слышно не было, но ответов Светки было достаточно, чтобы понять, о чём говорит абонент на той стороне линии связи. По окончанию разговора она икнула и сообщила: «Сейчас приедут оба, так что с икрой пока тормозим. Неудобно на пустую банку гостей звать. А вторую открывать сильно жирно будет».

И гости приехали, и банка сначала показала дно, а потом только Андрей вспомнил, что он за рулём. А Денис махнул рукой, махнул рюмку и не вспомнил. Что самое примечательное, икра была уничтожена безо всяких вопросов на тему «Откуда взяли, кто производитель, не просрочена ли, из какого сырья». А вот когда зашла речь о покупке второй банки, вопросы от Дениса полились потоком.

- Денис, ты прямо как еврей. Пока бесплатно жрал, то тебя вообще ничего не волновало. А как покупать, так прямо Роспотребнадзор в штатском!

- Свет, ты пойми: я её водкой запивал, да не какой попало, а твоей настойкой. Под такою дезинфекцию можно что угодно зажевать, даже живых головастиков. А из этой банки мне детей кормить. Мне что, им по стакану наливать каждое утро?

- Ну… логично излагаешь. Тогда не бери, мы само сожрём, нам водку можно.

- Нет, я не отказываюсь. Вы мне просто объясните, почему на банке такая маркировка? Казахская ССР, город Гурьев, еще и срок годности в прошлом веке закончился в семьдесят восьмом году.

- Да всё просто. Казахи на советском оборудовании фасуют браконьерку в банки с советских складов и везут через границу Челябинской области. Один по пути сломался, а тут по стечению обстоятельств нарисовался наш Николай. Груз спасён, спаситель вознаграждён. Всё, больше никто ни про никого не знает, показаний дать не сможет, номера не запомнил. – На голубом глазу Света за мгновение родила стройную версию для Дениса, которую можно озвучивать при Андрее.

- Прозвучало убедительно. Сделаю вид, что поверил тебе. Вам. То есть у вас только эта банка? Свет, точно только одна?

- Ту мы с тобой выжрали, эта на столе, осталась еще одна в холодильнике для личных нужд. Если ты рассчитываешь присесть на канал поставки, то мимо. – По глазам бизнесмена стало понятно, что примерно на это он и рассчитывал. Облом был болезненным для Дениса.

- А может это и к лучшему, - высказался Андрей. – Не хотел бы я быть замешанным в вашей контрабанде. Руки пачкать.

- А ты тут при чём?

- Так я всё видел. Значит вам или делиться со мной, или того, закапывать в лесу. Просто так брать деньги с родственников неудобно, пришлось бы вам помогать…

Всеобщий смех разрядил напряженную атмосферу, все выдохнули.

- Ну раз у вас только одна банка, как договорились, беру за двадцать кусков. Вкус мне понравился, отличное качество. А вот если бы оптом…

- Отвянь! Нету у нас больше!

Глава 28 Москва

За тот месяц, что Герасимов отсутствовал в этом времени… «Блин, сутки всего по их времени прошли!» - одернул себя он. Так что неудивительно, что никаких звонков насчет оказания услуг вездехода не поступало. Грузовик стоял в гараже, есть-пить не просил, деньги на жизнь у коммуны Селезнёвой-Герасимова имелись. Даже большая банка икры в холодильнике имелась на «черный» день. Николай сделал фото дисков, пронесённых через время, достаточно драматическое описание и выложил на тематический сайт, где торгуют музыкальными раритетами. Предложения о продаже поступали, но не радовали, за лот из четырёх дисков и «капсулу времени», то есть газеты, в которые пластинки были завернуты, потенциальные предлагали до обидного мало. В комментариях он так и ответил, мол за такие деньги лучше сам их распечатает и лишит дорожки девственности на советском проигрывателе третьего класса. Собрал кучу проклятий и просьб так не делать и стал ждать адекватного покупателя.

Еще через неделю покупатель вышел на связь, предложив за лот сто тысяч и оплату поездки в Москву. Неизвестный меломан не доверял новомодным сервисам по продаже вещей он-лайн и экспресс-доставке. По его словам, были случаи, когда покупки не доезжали, доезжали, да не те или с повреждениями в процессе транспортировки. Почему бы и не скататься, если дорогу оплатят, а никаких дел ан плечах не висит. Опять же товар из тех, которые не протухнут и не потеряют в цене за неделю-другую ожидания.

А потом случилось то, что могло случиться, а может даже хуже – не могло не произойти. Они со Светкой сидели у телевизора, ужинали и смотрели вечерние новости. В новостях снова показывали последствия удара «Градов» вооруженных сил Украины по Донецку. В этот раз под удар попал район частной застройки. На экране незнакомые люди плакали и показывали на разгромленный дом. Такой знакомый, хоть и выглядящий немного иначе, чем Николай оставлял его две недели назад. Разбитая веранда, построенная Димкой, провалившаяся крыша, выбитые стекла пристройки, которой не было в семьдесят седьмом году.

Герасимов смотрел молча, не шевелясь, и как потом оказалось, не дыша. Светлана всё поняла по его взгляду, по застывшему лицу и чашке, поставленной мимо столика.

- Твой дом?

- Мой.

- Ты ничем и никому не поможешь.

- Да.

- Не делай только глупостей, я тебя умоляю!

- Не буду.

Так и не заметив упавшую чашку с чаем, Николай ушел в свою комнату и затих там. Когда через час Селезнёва решилась заглянуть в его комнату, Коля спал. На следующий день они оба не затрагивали случившееся в разговорах. Света стирала, Коля возился с мотоциклом, боролся со снегом во дворе, читал книжку на планшете. Звонок от нетерпеливого меломана застал его уже вечером на кухне. Поговорив, он подошёл к Селезнёвой с новостью:

- Свет, покупатель просит меня приехать в Москву, у него сильно чешутся руки от желания обладать этими пластами.

- И где вы встретитесь? А то смотри, по башке стукнут, ищи потом.

- Да ладно, за пластинки?

- За сто тысяч. За меньшее на гоп-стоп брали.

- Когда это было! В Москве сотня тысяч не настолько большие деньги. Тем более, место приметное. Какое-то «Ритм-н-блюз кафе», кстати в центре, рядом с библиотекой имени Ленина. Покупатель там работает, так что всё солидно.

- Ну раз так, скатайся. Я Андрея попрошу, он подкинет до Магнитогорска.

- Да ладно тебе, беспокоить его будешь. Неудобно.

- Икру жрать ему было удобно, прискакал зайчиком! Нормально всё.

Приехавший с утра Андрей был в форме, это Герасимов вольная птица, а у людей служба. Ехали молча, лишь