– Давай поговорим о том лишайнике, который ты привез с собой.

– Я получил его нелегально, проксы об этом не знали. Они используют его во время религиозных оргий, так же как наши индейцы использовали мескалин и пейотль. Ты из-за этого хотел меня видеть?

– Именно. Ты встал у меня на пути. Я знаю, что ты уже организовал конкурирующую фирму. Что за чушь, будто проксы собираются напасть на Солнечную систему; это ты угрожаешь мне своими действиями. Ты не можешь найти себе какое-нибудь другое поле деятельности, кроме наборов?

Комната закружилась у него перед глазами. Его захлестнул поток ослепительно-белого света, и Лео зажмурился.

«Господи, – подумал он. – Я и так не верю в этих проксов, он просто пытается отвлечь наше внимание от своих подлинных намерений. По-моему, это его стратегия».

Он открыл глаза и обнаружил, что сидит на траве. Рядом какая-то девочка забавлялась йо-йо.

– Эта игрушка, – сказал Лео Булеро, – пользуется популярностью в системе Проксимы.

Он обнаружил, что руки и ноги его свободны, неуверенно встал и пошевелил ими.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Моника, – ответила девочка.

– Проксы, – сказал Лео, – по крайней мере гуманоиды, носят парики и искусственные челюсти.

Он схватил за прядь пушистых светлых волос и потянул.

– Ай! – вскрикнула девочка. – Ты нехороший.

Он отпустил ее. Она отступила на шаг, не переставая играть с йо-йо и недоверчиво поглядывая на него.

– Извини, – пробормотал он. Эти светлые волосы были настоящими. Может быть, он находился не в системе Проксимы. Во всяком случае, где бы он ни находился, Палмер Элдрич пытался ему что-то сказать. – Вы собираетесь напасть на Землю? – спросил Лео у девочки. – Я хочу сказать, что на это не похоже.

«Мог ли Элдрич ошибаться? – думал он. – Неправильно понять проксов?»

В конце концов, насколько он знал, Палмер Элдрич не эволюционировал и не обладал мощным, высокоразвитым мозгом – результатом э-терапии.

– Мое йо-йо, – сказала девочка, – волшебное. Я могу сделать все, что захочешь. Чего бы ты хотел? Скажи, ты мне нравишься.

– Отведи меня к своему вождю, – сказал он. – Это старый анекдот, ты не поймешь. Ему сто лет.

Он огляделся вокруг и не заметил никаких следов человеческого присутствия, только травянистую равнину.

«Слишком холодно для Земли, – подумал он. – Голубое небо над головой. Хороший воздух. Плотный».

– Тебе меня не жаль? – спросил он. – Сейчас Палмер Элдрич врывается на мой рынок, а когда ему это удастся, я буду разорен. Мне придется заключить с ним какой-то договор. – «Похоже, однако, – угрюмо подумал он, – что убить его мне не удастся». – Вот только я не могу придумать никаких условий, на которые он мог бы согласиться. Кажется, в его руках все карты. Смотри, например, как он меня сюда закинул. Я даже не знаю, где я.

Впрочем, это и так не имело значения. Где бы он ни находился, это место наверняка контролировалось Элдричем.

– Карты, – сказала девочка. – У меня есть колода карт в чемоданчике.

Никакого чемоданчика он не видел.

– Где?

Присев, девочка в нескольких местах коснулась травы. Трава бесшумно раздвинулась, девочка сунула в образовавшееся отверстие руку и вытащила чемоданчик.

– Я его здесь прячу, – объяснила она, – от спонсоров.

– Что это значит: «спонсоры»?

– Ну, чтобы здесь быть, надо иметь спонсора. У каждого из нас он есть. Я думаю, что они платят за все, пока мы не выздоровеем. Тогда мы сможем вернуться домой – если у нас есть дом.

Она села возле чемоданчика и открыла его – вернее, попыталась открыть. Замок не поддавался.

– Черт! – сказала она. – Это не тот. Это доктор Смайл.

– Психиатр? – с внезапным интересом спросил Лео. – Из одного из тех больших домов? Он работает? Включи его.

Девочка послушно включила психиатра.

– Привет, Моника, – металлическим голосом произнес чемоданчик. – Приветствую вас, мистер Булеро. – Он неправильно произнес его фамилию – с ударением на последнем слоге. – Что вы тут делаете, сэр? Вы уже слишком старый, чтобы тут быть. Ха-ха! Или вы, может быть, деградировали в результате неудачной так называемой э-терапии… фр-грр!.. – механизм некоторое время шумел, – в Мюнхене? – закончил чемоданчик.

– Я чувствую себя прекрасно, – заверил его Лео. – Слушай, Смайл, ты знаешь кого-нибудь, кто мог бы меня отсюда вытащить? Назови какое-нибудь имя. Я не могу здесь больше оставаться, понимаешь?

– Мистер Байерсон, – сказал доктор Смайл. – Честно говоря, я нахожусь как раз у него, в его кабинете, естественно, в виде переносного терминала.

– Я не знаю никого по фамилии Байерсон, – сказал Лео. – Что это за место? Похоже, это какой-то лагерь для больных детей или сирот или что-то в этом роде. Я подозревал, что я нахожусь в системе Проксимы, но, поскольку ты здесь, я где-то в другом месте. Байерсон! – вдруг сообразил он. – Черт возьми, ты имеешь в виду Майерсона. Из «Наборов П. П.».

– Да, верно, – сказал доктор Смайл.

– Свяжись с ним, – сказал Лео. – Скажи ему, чтобы он немедленно поговорил с Феликсом Блау из Трехпланетного полицейского агентства, или как оно там называется. Пусть Блау этим займется и выяснит, где я, собственно, нахожусь, после чего пришлет сюда корабль. Запомнил?

– Ладно, – сказал доктор Смайл. – Сейчас обращусь к мистеру Майерсону. Он как раз беседует с мисс Фьюгейт, своей ассистенткой, которая также является его любовницей, и сегодня на ней… гм. Сейчас они как раз говорят о вас. Однако, естественно, я не могу вам сказать, что именно. Меня связывает профессиональная тайна, как вы понимаете. На ней надето…

– Ну хорошо, кого это интересует? – раздраженно оборвал его Лео.

– Прошу меня извинить, – сказал чемоданчик. – Я должен на минуту отключиться.

Казалось, он был обижен. Наступила тишина.

– У меня для тебя плохие новости, – сказала девочка.

– Какие?

– Я пошутила. Это на самом деле не доктор Смайл. Он только притворяется, чтобы мы не чувствовали себя одинокими. Он работает, но не связан ни с кем и ни с чем. Это называется «внутренний контур».

Он знал, что это означало: устройство было автономным. Но откуда оно могло знать о Барни и о мисс Фьюгейт, о подробностях их личной жизни? Даже знать, что на ней надето? Девочка, видимо, говорила неправду.

– Кто ты? – резко спросил он. – Моника… а дальше? Я хочу знать твою фамилию.

Ему казалось, что он ее знает.

– Я вернулся, – вдруг сообщил чемоданчик. – Ну, мистер Булеро… – Он снова неправильно произнес фамилию. – Я обсудил вашу проблему с мистером Майерсоном, который свяжется с Феликсом Блау, так, как вы просили. Мистеру Майерсону кажется, что он вспоминает какую-то статью из прессы ООН насчет лагеря, очень похожего на этот, где-то в окрестностях Сатурна, для умственно отсталых детей. Может быть…