Её кабинета. Странно это осознавать. Он должен был всегда оставаться кабинетом Софэна.

Градозащитники на стенах исправно несли службу. Горожане наполняли улицы суетой. Звон копыт по мостовой, перестук деревянных колёс телеги, лай собак, неразборчивое бормотание попрошаек, громкие выкрики торговок, смех детей. Омакпайя словно не замечала всех тех трагедий, что в ней происходили. Проглатывала как данность и жила дальше.

Этой ночью Тара Нарис позволила себе сомкнуть глаза лишь на пару часов. Нужно как можно скорее разгрести весь тот хаос, который начался после многочисленных смертей и арестов градозащитников.

Указы о награждении, указы о казни, указы о конфискациях, указы об обысках, новые назначения, повышения, набор рекрутов, сжигание тел. Допросы предателей, которым посчастливилось выжить. Допросы близкого круга друзей и родных тех, кто не пережил бойни на стене. Нескончаемая рутина дел Главы градозащитников затягивала в трясину канцелярщины.

Солнце уже доползло до середины неба.

«Проклятье, где они все?» — мысленно выругалась Тара.

Она сгоряча дала отгул Ши, видя его подавленное состояние после промаха с Лезвием Оситши. Но Ши отказался его принять. Неужели передумал? Тогда почему не предупредил? Имард и Рэда были оправданы и освобождены, но официально нанялись продолжить расследование. Зэр. Даже посыльного с вечной потребностью выслужиться не было под рукой. Так где они все?

— Глава Нарис, — послышался голос из кабинета.

— Я на балконе, — крикнула Тара.

Дверь открылась, на балкон вышел градозащитник. Один из тех, кто встал на сторону Тары во время бойни на стене. Лисар. Молодой, высокий, расторопный. Но только время покажет — можно ли ему доверять.

— Что у вас, рядовой Лисар?

— Заключённые из третьей и шестой камеры готовы говорить.

Тара попыталась вспомнить: кто из градозащитников-предателей находился в этих камерах. В третьей был любитель морокуха из Южного отряда. В шестой — Тобюн, тот самый стражник, что взял с Нарис плату за проход в город.

— Хорошо. — Тара надеялась, что их информация окажется полезной. Несколько человек уже заговорили, но рассказали лишь то, что и так известно.

Нарис оторвала ладони от перил балкона, глубоко вдохнула влажный речной воздух, потерла уставшие глаза. Ругань, донёсшаяся с улицы, привлекла её внимание.

Торговец собирал разлетевшиеся по дороге корзины и кидал в сторону крепости проклятья. К воротам быстро приближался человек в грязном тёмно-синем плаще. Было видно, что он бежал из последних сил, задыхаясь, едва не падая, то и дело оглядываясь, словно за ним гнались гончие Сварты.

Порыв холодного горного ветра ударил Таре в лицо. Стало зябко. Сердце пропустило удар, когда она узнала человека. Со всех ног к крепости бежал посыльный Зэр.

— Рэда Шамрис ~

В вязком тумане слабости билась мысль, что нужно воспользоваться отмычкой. Освободиться. Рэда сжала кулак, чувствуя грани серьги-кинжала. Потребовалось усилие, чтобы приподняться. Лезвия Оситши ушли. Из коридора доносились редкие болезненные стоны и тихие разговоры охранников.

Собраться с силами. Бежать, пока её оставили в покое.

Механизм замка кандалов был простым. Своими шпильками Рэда могла взломать его с закрытыми глазами. Серьга тоже должна подойти. Но, сварт! Как это сложно!

Каждое движение отзывалось болью. Пальцы не слушались. Окоченевшие от холода, перебитые. Кажется, некоторые были сломаны. Металл серьги лязгал по металлу кандалов. Никак не удавалась нащупать механизм. Рэда боялась, что охрана в коридоре услышит. Аккуратней. Ещё аккуратней.

Успокоиться, сосредоточиться, не обращать внимания на боль. Сохранять сознание. Вскрыть замок. Тихо снять кандалы. Убить охрану. Найти Ши. Навалять ему за то, что сдался, когда её схватили. Выбраться.

Щелчок в замке. Он был таким громким, что Рэда замерла. Шаги. Несколько человек шли в сторону её камеры. Остановились неподалёку.

— Ключи от кандалов охотницы. — Командный тон голоса Узафы вызвал у Рэды почти панический страх. Не успела.

— Ши ~

Время сочилось сквозь потолок, каплями влаги ударяясь о кожу, проникало в тело ледяными щупальцами страха, мёртвой хваткой сдавливало сердце. Зыбкое забвение сна не давало облегчения, оно лишь продлевало агонию, потому что во сне пытки продолжались.

Руки, прикованные к стене, давно онемели. Каждый вдох давался с трудом, словно приходилось дышать густой обжигающей смолой.

Помощь близко. Их обязательно найдут. Ши был уверен, что Зэра Лезвиям поймать не удалось. А значит Тара уже ищет. И вот-вот найдет.

«Не найдут», — предательски шептал внутренний голос. Тэфа никто не нашел. Сколько он уже здесь? Дней семь? Восемь?

— Мы здесь не умрём, — вслух сказал тэпат и не узнал свой голос. Охрипший, слабый.

— Не умрём, — повторил он жёстче.

— Рада слышать, — сказала Узафа, отпирая камеру. — Надеюсь, ты сделаешь всё, чтобы сегодня никто не умер.

Следом за Узафой вошли двое Оситши, ведя скованную кандалами Рэду. Голова её была опущена. Порезы покрывали руки. Кровь пропитала изодранную одежду.

— Кого будем пытать первым? Есть добровольцы?

Охотница не реагировала, не поднимала взгляда, не сопротивлялась, будто ей уже было всё равно. Неужели они её сломали?

— Я, — тихо ответил Ши.

— Как пожелаешь, родной, — улыбнулась Оситши. — Держите её крепче.

Узафа метнулась к Рэде и всадила кулак ей в живот. Охотница согнулась, застонала от боли, обвисла в руках Оситши.

Ши недолюбливал Рэду, и она похоже питала к нему те же чувства. Только этот удар тэпат почувствовал будто на себе. Тошнота разлилась, словно яд из разбитой склянки.

— Оставьте её! — вырвалось у Ши.

— Ты сам вызвался, — усмехнулась Узафа, взяла охотницу за волосы, подняла её голову.

Потухший взгляд Рэды вяло блуждал по камере.

— Готов рассказать что-нибудь полезное? — Узафа схватила второй рукой охотницу за горло, сжала пальцы.

Удары сердца отсчитывали бешенный ритм. Дышать было тяжело, словно тэпату тоже сдавили шею.

Сколько Рэде уже не давали вздохнуть? Синева расползалась по губам, глаза распахнулись, суматошные потуги спастись гасились в зачатке. Наёмники не давали ей шевелиться. Охотница всегда была своенравной, необузданной, словно дикий хищник. «Рысь» — так переводилось её имя с изначального языка… Но умирала, она как ягнёнок в зубах волчицы.

Ши отвёл взгляд.

Пятое. Молчание. Пятое.

— Нет, тэпат, ты будешь смотреть, — прорычала Узафа. — Дикш! Сюда иди. Он должен смотреть.

Из-за решётки выглянул сын палача. Неуверенно подошёл, обхватил руками и с силой повернул голову Ши в сторону Рэды.

— Тара Нарис ~

Аромат цветущих яблонь разливался по саду, окружающему заброшенное поместье на окраине Омакпайи. По словам Зэра, именно сюда притащили Ши и Рэду.

Тара пришла одна. Боялась, что если с ней пойдут градозащитники, кто-то из них снова окажется предателем. Имарда на постоялом дворе она не нашла, трактирщик не знал, куда он ускакал ещё до рассвета. Зэр, не имеющий боевого опыта, только бы мешал.

Идти одной было