Уокер ожидал платы и был озадачен: связной её не оставил. Советский агент, имевший при себе деньги, находился поблизости и искал жестянку от «7-Up»; не найдя её, он ушёл с деньгами. Поздним вечером Уокер вернулся в лес и, вероятно, увидел, что пакет исчез. Получили ли его русские? Где деньги? Было поздно, так что он поехал в ближайший городок Роквилл и поселился в гостинице «Рамада-Инн». В 3:30 утра его разбудил администратор, сказавший, что кто-то врезался в его фургон на парковке, и попросивший спуститься в холл и взять с собой страховку. Это была засада. У лифта Уокера арестовали.

***

Двадцать восьмого мая Гордиевский был в Москве. Борясь с усталостью, он принял таблетки, которые дали ему в Лондоне. Его вызвали из штаб-квартиры на встречу с контрразведчиками из КГБ; те хотели поговорить о возможном вмешательстве врага в работу КГБ в Лондоне. Гордиевского отвезли на дачу в нескольких километрах от Москвы, где его ждали агенты, Они пообедали, и официант принёс всем коньяка. Гордиевский выпил и потерял сознание: ему подсыпали наркотик. Очнувшись, он понял, что произошло: его допрашивали в состоянии беспамятства. Он был «подавлен больше, чем когда-либо прежде. Я всё думал: “они знают”, “мне конец”. Как они это выяснили, я не представлял. Но не было ни малейшего сомнения: они знали, что я британский агент».

Было неясно, что и откуда знал КГБ. Гордиевский не понимал, как его предали. В мемуарах он вспоминал, что во время допроса под воздействием наркотика не дал никаких оснований заподозрить его в предательстве и упорно отрицал, что работает на британцев. Гордиевский не знал, были ли у них доказательства, но какой-то информацией те, кто вёл допрос, явно владели. «Гончие КГБ взяли мой след», — решил Гордиевский.

Одним из самых ценных источников ЦРУ в советском ВПК был Адольф Толкачев, тихий, сутулый человек пятидесяти с лишним лет. Он был старшим научным сотрудником российской военной программы аэрокосмических исследований в одном из московских институтов {НИИ радиостроения. — Прим. пер.} и участвовал в разработке радаров, систем противовоздушной обороны и новых истребителей. ЦРУ присвоило ему кодовое имя GTVANQUISH. Толкачев тайно почитал Америку хотя никогда не выезжал из России. В течение семи лет Толкачев предоставил ЦРУ огромное количество сведений о военных исследованиях и разработках, в том числе планы следующего поколения советских истребителей. Эта информация помогла США сэкономить миллиарды и позволила построить самолёты, способные победить в противостоянии с СССР.

В апреле 1984 года Толкачев, встретившись со своим куратором в Москве, передал ему схемы советской радарной системы, 96 кадров плёнки с фотографиями секретных документов и 39 страниц заметок от руки. Иногда он фотографировал документы в туалете своего института. В октябре 1984 года Толкачев передал куратору две миниатюрных камеры, где было девяносто кадров с документами, и двадцать две страницы письменных заметок.[376] Для встреч с американцами Толкачев выработал специальную систему: он подавал сигнал, открывая одну из форточек в своей квартире с 12:15 до 12:30 ночи. Квартира находилась на девятом этаже высотки, где жили представители советской конструкторской элиты.[377] Это здание находилось на той же улице, что и американское посольство, так что офицеры ЦРУ могли проверить, открыто ли окно, просто прогуливаясь мимо.

Пятого июня 1985 года форточка была открыта. Но когда офицер ЦРУ подошёл ближе, он почувствовал тревогу: наблюдение было пристальным; для агентов в Москве это часто представляло проблему: за ними постоянно следили. Следующее свидание было намечено на 13 июня. Окно снова было открыто. Сотрудник резидентуры ЦРУ не заметил наблюдения — только женщину, которая громко говорила в трубку в телефонной кабинке. По информации ветерана ЦРУ Милтона Вердена, у агента с собой были два полиэтиленовых пакета для покупок.

В одном лежали 125000 рублей мелкими купюрами (эквивалент 150000 долларов), а также пять новых миниатюрных камер с плёнкой, спрятанных в брелоке для ключей. Во втором были книги, а в них были спрятаны сообщения о секретах, которые ЦРУ желало заполучить, и инструкции по связи с агентами.[378]

Ровно в 9:40 вечера, когда должна была начаться встреча, на офицера ЦРУ налетело больше десятка сотрудников КГБ в военном камуфляже, прятавшихся в стоявших неподалёку автобусах. Агента Пола Стомбауха-младшего («Скипа») отвезли на Лубянку, где располагались громадная тюрьма и штаб-квартира КГБ. Там, прямо перед ним, открыли и опустошили пакеты, которые он собирался отдать Толкачеву; всё это записывалось на видеокамеру. В записке, лежавшей в пакете, Толкачева благодарили за «очень важную письменную информацию», которую он предоставил ранее, но добавляли, что из-за плохого освещения некоторые фотографии оказались испорченными. В записке также говорилось о том, что ЦРУ может сделать для Толкачева новый пропуск — подделать его, как «мы это сделали в 1980 году». Это был провал.

Толкачев уже был арестован. Впоследствии его казнили.

***

В тот же день, когда агенты КГБ схватили Стомбауха, советский отдел ЦРУ постиг ещё один сокрушительный удар. Эймс приехал в небольшой ресторан «Чэдвикс» в Джорджтауне. Эймс упаковал в своём служебном кабинете в Лэнгли два-три килограмма засекреченных сообщений и беспрепятственно вынес их из штаб-квартиры. Он принёс документы в ресторан в полиэтиленовом пакете. Там Эймса встретил Чувакин из советского посольства. В пакете находилась крупнейшая партия секретных документов, какую КГБ когда-либо получал за одну встречу. Эймс выдал больше десятка источников высшего звена, делившихся с ЦРУ и ФБР информацией о советских делах. Среди них были Гордиевский и Толкачев. Если прежде КГБ их только подозревал, то теперь у Советов появились доказательства.

Спустя два дня Гордиевский, всё ещё полный страха и неуверенности, отправился в санаторий КГБ в Подмосковье. Ему велели ждать там, пока КГБ решит его судьбу. Семья Гордиевского направлялась на летние каникулы в Азербайджан. Гордиевский решил бежать. Он вернулся в свою московскую квартиру и достал с полки английский роман: кусочек целлофана, спрятанный за переплётом книги, содержал инструкции на случай побега.

Гордиевскому следовало подать британцам сигнал, что у него есть сообщение, а затем, проходя мимо, столкнуться с британским агентом. Гордиевский в панике подал сигнал. Затем он пошёл на полную туристов Красную площадь. Он зашёл в туалет неподалёку от мавзолея Ленина, плотно закрыл дверь и составил записку для англичан: