«Если бы ты знала, как я люблю тебя в тот момент, когда на пике своего чувственного блаженства в постели, ты резко отталкиваешь меня, а я силой хочу удержать это вздрагивающее тело, почувствовать тебя всю. Если бы ты знала, какая ты прекрасная в этот момент, как божественно приятно ощущать тебя всем своим телом. Если бы ты знала, какое это наслаждение видеть тебя такой, обнимать и целовать тебя именно в это время. Если бы ты знала…»

Она вздрогнула от неожиданности. У Нее запылали щеки, а по телу пошла дрожь, кожа покрылась мурашками. Она услышала этот немой шепот. Такого еще никогда не было: Она физически почувствовала и любовь Семеныча к себе, и свою любовь к нему. Точно замерло все вокруг, а что-то легкое и чистое, пьянящее и сокровенное, объединившись, внезапно взмыло вверх.

Семеныч отстегнул ремни. Она откинула плед.

Он достал айпад и подключил наушники. Она включила телевизор.

Они вспомнили ссору и одновременно вспыхнули раздражением.

* * *

Следом в мире эгрегоров пронеслась мимолетная волна невиданной ранее силы. Она прошла сквозь каждого эгрегора, хорошенько встряхнув сущности. Эгрегоры заволновались.

– Ты посмотри, – очнулся Первый. – Они только что соединились на расстоянии.

– Это всего лишь на короткое мгновение, – остался недовольным Второй. Ему совсем не понравилось то, что он почувствовал, когда Ребенком успел коснуться Ее, и сейчас, когда коснулся Ее любви, Ее ощущения: такого манящего, такого желанного, такого сильного – казалось, стоит с Ней соединиться, и энергия его многократно увеличится. Второй уже был так близок к неведомому чувству, как вдруг обрубились «крылья». Стало ясно, что эта энергия принадлежит Ей и Семенычу, и предназначается исключительно для Мики, для его роста, для его силы. Эта энергия высшего порядка, и, едва успев образоваться, она уже имеет направление и сильнейшую концентрацию. И, заняв свое место в мире эгрегоров, она не уничтожает, но дарит живительную благодать и изумительное тепло притронувшимся к ней.

– Они необычные люди, – сделал вывод Первый. – Иначе Мика не был бы великим эгрегором!

– Мика, Мика. И эти два уникума! Как же я их ненавижу!!! – негодовал Второй.

– Это они сейчас сделали? Меня до сих пор трясет.

– Навер… – не договорил Второй.

«Щщщууууиииить!» – неожиданно раздался оглушающий звук энергетического удара.

Второй съежился вполовину. Из него беспардонно и без предупреждения вытащили часть энергии. Отобрали.

– Что это? – Первый отпрянул. – Хозяин?

«Щщщууууиииить!» – снова раздался звук энергетического удара, и Второй безвольно застыл. Его концентрация стала уменьшаться, а энергия полилась из него наружу. Невозможно было остановить этот процесс «таяния».

Первый остолбенел, глядя, как изчезает Второй.

– Это я, – появился Мика. – Я забрал свое.

– Перестань… – еле ощутимо завибрировал Второй в панике.

– И ты перестань, – Мика задрожал, и от него разошлись нервные импульсы по всем эгрегорам. – Я долго терпел. Но всему приходит конец.

Теперь от Мики исходило сияние бесконечного тепла. Остолбеневший Первый почувствовал его в себе: каждая частица его сущности стала излучать блаженство. Пока Первый приходил в себя от своеобразного экстаза, Мика внезапно растворился.

– Что он забрал свое? – пылал ненавистью Второй. – Он меня практически убил!

– Любовь. Я забрал любовь, – донеслось из энергетического пространства. – Ты уничтожишься сам.

Первый с неизвестным ему ранее чувством глубочайшего сострадания взирал на то, что осталось от Второго.

– Я говорил, что надо было уничтожать его раньше! Говорил? А ты мне не верил. Безопасный Мика? Да я словно проткнут, и из меня выливается вся моя энергия.

– Что же делать? – разволновался Первый. И решительно предложил: – Давай объединяться? Я очень хочу тебе помочь.

– Я знаю, откуда Мика меня не достанет. Из Ребенка. Мика не сможет спуститься в низший мир. То есть, не захочет. Побоится. Там все его величие не пригодится и сдуется.

– Ты собираешься уйти в Ребенка полностью? – испуганно переспросил Первый, как будто Второй заговорил о самоубийстве.

– Да. Я уже очень этого хочу, – вся сущность Второго сжималась от ненависти к Ней. Странные чувства им овладевали. Второй не подозревал, что он уже стал человеком, накрепко привязанным к объектам своих чувств, которым безвольно подчинен, и которые впредь будут терзать его.

* * *

– Где ты была? – спросил муж, выйдя из спальни и увидев Ее в зале. Он проснулся от звука телевизора.

– У Ленки, – очередной стандартный ответ. Муж вздохнул, проходя на кухню. Включил чайник. На плите уже стояла, закутанная в полотенце, теплая кастрюля каши для детей, а на столе лежали свежеприготовленные гренки. В графине остывал сваренный компот из сухофруктов.

– Чаю налить? – спросил он в открытую дверь. В ответ последовала тишина. Он скользнул взглядом по телевизору: шел второй тайм футбола. Она, съежившись под пледом, не отрывалась от экрана. Муж пожал плечами, взял две чашки и заварил чай.

«Да пусть едет за своим смыслом жизни, – злилась Она, укутываясь пледом. – Можно подумать, что этот смысл существует. Неужели не ясно, что его нет? Как хорошо было, когда люди исчезли. Пожили бы вдвоем, может, и смысл пришел бы. Какой вообще смысл может быть, когда человек жрет, спит, работает, покупает вещи и отдыхает один-два раза в год. И так всю жизнь. Некоторые говорят – смысл в детях. Допустим, но если дети вырастают убийцами, наркоманами, алкоголиками – тогда, что? А если человек бездетный, то заведомо бессмысленный? Или в таланте – а если я, и еще миллионы людей – бесталанные? Тогда? Найти себя – значит найти свое призвание, которое, по определению, не может не нравиться. Но как отдавать себя выбранному занятию, если с утра надо бегом чистить зубы, готовить есть и бежать на работу, и вечером такая же катавасия в обратной последовательности. И как, вообще, найти это занятие, которое сделает жизнь значимой и будет приносить удовольствие и пользу всем?! Как найти?! Как распознать, не попробовав все?»

Завибрировало сообщение. Она вытащила из-под пледа телефон.

«Две горящих путевки предлагают. На неделю. В полцены. Решать надо срочно. Вылет вечером», – написала Лена.

«У-уу, – ответила Она мысленно и убрала телефон. – Никак, сама судьба мне предлагает отдохнуть. Привет тебе, судьба. Спасибо за предложение, но как я могу? У меня же семья…»

«Все религии, все секты, и прочие объединения чему учат? Тому, чтобы внешнее не влияло на человека, на его внутренний мир. Чтобы он был совершенным. Независимо от внешних богатств, чтобы человек имел радость, покой и счастье внутри себя. В принципе правильно, – рассуждала Она. – Только все объединения или их лидеры, а также провидцы, шарлатаны, медиумы понимают, что человеку недостаточно знания того, что он должен и будет счастлив, если примкнет к ним. Вот они и подкрепляют самое большое желание человеком счастья своими обещаниями. Церковь обещает вечный рай после смерти, кто-то еще обещает настроить внутренний мир человека так, что он, научившись этому, будет управлять внешним. Все, все говорят об одном и том же! Независимо от того, кто ты, ты будешь счастлив, если пойдешь за ними. А если ты не становишься счастлив, то, наверное, неправильно идешь, или не дошел еще, но обязательно дойдешь, а если не дойдешь – прими это как испытания, в которых ты же и очистишься. И изобретают разные средства достижения этого. Православная церковь – праведный образ жизни и кучу обрядов. Кто-то еще – призывает к медитациям, кто-то – к силе духа, кто-то – к успокоению. В общем, кто во что горазд!!! Люди очень ведомы. Они, как бараны, хотят счастья и ведутся за каждым «пастухом», который им убедительно обещает и показывает примером. И каждому хочется верить во что-то вечно-высшее-светлое. Ну и верят, кто во что. Кто в бога, кто в себя, кто в подсознание, кто в отрицание, кто в другие миры. Кто-то сильно верит во что-то одно, кто-то не сильно, но во все понемногу. Это похоже на эффект плацебо – пустышки. Проще говоря, у каждого свои таблеточки, начиненные разноцветной пустотой, которую выдают за счастье и гармонию. И что, Семеныч разве поехал за этим? На него это совсем не похоже».