Ее мать действительно не вернулась, мрачно подумал Мэтт. Насколько он знал, Карли ее больше не видела. Та умерла в Калифорнии, когда Карли была подростком.

Мэтт помнил, как Карли с бабушкой летали на похороны, как Карли вернулась и была пару недель сама не своя. Стояло лето, и Мэтта так встревожило необычное молчание его маленькой болтушки, что по ночам он забирался на крышу заднего крыльца и уговаривал ее отправиться на поиски приключений. Узнай об этом бабушка, она спустила бы с Карли шкуру. Но зато к началу учебного года Карли вновь стала прежней.

— Эй, — снова сказал Мэтт, стремясь улучшить ей настроение, — помнишь, как ты упала с того большого дерева у ручья и сломала запястье?

— Потому что ты сказал, что там живет змея и что, если я немедленно не спущусь, она заползет мне под рубашку, так как все змеи обожают тепло? Да, помню. — В ее голосе звучали смех и укоризна.

— Мне было тринадцать лет, — возразил Мэтт. — На том дереве находилась моя крепость, а ты была настырной девчонкой. Тринадцатилетние мальчишки не любят, когда возле их крепостей крутятся настырные девчонки.

— А потом ты отвел меня домой и сказал бабушке, что я сломала запястье, споткнувшись о корень на заднем дворе.

Мэтт слабо усмехнулся.

— Она ведь не знала, что ты была со мной в роще, верно? Ей не нравилось, что ты лазишь по деревьям. А я чувствовал свою вину и решил избавить тебя от новых неприятностей.

Карли улыбнулась. Конверс почувствовал, как шевельнулись мышцы лица, лежавшего на его груди. Она успокоилась, расслабилась и излучала тепло. Мэтт остро ощущал, что они оба почти раздеты, что она женщина и…

Она зевнула.

— Ужасно хочу спать. Вот так…

— Ну, спи.

— Мэтт… — Карли заворочалась, и ее рука сползла с груди Мэтта к талии, оставив за собой огненный след.

— Гм-м?

— Спасибо тебе.

— За что?

—. За то, что вчера вечером ты спас мне жизнь. И за это. За то, что ты здесь. С тобой мне не страшно, а я так устала бояться…

— Это не проблема. — Но проблема все-таки была. Потому что он отчаянно желал Карли и был вынужден представлять ее маленькой девочкой, чтобы не…

— Ты ведь не уйдешь, правда? Останешься со мной до утра? — сонным голосом пробормотала она.

— Да, останусь. — Его голос прозвучал ворчливо, однако Мэтт ничего не мог с собой поделать. У него на уме было совсем другое, но ради Карли… — Думай обо мне как о своем плюшевом мишке.

Он почувствовал, что Карли снова улыбнулась.

— С удовольствием. — Она опять протяжно зевнула. — Спокойной ночи, Мэтт.

— Спокойной ночи.

Спустя мгновение послышалось тихое посапывание. Мэтт понял, что она уснула, скорчил унылую гримасу и уставился в потолок. Ребенка привели в кондитерскую и сказали, что денег нет. Ужасная жестокость. Одно утешение: его кровать была шире дивана. Даже близость Карли и чудовищное возбуждение не помешали ему задремать.

Но тут на кровать прыгнул проклятый кот и улегся рядом с его головой. Мэтт столкнул его. Кот вернулся. Столкнул еще раз. Кот вернулся. Это продолжалось до тех пор, пока Мэтт не сдался. Кот победил. Когда Мэтт наконец уснул, в одно его ухо дышала Карли, а в другое сопел Хьюго.

Последней мыслью Мэтта было «здравствуй, семейный уют». Должно быть, кто-то в небесах, глядя на него, умирал со смеху.

Когда утром он спустился по лестнице, веселье было в самом разгаре. Все три сестры сидели за столом на кухне, куда он направился по привычке, привлеченный запахом свежего кофе. Он принял душ, побрился и надел форму, не потревожив ни Карли, ни кота, все еще дрыхнувшего на его подушке.

Услышав ворчливое приветствие, девушки умолкли и посмотрели на Мэтта так, что он сразу догадался, о чем шла беседа. Он пересек кухню, выпустил Энни на задний двор и с чувством покорности судьбе подставил грудь под огонь батареи накрашенных глаз.

Первый выстрел сделала Эрин.

— Как спалось? — жизнерадостно спросила она.

— Прекрасно, — ответил он, смерил троицу суровым взглядом и пошел к кофеварке. — Карли приснился кошмар. Она испугалась. Я остался с ней. Разговор окончен.

Ага, как же… Как будто он их не знал.

— А как быть с правилом «никакого секса под крышей моего дома»? — с улыбкой спросила Лисса.

— Мы не… Стоп. Я не собираюсь обсуждать с сестрами свою половую жизнь. — Мэтт мрачно посмотрел на Лиссу и налил себе кофе. — Как бы там ни было, правило остается в силе.

— Она славная, Мэтт, — сказала Дани. — И вы хорошо смотритесь вдвоем.

— Отстань, — с отвращением буркнул Конверс. — Мы с ней просто друзья.

— Братец, посмотри правде в глаза. Ты влюбился. — Теперь ему улыбалась и Эрин. Эта мысль заставила Мэтта окаменеть. Нет. Ни за что. Ни под каким видом.

— И как раз вовремя, — добавила Дани.

— Не могли бы вы сменить тему? — Если он говорил слишком сердитым тоном, то лишь потому, что они, как обычно, делали из мухи слона. Что они знали о нем и любви? Ничего. Они были девчонками и видели любовь в каждом поцелуе.

Утешив себя этой мыслью, Мэтт сделал глоток и чуть не поперхнулся. Кто-то добавил в кофе ваниль.

— О боже, кто это сделал?

— Я, — ответила Эрин. — Это специальная смесь. Коллин любит особый кофе.

Трое остальных дружно закатили глаза.

— Эй, Мэтт… В плавках ты выглядишь потрясающе, — сказала Лисса и тихонько захихикала. Эрин и Дани кивнули и улыбнулись.

— Ну ладно! — рявкнул Мэтт, поставил чашку и смерил своих мучительниц грозным взглядом. — Хватит!

— Просто для твоего сведения. — Дани пыталась говорить серьезно, но в ее глазах плясали чертики. — Вообще-то девушкам больше нравятся спортивные трусы.

— Вам что, некуда пойти? — Мэтт вылил содержимое чашки в раковину.

— Сегодня воскресенье. Мы идем в церковь.

— Ах да… — Тут он увидел, что сестры надели платья и туфли на высоких каблуках. Это означало либо веселый субботний вечер, либо чинное воскресное утро. Платья были скромными — следовательно, действительно настало воскресенье… Он посмотрел на Эрин. — А где наш любовничек?

— Если ты имеешь в виду Коллина, то он скоро придет, — с достоинством ответила Эрин.

— А Номер Один и Номер Два?

— Он говорит об Энди и Крэге, — сообщила Лиссе Дани. Мэтт заметил, что она нисколько не обиделась. Возможно, потому, что описание было кратким. От Мэтта можно было ждать эпитетов и похлеще, чем «любовничек».

— Он просто заговаривает нам зубы. Ничего не выйдет, — ответила Лисса и снова посмотрела на Мэтта. — Мы хотим поговорить о тебе и Карли.