Как она могла так быстро исчезнуть?

Я бросилась еще дальше, вглубь леса, читая про себя молитву, а вслух крича что есть мочи:

— Синтия! Мисс Сэди зовет тебя!

Борясь с кустами и ветвями деревьев, я пробиралась все дальше. Наконец в изнеможении остановилась и наклонилась, положив ладони на колени. Справа послышался жалобный писк.

Я медленно направилась в сторону шума, ежесекундно останавливаясь, и вновь, крадучись, шла дальше, почти не дыша.

— Синтия? — шепнула я. Легкий ветерок протоптал себе дорожку среди деревьев, и листья весело зашуршали. — Пожалуйста, родная. Я просто хочу с тобой поговорить.

За деревом показался и пропал кусочек красного платья. Я подобралась ближе.

— Все в порядке, милая. Я не сержусь на тебя.

Синтия выпрыгнула из-за дерева, едва не повалив меня на землю. Я обняла ее и крепко прижала к себе.

— Мне жаль, моя хорошая, очень жаль. — Я гладила ее кудри, пытаясь успокоить ее рыдания.

Когда всхлипывания стихли, Синтия объяснила свои слезы тем, что думала, будто присутствующие смеялись над ней.

— Нет, что ты, моя сладкая, никто над тобой не смеялся, — сказала я и подняла ее голову так, чтобы наши глаза встретились. — Я невероятно горжусь тобой. Ты переборола себя, встала перед ними и попробовала выступить.

Она поплакала еще немного у меня на плече, потом сказала, что готова вернуться к ребятам. Я взяла ее на руки, но почти сразу же пожалела об этом. Пока мы шли сквозь чашу, я то и дело спотыкалась, молясь о том, чтобы не покатиться кубарем в кусты.

Передо мной возникло лицо, обрамленное темными волосами. Блэйн забрал у меня девочку. Синтия обняла его за шею. Наши с Блэйном глаза встретились. У меня подкосились ноги. Когда же он перестанет появляться именно в тот момент, когда я нуждаюсь в нем больше всего на свете? Может быть, только тогда я заставлю свое сердце забыть о нем навсегда.

Блэйн шагнул во двор, я плелась позади него. Гости разошлись, остались лишь немногие, кто дождался конца мероприятия. Блэйн поставил Синтию рядом со мной, а сам отошел, чтобы с кем-то поговорить. Что я пропустила? Обращался ли мистер Райли к присутствующим с просьбой жертвовать средства нашему Дому? Удалось ли ему их убедить?

— Спасибо за этот замечательный день, Сэди, — прижалась щекой к моей щеке миссис Лоусон. Когда она отодвинулась, я увидела, что ее глаза полны слез. — У Лили Бет все хорошо.

— Да, все хорошо, — ответила я, озираясь в поисках Линдстремов.

Знакомая до боли фигура Блэйна сидела на корточках перед Лили Бет, веселя ее и проводя пальцем по оправе ее очков. Я обернулась, окинув взглядом противоположную сторону двора, и то, что я увидела там, привело меня в замешательство. Виола, держа Эрла под руку, улыбалась своей кокетливой улыбкой, стыдливо опустив ресницы и краснея под его пристальным нежным взглядом.

Он смотрел на нее так, как совсем недавно смотрел на меня.

Я заставила себя повернуться к миссис Лоусон и отметила, с каким сочувствием женщина утешала прильнувшую к ней Синтию. Миссис Лоусон нежно отерла лицо девочки, распухшее от слез, и отвела ее к остальным ребятам, сказав напоследок доброе слово.

Спрашивал ли кто-нибудь Лоусонов о том, не хотят ли они усыновить ребенка?

— Вы с доктором «Лоусоном были так добры к нашему Дому на протяжении многих лет…

Миссис Лоусон взглянула на меня с печальной улыбкой.

Я сделала глубокий вдох, собралась с духом и продолжила:

— Может быть, вы подумаете о том, чтобы открыть двери своего дома и свои сердца для одного из наших малышей?

Она опустила голову, но я успела увидеть, что ее щеки залились румянцем.

— Мы несколько лет обсуждали это, но дальше разговоров дело так и не пошло. — Миссис Лоусон снова посмотрела на Синтию. — Но я думаю, время настало. — Она стиснула мою ладонь. — Я свяжусь с вами в ближайшее время.

Послышался низкий голос Блэйна, и я посмотрела на него. Он посадил девочек в свою повозку. Те радостно смеялись, представляя, что летают. Блэйн даже не заметил предательства Виолы.

В какой-то миг наши глаза снова встретились. Затем Блэйн взобрался на козлы, оглядел своих пассажиров, взмахнул хлыстом и уехал.

Я прошла вдоль крыльца, сопровождая взглядом удаляющуюся повозку, и думала о том, что осталась совсем одна. Внезапно моей руки коснулась чья-то ладонь. Я обернулась.

— Сэди, нам нужно поговорить. — Обычно спокойный голос Эрла звучал почти… виновато.

У меня зашумело в ушах. Как же мне не хотелось его слушать! Но, похоже, у меня не было выбора.

Он глубоко вздохнул, и его грудь опустилась.

— Я уезжаю.

— Мы все уезжаем, — нахмурилась я.

— Нет, я имел в виду, что уезжаю навсегда. — Эрл посмотрел на свою шляпу, которую держал двумя руками. — Должен признаться, я сам попросил отправить меня в эту командировку, потому что ты заинтриговала меня. Потом я остался, чтобы понять, смогу ли выжить в течение нескольких лет в таком маленьком городке.

Выжить? Выходит, для него Рэйстоун был глушью, забытой Богом провинцией? Мне трудно было понять смысл этих слов, и я сосредоточилась на другом.

— Нескольких лет? — переспросила я и закусила губу, испытывая смятение.

— Мостик… Трамплин. — Эрл взмахнул шляпой, словно отгоняя назойливых мух. — Не важно. Мне предложили работу в Вашингтоне, участие в подготовке законопроектов и разработке политики в сфере защиты сирот и брошенных детей. — На его лице появилась робкая улыбка, так не похожая на его привычную широкую усмешку. — Не волнуйся, Общество помощи детям продолжит сотрудничество с вами. Просто я больше не буду их представителем.

— То есть ты прощаешься навсегда?

Мое сердце знало ответ еще до того, как с моих губ сорвался этот вопрос.

* * *

Несмотря на все разочарования, следующую неделю я встретила с воодушевлением. Мы шли по улице, за одну мою руку держалась Синтия, а за другую — ее старшая сестра Нэнси.

— Мы навсегда останемся здесь? — спросила Синтия.

Я посмотрела на четырнадцатилетнюю Нэнси. Губы девочки были крепко сжаты. Не то чтобы она не хотела переезжать. Когда я намекнула на то, что Лоусоны хотят принять их с Синтией в свою семью, глаза Нэнси засияли ярче, чем полная луна в ясную ночь. Я очень не хотела бы разделять сестер. И они не хотели этого. Но в памяти Нэнси были еще свежи горькие воспоминания о том, как семья, которую они успели полюбить, вернула их в приют, столкнувшись с финансовыми трудностями.

— Я очень надеюсь на это, Синтия, хотя мы никогда не знаем, какие неожиданности может преподнести нам жизнь.

Как много эти слова значили для меня самой! Согласно аккуратным подсчетам Миранды, на пикнике нам удалось собрать меньше пятисот долларов. Это было гораздо меньше, чем в предыдущие годы. Гораздо меньше, чем мы планировали.