– Она справилась?

– В этом году окончила колледж.

– Рик, это очень здорово.

– Мистер Альтман ждет вас в главном доме, когда сможете. Из кухни пахнет свежими круассанами. Херберт в ударе. И кофе всегда свежий. Я понял так, что стул вас ждет. Спешить не нужно. Когда угодно.

– Спасибо, Рик. Не в курсе, о чем речь?

– Что-то насчет мамы, ребенка и чувака по имени Псих. Звоночек зазвенел?

– И не один.

– Тогда бегите дальше, Мейс.

– Рик, один момент.

– Да?

– Этот проект, которым я занимаюсь для Эйба, может вызвать интерес лично ко мне у некоторых сомнительных личностей. Они могут проследить меня досюда. Просто будьте начеку.

– Своевременное предупреждение всегда идет на пользу. Спасибо, Мейс.

Она повернулась и побежала дальше. Оглянулась на бегу, но Кэссиди уже исчез среди деревьев. Эта встреча оказалась очень успокаивающей – по многим причинам. Мейс добежала до гостевого дома, немного полежала в горячей ванне, приняла душ, переоделась и сделала еще пару мелких дел, пока образ ее мертвого отца наконец не исчез совсем. Потом пошла к главному дому. Поговорить о мамах, детях и бандитах по имени Псих.

На столе Бет Перри зазвонил телефон.

– Шеф.

– Получено письмо для вас, – сказала ее заместитель.

– От кого, Донна?

– От Моны Данфорт.

– Принесите его.

Донна Пирс набрала код на двери кабинета Бет, вошла, вручила ей письмо и повернулась к выходу.

– Кто доставил письмо? – спросила Перри.

– Разумеется, не мисс Данфорт, – ответила Пирс, пряча улыбку. – Ей не дойти сюда на этих четырехдюймовых каблуках. Какой-то человечек в костюме. Чуть не сбежал, когда я спросила, не хочет ли он поговорить непосредственно с вами.

– Спасибо.

Когда Пирс вышла, Бет распечатала конверт и развернула плотную бумагу. Письмо было коротким, а кровяное давление Бет подскочило быстро. Она нажала несколько клавиш на своем компьютере и прочитала открывшиеся страницы. Потом позвонила в суд, кое-что проверить. А потом нажала кнопку на телефоне.

– Пирс, соедини меня со злой ведьмой. Срочно!

Бет услышала, как ее помощница сдавленно хихикает.

– Да, Шеф, сейчас сделаю.

Пирс вернулась через минуту:

– Ее ассистент говорит, что она не может принять ваш звонок.

– Соедини меня. – Подняла трубку. – Это Шеф Перри.

– Да, простите, Шеф, но мисс Данфорт…

– Стоит у вас за плечом.

– Нет, она в суде…

– Я только что проверила у секретаря суда. Она не в суде. – Тут Бет закричала в телефон: – Мона, если ты не хочешь со мной разговаривать, я отправлю твое письмо прямиком на Капитолийский холм и посмотрю, как люди из Юридического комитета отнесутся к твоему отречению от роли защитника народа. А потом тебе останется лишь печально смотреть, как тают твои шансы стать генеральным прокурором, не говоря уже о Верховном суде.

Бет ждала, мысленно видя, как Мона идет в свой кабинет, захлопывает за собой дверь и…

Голос Данфорт рявкнул:

– Слушай, Перри, мне не нравится, каким тоном ты разговариваешь со мной перед моими людьми!

– Обращайся ко мне либо Бет, либо Шеф. По фамилиям ты называешь подчиненных. Я не твой подчиненный.

– Что тебе нужно?

– Я прочитала твое письмо.

– Ну и?.. Я думала, оно вполне исчерпывающе.

– Ага, ты сдалась. В рекордное время. И я хочу знать почему.

– Мне не требуется объяснять тебе свои действия.

– Ты написала мне письмо, чтобы прикрыть задницу. В нем практически сказано, что ты умываешь руки в отношении расследования убийства Джейми Мелдона. Что кто-то угрожал тебе, что ты не получишь одобрения с самого верха, если не скроешься потихоньку в ночи. Вот и вся плата, на которую могут рассчитывать твои люди.

– Если б ты была умна, то тоже отступила бы, Шеф.

– Мона, речь не о самосохранении. Речь идет о том, что правильно, а что нет. И о верности своим принципам.

– О, пожалуйста… Мне нужны твои лекции по этике.

– А что ты собираешься сказать жене и детям Мелдона? «Простите, моя карьера слишком важна, примите смерть Джейми и живите дальше»?

– Я руковожу крупнейшей прокуратурой страны. У меня нет времени заниматься каждым мелким…

– Мона, это не мелочь. Ничто не бывает серьезнее убийства. Где-то есть человек, который отнял жизнь Джейми.

– Ну так возьмись за него, если ты так беспокоишься.

– Немного трудновато после того, как меня выставили с места преступления.

– Ничем не могу помочь.

– Это твое последнее слово?

– Даже не сомневайся!

– Ладно, тогда вот мое. Я займусь этим делом. И если хоть краем глаза замечу, что ты или кто-то из твоего офиса препятствует нашему расследованию, я лично позабочусь, чтобы твоя затянутая в «Армани» задница приземлилась прямиком в тюрьму.

Бет бросила трубку, откинулась на спинку стула и глубоко вздохнула. Ее «Блэкберри» непрерывно жужжал в течение всего разговора. Она проверила почту. Девяносто три электронных письма, помеченных как срочные. У нее было запланировано шесть совещаний, идущих подряд, причем первое начиналось через двадцать минут. Затем два часа патрулирования в «Крейсере-один» и перекличка во Втором районе; вечером – выступления на двух общественных мероприятиях. Кроме того, ей нужно было присмотреть за расстановкой почти двух сотен копов, поскольку президент собирался пойти пообедать в свою любимую тошниловку в Арлингтоне, о чем Секретная служба сообщила ей в шесть тридцать утра.

Убийство в Девятом районе прошлой ночью лишило ее даже того короткого сна, который ей обычно доставался. Бет добралась до кушетки к четырем утра, пару часов вздремнула и была в офисе в семь. Типичный день в этом округе. А тридцать минут назад она получила информацию, которая имела отношение к Рою Кингману и ее сестре. Ее телефон зажужжал.

– Шеф.

Это была Пирс.

– Ребята из Социальной службы хотят знать, что им делать с Алишей Роджерс и ее сыном. У них есть место только до сегодняшнего утра. Судя по документам, у нее есть свое жилье, поэтому у соцслужбы связаны руки, если только вы лично не будете сильно настаивать.

«А если я буду настаивать, кто-нибудь сольет это прессе, и уже завтра появится статья о том, как начальник полиции злоупотребляет своим служебным положением, требуя личных услуг, недоступных другим нуждающимся гражданам…»