– Я бы так не переживала, и все у нас было бы лучше, Джуд, – мягко сказала она, – если бы ты мне так сильно меня саму не напоминала.

Я беру ту самую расческу, которой она причесывала меня в тот день, три года назад, и начинаю причесываться, пока не распутываю все узлы, пока в расческе не становится столько же моих волос, сколько и ее.

Никто не говорит, до какой степени выражение «ее не стало» означает, что ее не стало, и сколько это продлится.

Вернувшись к себе, я едва удерживаю себя в руках, чтобы не перебить все вокруг бейсбольной битой, настолько сильно я скучаю по маме. Если бы только в библии было что-то такое, что бы действительно нам помогло. Если бы что-то могло перевернуть машину обратно (пять раз, согласно свидетельствам очевидцев), склеить лобовое стекло, расправить ограждение, остановить колеса, высушить дорогу. Если бы что-то могло вернуть в изначальное состояние двадцать две переломанные кости в ее теле, из них семь в шее, расправить легкие, запустить снова сердце, убрать кровоизлияние в ее гениальный мозг.

Но такого ничего нет.

Это невозможно.

Хочется швырнуть эту бестолковую библию в бестолкового Кларка Гейбла.

Вместо этого я прижимаюсь ухом к стене, разделяющей наши комнаты, проверить, слышно ли Ноа. Несколько месяцев после маминой смерти он плакал во сне, и я вставала по первому же звуку, шла к нему, садилась на кровать и ждала, когда он перестанет. Он ни разу не просыпался, не видел, что я сижу с ним в темноте.

Я прикладываю к разделяющей нас стене обе руки, я хочу ее столкнуть…

И тут мне приходит мысль. Такая очевидная, что непонятно, почему же я сразу об этом не подумала. И уже через миг я сижу за столом, ноутбук грузится.

Я сразу же иду на сайт «Утраченная связь».

Там нахожу сообщение от Ноа к Брайену, это, как обычно, мольба.

Я бы отдал все десять пальцев, обе руки. Все что угодно. Прости меня. Мне очень жаль. Давай встретимся в четверг в 5 вечера.

Ты знаешь где. Я буду ходить туда каждую неделю до конца своей жизни.

Ответов нет.

А если он появится? У меня учащается пульс. Как я раньше не подумала? Я спрашиваю у Оракула: «Что, если связаться с Брайеном Коннели?»

К моему восхищению, предсказаний в изобилии. Ссылка за ссылкой, и все на Брайена:

Разведчики высадились в Академии Форрестер, чтобы проследить за питчером-геем «Топором» во время третьего раунда драфта.

Коннели отказывается от драфта и выбирает свободное плавание, перебираясь питчером в стэнфордский «Кардинал».

Я открываю следующую: Самому смелому игроку в истории бейсбола семнадцать лет.

Свежих статей из его школьной газеты «Форрестер-дейли» и местного городского еженедельника «Вествуд-уикли» довольно много, и везде есть ссылки на ту, которую открыла я.

Я перечитываю ее трижды. Это рассказ о том, как весной, перед окончанием последнего класса, Брайен на встрече с болельщиками признался всей школе в своей ориентации. У его команды в то время шла череда побед, в ходе этих игр он подал два ноу-хиттера, и скорость его мяча стабильно достигала ста сорока трех километров в час. На поле все было просто отлично, но за его пределами ходили слухи об ориентации Брайена, поэтому в зоне шкафчиков разворачивались настоящие военные действия. Согласно статье, у него было два варианта: уйти из команды, что он уже делал в более раннем возрасте, либо быстренько придумать что-то еще. И на той встрече прямо перед всеми учениками Форрестера Брайен встал и рассказал обо всех тех, кому в прошлом и в настоящем приходилось уходить с поля из-за чьих-то предрассудков. Ему хлопали стоя. Ключевые игроки из команды сплотились вокруг него, и нападки сошли на нет. Той весной «Тигры» выиграли чемпионат лиги. Он стал капитаном команды, а в конце года ему предложили контракт в низшей лиге, но он отказался, поскольку получил стипендию в Стэнфорде. Тот факт, что Главная лига бейсбола стала брать игроков, открыто заявивших о своей гомосексуальности, знаменует начало новой главы в истории, говорится в конце статьи.

Кларк Гейбл, твою ж мать! Но меня это не удивляет, наоборот, лишний раз подтверждает то, что я уже знала: Брайен очень клевый, и они с моим братом были друг в друга влюблены.

Но самое поразительное в этой статье, если не считать того, что Брайен изменил ход истории и все такое, это то, что он в Стэнфорде. Прямо сейчас. Это же меньше чем в двух часах езды! Похоже, он пропустил последний класс в школе, но это вполне вероятно, я помню, как он сыпал непонятными научными цитатами, когда удавалось его разговорить. Я нахожу сайт газеты Стэнфордского университета, пробую поиск по его имени, но ничего не всплывает. Тогда я ищу по слову «Топор». Все равно ничего. Я возвращаюсь к статье. Может, я что-то не так поняла и он еще не закончил школу, а в колледж пойдет со следующей осени? Но нет, я не ошиблась. И только потом до меня доходит, ведь бейсбольные матчи проводятся весной! Сезон еще не начался. Поэтому и в газете ничего нет. Я перехожу на сайт Стэнфорда, открываю список студентов колледжа и отыскиваю электронный адрес Брайена. Стоит ли? Стоит? Или нехорошо лезть не в свое дело?

Нет. Я должна помочь брату.

Пока не передумала, я копирую ссылку на пост Ноа и отправляю его с безымянного электронного ящика, который создаю специально для этого.

И тогда решение будет за ним. Если захочет ответить – ответит. Но хотя бы будет об этом знать, а вдруг он не видел? Я поняла, что между ними с Ноа все плохо кончилось. Хотя уже не из-за меня. Брайен даже не мог смотреть ему в глаза на маминых похоронах. И в дом после этого не зашел. Ни разу. И тем не менее это Ноа годами извиняется перед ним на сайте. В статье говорилось, что Брайен признался весной того же года, после того как последний раз был тут на зимних каникулах. А потом его мать перебралась на север, и больше он не приезжал. Но все же выбор времени заставляет задуматься. Означает ли это, что эти слухи касались их с Ноа? И из-за этого прекратились их отношения? Это Ноа их распустил? Возможно ли, что он за это извиняется? Эх, кто знает?

Я снова ложусь в кровать с мыслями о том, как счастлив будет брат, если наконец получит ответ. Впервые за очень долгое время у меня снова легко на сердце. И я немедленно засыпаю.

И вижу во сне птиц.

Проснувшись на следующее утро, я проверяю, ответил ли Брайен на пост (нет), ушел ли уже Ноа, как вчера (да), а потом, несмотря на глубочайшее разочарование в выдыхающем девчонок Оскаре и нелегкие чувства по поводу как свирепого Гильермо, так и суровой банды привидений, я все же выхожу из дома.

Мне надо высвободить НоаиДжуд из камня.

Пройдя несколько шагов по коридору Гильермо, я слышу громкий шум в почтовой комнате. Они с Оскаром о чем-то яростно спорят.