— Это мой друг, но от этого мне не легче, — сказала Юля, вытирая слезы, — покажите мне, пожалуйста, кабинет врача. Мне нужно с ним поговорить.

— Идите прямо, на двери слева будет написано «Заведующий отделением». Его зовут Игорь Викторович. Он там, — сказала сочувственно медсестра.

Юлька решительно пошла по направлению, указанному девушкой.

— Здравствуйте, — сказала Юля, открывая дверь кабинета, — можно войти?

— Входите, конечно, — ответил врач, что-то усердно писавший в журнале.

Юля вошла и стала оглядываться по сторонам, не мешая доктору, давая ему время доделать с вои дела.

— Вы ко мне? — тихо спросил врач и обернулся.

— Игорь? — удивилась девушка, сразу вспомнив счастливое избавление от насильников и мужчину, пришедшего к ней на помощь. Она очень долго искала его по всем поликлиникам и больницам, но так и не нашла, а он, оказывается, работает в онкологическом центре на Каширке. До этой клиники она так и не добралась.

— Юля? — он тоже ее узнал, — ты чего здесь?

Девушка села на стул напротив Игоря и приступила к своему рассказу.

— Ты поможешь ему? — спросила умоляюще Юля, заканчивая свой рассказ.

Игорь молчал и по этому молчанию девушка поняла, что спасение на этот раз не придет.

— Юль, медицина здесь бессильна. Уже поздно. Ему не помочь.

— И сколько он сможет прожить?

— Максимум пол года, и то, при хорошем лечении. Только, в нашей клинике таких лекарств давно уже не было.

— Их можно где-нибудь приобрести?

— Конечно, и я даже знаю где. Только стоят они очень дорого. Тебе не потянуть.

— Сколько, Игорь, я найду эти деньги! Ну почему, почему, почему? За что это все! — неожиданно закричала девушка, и хотела выбежать из кабинета, но Игорь ловко ее поймал на ходу, прижал к себе, будто — бы спасая от всех бед нашей несовершенной планеты.

— Тише, тише, моя девочка, — успокаивающе сказал он ей, — мы найдем эти лекарства и поможем Борису чем можем. Я сегодня же займусь этим вопросом. Завтра я скажу тебе цену его лечения.

Юлька обхватила плечи Игоря и зарыдала. У нее появился, хоть маленький, но лучик надежды. Она хотела верить, что чудодейственные таблетки сделают невозможное и продлят жизнь Бориса хотя-бы на несколько лет.

* * *

Юлька пришла к Лиле ближе к вечеру. Она устала. Она пролила сегодня столько слез, сколько не лила за всю свою бурную жизнь.

Лилька все-так же лежала на диване, в той же позе, в какой она ее оставила несколько часов назад. Женька чем-то стучала на кухне. Юля заглянула к ней.

— Ну как? — спросила Женька, так тихо, как только могла.

— Все плохо, Женя, — ответила девушка, — но надежда есть. Нужны деньги.

— Найдем, — с надеждой в голосе ответила Женька.

Девушки вошли к Лиле в комнату. Та продолжала лежать.

— Ты даже не хочешь знать, как там твой муж? — жестко спросила Юля.

— Он предатель, — ответила Лиля помолчав.

— Хорошо, пусть умирает, — со злостью сказала Юля.

Лиля молчала.

— Ты понимаешь, что все, что делал Борис все это время, он делал для тебя. Он знал, что умирает, но берег твои нервы до последнего. Он делал это ради любви к тебе. А ты? А ты придумала себе, что он предатель! Ты, вместо того, чтобы быть рядом с ним, поддерживать его сейчас, валяешься на кровати. А он там один со своей болезнью и грузом вины, которую ты на него навешала!

Юлька кричала от боли. Каждая молекула ее тела протестовала против поведения подруги. Она подлетела к Лиле и начала бить ее со всей своей безысходной силой.

— Это ты, Лилька, предательница и бессердечная дрянь!

Она рыдала и колошматила Лильку куда только можно, без разбору.

Лилька вскочила. Из губы ее и из носа лилась кровь.

— Юлька прекрати, — вдруг услышала она голос Женьки, — остановись!

Юлька очнулась, посмотрела на Лильку бешеными глазами. В Лилькином взгляде появилась осмысленность.

— Умирает? — спросила она и впервые за этот день заплакала.

Они втроем обхватили друг — друга за плечи и наплакались всласть.

Неожиданно Юлька остановила подруг и заговорила:

— Девочки, плакать некогда. Нужно действовать. Нам нужны деньги, очень много денег. Вопрос, где мы их возьмем?

— Я могу продать квартиру во Владимире, — сказала Лиля задумчиво, — все равно мы ей не пользуемся.

— Продавай, но это долго. Деньги нужны сейчас.

— Я позвоню бабушке, пусть ищет покупателя. Кажется, у нее кто-то спрашивал про нашу квартиру.

— Действуй. Завтра ты пойдешь к Борису и будешь с ним все время. Надеюсь, упреки к нему с твоей стороны закончились?

— Я все поняла, Юля, — покаянно сказала девушка.

Она вышла чтобы позвонить бабушке в Петушки.

Юлька вернулась домой под утро и сразу завалилась спать. Ей снился хороший счастливый сон, и она совсем не хотела просыпаться.

Прозвенел звонок в дверь. Она проснулась. На душе сразу стало ужасно неспокойно. Девушка прислушалась. Звонок в дверь повторился.

Юлька кинула взгляд на часы, они показывали полдень.

Девушка встала и поплелась открывать дверь. На пороге стоял Игорь. В руках он держал длинную белую розу.

— Игорь? — удивилась Юлька, вспоминая, что не причесана и не умыта.

— Я решил зайти, чего по телефону разговаривать, — сказал он смущенно и протянул ей розу.

— Через порог не протягивают, — буркнула она, — проходи.

— Чаю будешь? — спросила она, приведя себя в порядок.

— Буду. Я бы чего посерьезнее? У тебя нет?

— Нет, я, понимаешь, целыми днями решаю чужие проблемы, себя кормить некогда, Хотя… — она заглянула в холодильник. — У меня есть яйца, будем есть яичницу. Ты не против?

— Давай, — весело сказал Игорь.

Юлька поймала себя на мысли, что ей снова стало комфортно при общении с ним. Как будто они знакомы много лет. Ей было странно ощущать какое-то общее единение с ним.

— Ну что, какие новости? Узнал, что-нибудь? — спросила Юля позавтракав.

— Да, на лекарство нужно порядка двадцати тысяч рублей и, чем быстрее, тем лучше.

— Двадцать тысяч?! Это в 40 раз больше, чем средняя зарплата по стране, — задумчиво сказала Юлька, проведя несложный расчет, — Найдем. Лилька, жена Бориса, продаст квартиру во Владимире.

— Юль, ты должна понимать, что эти лекарства могут и не подействовать. Вернее, помогут, но не надолго. Может быть и не стоит продавать квартиру ради двух-трех месяцев жизни?

— Игорь, а вдруг поможет? Вдруг он проживет не три лишних месяца, а год или может-быть два? Такое может быть?

— Может.

— Ну вот видишь. Мы должны использовать все возможные варианты, чтобы потом самих себя не винить в том, что не смогли сделать для Борьки все возможное и даже невозможное.

— Ну,