class="p1">— Вот, вы мне не поверили, а я поверила и все наши деньги от бизнеса сразу же сняла со счетов и вложила в доллары. И теперь наш доход составляет полтора миллиона долларов.

— Ух ты! — обрадовалась Лиля.

— Теперь, при таком курсе, нам с Вами хватит и на себя любимых и на развитие нашего дела.

— Хорошо, что ты эти деньги в банк не положила. Так бы они нам и не достались, — обрадовалась Женька.

— Давайте, каждая из нас возьмет себе по тысяче долларов, а все остальное пустим в дело, — предложила Юля, — вот, Надя, вы как раз и отдадите свои долги.

В это время Тома о чем-то сосредоточенно думала.

— Это что-же получается, девочки. Нам с Виталькой не хватило на строительство дома двадцать пять рублей. Это, в пересчете на прежние деньги сто пятьдесят долларов. А теперь, для того, чтобы погасить кредит, нам нужно оплатить всего полтора доллара?! Не фига себе. Спасибо тебе, Юлька за то, что ты у нас есть.

Девушки завизжали от удовольствия. И кинулись к подруге обниматься.

* * *

Но на деле все оказалось не так радужно, как виделось со стороны. Цены в магазинах подскочили вдвое или втрое. Обезумевший народ скупал все, что мог, чтобы хоть частично компенсировать расходы от пришедшей неоткуда инфляции. Скупали все от холодильников до телевизоров.

Женька, поддавшись общей панике предложила Виталию купить третий телевизор.

— Зачем он нам, Жень?

— А вдруг этот сломается, а нового у нас нет.

— Вот, когда сломается, тогда и купим.

— Да что же за страна у нас такая, Виталька. Не понос, так золотуха. То денег нет, то продуктов, то чего-то другого. Я уже и жалею, что не в какой-нибудь Болгарии родилась.

— Дурында ты у меня, Женька. Что за депрессия на тебя навалилась, а? Страна она у каждого своя. Разве ты смогла бы жить в какой-нибудь благополучной Софии. Ты бы там с тоски померла. Тебе же не хватит наших родных катаклизмов.

Муж чмокнул Женьку в щеку и отправился убирать навоз от своих страусов.

2001

В мир вступило лето 2001 года. Девушки взяли своих подросших детей и отправились гулять по ВВЦ, всероссийскому выставочному центру. Все так же, как и раньше, на улице светило яркое солнышко, которое отражалось в веселых прохладных водах фонтана «Дружбы народов». ВДНХ постепенно возвращалось в свое коренное историческое предназначение.

С территории были убраны устаревшие магазины и палатки. Туда вернулись легкие уличные кафе и ресторанчики, выполненные в одном стиле. Началась реставрация павильонов, которые несколько десятков лет использовались для торговли товарами народного потребления, а точнее ширпотреба, обесценивая тем самым место, в котором продавались дешевые китайские вещи и бытовая техника.

ВДНХ возвращало себе первоначальную красоту, ту самую, которая когда-то покоряла своим величием молодых студенток, а сейчас молодых женщин, имеющих за своими плечами определенный житейский опыт, любовь и дружбу, горе и предательство. Все это было с ними, но они выстояли и продолжали верить в лучшее. Они возрождались, как те павильоны ВДНХ, которым одели новые наряды, и они засияли пуще прежнего.

— Жизнь продолжается, — неожиданно сказала Женька, вдохнув полной грудью теплого жаркого воздуха.

— Ура! — подхватили остальные и отправились фотографироваться у фонтанов, как и тысячу лет назад делали они сами, еще неопытными студентами, только выбирающими свой жизненный путь.

А впереди их ждала еще целая жизнь, полная своих творческих успехов, взлетов и падений, любви, счастья и настоящей женской дружбы.