жизнь ни во что и предпочитавшие смерть жизни; говорят, что большинство этих людей были достойны виселицы. Они то и получили назначение к зловещему Джавшану. Что касается государя мира, то он продолжал быть настолько беспечным, что у него ничего другого не было на уме, как поездка в Балх; гордясь своею неустрашимостью, он не принимал никаких мер.

Двустишие:

Каждый, кто сделает какое-либо дело необдуманно, тот теряет свое достоинство

Ты ищешь царство, так положи в основание своему делу [определенный] план

Тем временем один человек из племени туркмен, имевший отношение к заговору, признательный государю, и по чувству доброго мусульманина, написал о затевавшемся злодеянии на бумаге и подбросил написанное в дом Туракули. Туракули, прочитавши донос, поверг его на благословенное воззрение государя. Тот, язвительно засмеявшись, сказал: “Эмиры хотят меня таким способом запугать и воспрепятствовать моему путешествию [в Балх], которое уже на пороге. Они не знали, [по-видимому], что лев из чащи государства не обманывается подобного рода хитростями, и не понимают, что высокопарящий феникс царства /223а/ совсем не думает о хитрости и коварстве мелких пташек с воробьиной душой”.

Государь мира был [совершенно] чужд опытности и лишен мудрости. Чрезмерная самонадеянность овладела его головой и, гордый своею отвагою и смелостью, он не обратил никакого внимания на то, о чем ему доносили, и даже совсем не прочитал написанное [туркменом], оставшись глух к коранскому стиху: *не подвергайте сами себя погибели[351]. Мудрые люди сказали: “Двое людей далеки от мудрых поступков и лишены путей знания: первый тот, кто полагается на свою силу и отвагу; при всех обстоятельствах такой человек подвергает себя гибели, и [именно] смелость его служит тому причиною; второй тот, кто становится заносчивым, слушая речь врага, и обманывается словами того, кто от него не может быть в безопасности; несомненно, что дела такого человека придут в упадок и его постигнет раскаяние.

Двустишие:

Не считай себя безопасным от козней врагов,

Думай [о них и] возьми другое направление!”

/223б/ Государь был чужд обоих из этих положений: он обманывался и гордился почтительностью [к себе] коварных эмиров и скромностью злопамятного и тиранического войска.

Двустишие:

Всякого, кто гордится словами врага,

[Ожидает то, что] свеча его разума помрачиться и перестанет светить.

Сладчайший из поэтов, шейх Са'ди, сказал:

Стих:

Не будь безучастен ко врагу и к его ухищрениям:

Да не будет того, чтобы ты неожиданно стал его добычею Говорят, что Каюмерс выразился так:

“Враг не становится другом, через [расточаемые перед ним] басни”.

[Всегдашние] собеседники государя были люди легковесные, презренные и подлые, не имевшие ни капли ума; они поддерживали необдуманность и неблагоразумие монарха, смеялись над кознями и коварством [его] врагов и говорили: “Хоть и могучи бесовские руки, но до божественной группы людей им не достать; каким образом у низких людей окажется сила и как могут причинить вред ничтожные пылинки земли [столь далекой] звезде Арктур? У проклятых [этих людей] откуда найдется сила [для причинения] мучительного огорчения [государю]?

Двустишие:

Кто такая собака? Бессильная лисица —

Может ли она погубить страшного льва?”

Эти негодяи, говоря подобные обманчивые слова, отбросили /224а/ всякую предосторожность и не приняли во внимание [необходимую] осмотрительность.

Двустишие:

Просвещенный, хотя бы и смертельный, враг

Лучше невежественного друга. —

Государь, погрузившись в беспечность, не думал о стреле несчастья и попал в пучину беды.

Стих:

Как думаешь о нем, — до сих пор еще содрогается душа.

Умный человек, размышляя, знает, что никакой нет более крепкой твердыни, чем осторожность и предусмотрительность, и ни одного государства нет более опасного, чем то, которое в беспечном состоянии; в соответствии с указанием [хадиса]: не заслуживает поспешный прославления, государь не знал, что в деле нужны замедление и серьезность.

Стихи:

Будь осторожен на этом пути, [ибо каждый] путь полон опасности.

Ступай осмотрительно, потому что вокруг волнение.

Как только туча станет лить дождем, ты представляй себе,

Что будет наводнение и твоему дому грозит опасность.

Не будь беспечен там, где требуется осторожность, и буду начеку.

Потому что осторожность есть щит от стрелы несчастья.

Человек предусмотрительный и думающий о последствиях

Всегда знает, что его может ожидать; это решено!

Государь мира видел, что те мятежные элементы в своем /224б/ выступлении проявляют слабость и нерешительность, когда же они готовы были осуществить свое намерение, наивный государь, обманутый поведением этих бунтовщиков, не слушал никаких речей доносчиков.

Стихи:

Судьба одна и та же: она одинаково распространяется и на злых, и на добрых

На этом основании все планы [и предположения] — ошибочны.

Она создает тысячи картин,

Из коих ни одна не сходится с теми, которые мы представляем себе.

Государь не знал, что

Двустишие:

Дружбу создают, как молоко мешают с сахаром,

Тогда как вражда более жестокосердна, чем стрела и секира.

Кроме того, он еще возгордился тем обязательством, которое приняли на себя по отношению к нему эмиры и войско.

Двустишие:

Если муж нарушает принятое на себя обязательство,

То он превзойдет все [в своей подлости], что ты можешь себе представить.

О ВОСШЕСТВИИ НА МОГУЩЕСТВЕННЫЙ ПРЕСТОЛ АБУЛФАЙЗ СУЛТАНА. О КОВАРСТВЕ КОЛОВРАТНОГО НЕБА И О ПОЯВЛЕНИИ СОРОКА ЧЕЛОВЕК.

Осуществление сего случая было угодно судьбе.

Стихи:

Я не знаю, что такое правосудная судьба,

Ибо в страдании надлежит плакать.

Если все, что существует, [существует] велением бога,

То кого ты расспросишь, почему все это и отчего?

Да! Все, что есть греховное и добродетельное,

/225а/ Имеет [свои] причины, но первопричина [всего] — господь;

Когда он захочет, он приводит в расстройство [ту или иную] страну

И уничтожается несчастьем ее глаза.

Там, где судьба разбивает шатер предопределения,

Никому не подобает хвалиться предопределенными [ему].

Презренные люди, объединившиеся в перечисленные дни [для заговора на жизнь государя], только и ждали подходящего дня [для осуществления своего замысла]; они