на референдум (кстати, первый в британской истории) или даже на всеобщие выборы и в зависимости от исхода голосования решает, остаться ему в «Общем рынке» или выйти из него.

Намерения, как видим, достаточно дерзкие. Верят ли в их осуществимость сами лейбористы, сказать трудно. Но идея, по всему судя, заключается в том, чтобы по крайней мере ослабить ориентацию на «Общий рынок», где главные партнеры - соперники Британии уже успели обосноваться, что называется, всерьез и надолго, и возродить хотя бы часть тех связей, которые Британия десятилетиями имела со своими бывшими колониями - странами Содружества наций. Эксперты отмечают, что при всех нынешних слабостях британской экономики определенные козыри на руках у Лондона все же есть: из всех западноевропейских государств у Британии самые крупные капиталовложения в странах «третьего мира», в разработках сырья, а ее собственные запасы нефти и природного газа, обнаруженные недавно у берегов Шотландии, позволят ей в недалеком будущем почти полностью покрывать свои потребности. В условиях энергетического кризиса, поразившего западный мир, и нынешнего голода на металлы и сырье оба эти обстоятельства могут существенно изменить теперешнее соотношение сил в «Общем рынке», а следовательно, и ход переговоров о «пересмотре».

В «малой Европе» начинается, иными словами, новая стадия серьезной политической игры, и к тому же с крупными ставками.

Как скажется все это на дальнейшей судьбе малоевропейского клуба?

Еще несколько месяцев назад, в декабре прошлого года, на совещании девятки в Копенгагене высокие стороны говорили об ускорении движения к некоему «европейскому союзу» - через экономическую интеграцию, создание валютного союза и проведение совместной внешней политики. В «движении», как представляли дело, находилась сама идея европеизма. Теперь же это малоевропейское сообщество все чаще определяют в западной прессе как «союз эгоизмов»…

1974 г.

МЕРТВЫЙ СЕЗОН

Выборы выборами, а Британия внешне и сейчас будто иллюстрация к известному парадоксу: чем больше перемен - тем больше все остается по-старому. Немного найдется в Западной Европе государств, чье положение в мире, да и внутреннее состояние изменилось бы в последние годы так круто, как положение и состояние былой имперской державы. А она и теперь живет по традиционным расписаниям, наперед зная, чему, где и когда быть.

Знает день открытия очередной сессии парламента, сроки его каникул на рождество, пасху, троицу и долгого трехмесячного перерыва с августа по конец октября. Знает, что весной опустеет Букингемский дворец и королевский штандарт будет поднят над Виндзором, а в конце лета - над шотландским замком Балморал; что в феврале на ливерпульском ипподроме Рейнтри состоится «Грэнд нэшнл», в начале июня - знаменитый «Аскот», где жокеи будут демонстрировать свое мастерство; что в ночь с 12 на 13 августа в ресторане лондонского отеля «Савой» не будет ни единого свободного столика: «свет» пробует там первую с начала охотничьего сезона дичь, доставленную с шотландских угодий; что в середине ноября премьер-министр, кем бы он ни был - лейбористом или тори, выступит на обеде лорд-мэра Сити и пояснит самым владетельным представителям Британии тронную речь ее величества и намерения своего правительства на ближайший год…

Словом, всему свой срок. И был свой срок «мертвому сезону» - сезону без большой политики и без заметных событий вообще, палате общин без парламентариев, Уайтхоллу - без ми-нистров.Даунинг-стрит, 10 - без премьера. Все по тому же традиционному расписанию сезону отведены два месяца - август и сентябрь. Это по-прежнему сначала уходит люд, позже - «люди из общества», из полусредних, средних и выше средних слоев, ибо и под курортным солнцем - каждому свое.

В «мертвый сезон» Лондон всегда бывал как-то не похож на себя. Настоящая жизнь будто замирала здесь, уступая место внешней суете. Газеты тощали чуть ли не на треть. Первополосные шапки делали мелкие бытовые сенсации и «драмы» крикетных матчей. Делом, казалось, были заняты только магазинчики и лотки с сувенирной дребеденью. Лондон напоминал тогда старое, но крепко поставленное поместье, хозяева которого отложили дела и устроили дни открытых дверей, передав все на попечение дворецких и наказав им взимать с любопытствующих по «полкроны за вход», да и то не обогащения ради, а лишь в порядке некоей символической компенсации за неизбежные при таких нашествиях шум и толкотню. Прежде знал бы наверняка: схлынет к октябрю туристская толпа, вернутся хозяева, и все в поместье войдет в свою привычную норму степенности, неуязвимости, невозмутимости.

Увы, нет теперь этого ощущения. Были и на сей раз каникулы и положенный традиционным расписанием «мертвый сезон», но не было уже у Британии отпуска от забот и проблем. Изменилась сама атмосфера в стране и, кажется, изменились здесь и стиль, и тон, и манеры, как моды в лондонских витринах, где редкость «типично английский» дамский костюм, наряд сдержанных линий и красок, и почти безраздельно царят пестрота и экстравагантность наизнанку - одеяния «а ля тряпье». Да в витринах ли суть, если лондонская «Таймс» неделю в августе дискутировала вопрос: «Идет ли Британия к военному перевороту?». «Еще не так давно, - говорилось в первой публикации, - само предположение, что военный переворот в Британии возможен, было бы встречено возгласами удивления и неверия. Давно уже считалось неоспоримым положением высшей мудрости, что традиции парламентской демократии в нашей стране слишком сильны и конституционные понятия укоренились в британском народе слишком глубоко, чтобы допустить импорт таких отвратительных иностранных явлений, как «режимы» полковников или генералов».

Ну, а теперь? Теперь, продолжала «Таймс», «было бы мудрым признать, что все больше и больше людей в нашей стране, многие из которых - мужчины и женщины самых либеральных инстинктов начинают, не без внутреннего удовлетворения, серьезно задумываться над возможностью периода авторитарного правления в Британии».

Отмечу в скобках: статья под упомянутым вопросительным заголовком была написана лордом Чалфонтом, бывшим военным обозревателем «Таймс», а позже министром по делам разоружения в первом - с 1964 по 1970 год - лейбористском правительстве Гарольда Вильсона.

Мне и сейчас думается, что лорд Чалфонт хватил через край и что «Таймс» предоставила ему треть полосы не без задней мысли попугать публику пугачом военного «режима», дабы сделать ее попокладистей, повосприимчивей к жестким мерам со стороны законного парламентского правительства, каким бы оно - лейбористским, консервативным или коалиционным - ни было. Один видный лейборист - член палаты общин - говорил мне весной: «Мы можем выйти из нынешних экономических трудностей, лишь надолго заморозив жизненный уровень народа». Тогда это сказано было в доверительном порядке. Теперь на платформе «замораживания» стоят все партийные парламентские фракции и говорят о том публично.

Но оставим