момент. Кажется, даже в воздухе заискрило. — Оставь! — прорычал Амиран, когда я попыталась убрать ткань.

Он не улыбался, расслабленного и довольного выражения как и не было. Он был напряжён, ткань пиджака, и без того плотно сидевшего, казалось ещё больше натянулась. Его глаза осматривали меня с голодной жадностью. — Дукх езарг, хьоменарг, — произносил он, сжимая моё лицо в ладонях. — Я не понимаю, Амиран. — я действительно не знала этого языка.

Только Арлан научил нескольким словам. Сейчас в тёмном салоне, произнесённые тихим хриплым голосом, эти слова, даже без понимания их значения, заставляли сердце биться быстрее и выжигали в крови кислород. Они колкими мурашками оседали на коже. Голос Амирана и его взгляд гипнотизировали, лишали воли и будили странные чувства.

Он сам вытянул ткань из моих пальцем. Замер в миллиметрах от моих губ, словно давая мне возможность одуматься, отодвинуться, отклониться. А потом осторожно прижался