Пока поднимались, удавалось ещё дышать ровно. Но дверь им открыл Владимир Максимович в адмиральской форме. Только без фуражки. Ветров вдохнул. Выдохнуть и что-то сказать не получалось.

— Товарищ вице-адмирал, капитан третьего ранга Ветров и капитан третьего ранга Бодровский прибыли для исполнения своих обязанностей, — Бодровский сам не понял, что именно сказал. — Вольно, — заулыбался Склодовский, — Приступить к исполнению. — Есть! — снова за двоих ответил Юра.

Ветров даже не смотрел в сторону адмирала.

В глубине квартиры открылась дверь. В полутемный конец коридора хлынул свет. И в этом сиянии летнего солнечного дня появилась Катя.

Его девочка-самая смелая мечта. Его сон. Его звезда.

— Дыши, — из-за спины шёпотом напомнил Юра.

Ветров послушно сделал вдох. И шаг. Руки сами поднялись и потянулись к цели. Зрение стало таким, будто он смотрит в сильную морскую оптику. Он разглядел серьги-жемчужинки у неё в ушах. Подрагивающие длинные ресницы и ярко-жёлтый ободок на серой радужке глаз. Потом вдруг самые носочки знакомых туфель из-под атласной юбки. Туфельки тоже сделали шаг. К нему. В поле зрения появились тонкие пальчики, вложенные в его ладони.

Ветров часто заморгал. Потому что ком в горле стал нестерпимым. Катя вдруг вынула руку из его руки, сунула ладонь в сумочку и достала платок. Аккуратно, серьёзно и сосредоточенно стрела солёные капли с его щёк.

Вадим подумал, что наверное выглядит сейчас совершенно как идиот. Но абсолютно счастливый идиот. А Катя улыбнулась. — Я люблю Вас, Вадим Андреевич, — сказала одними губами так, что слышал её сейчас только Вадим. — Моя любимая Екатерина Александровна, пойдёшь за меня? — широко улыбнулся в ответ Вадим.

Громогласное " Ура!" в исполнении всех присутствующих под руководством деда Склодовского наверняка был слышно на улице. Потому что и оттуда, из соседских открытых окон тоже эхом слышалось "Ура!".

Ветров не понял, как у него и Кати в руках оказались бокалы. А в руках у Бодровского бутылка с шампанским. Тут друг не подкачал. Открыл "без шума и пыли". Вадим коснулся своим бокалом Катиного. Никуда больше, кроме как на свою волшебную невесту, смотреть не хотелось. Сделал глоток. Катя тут же вложила ему в рот ягоду клубники. Хитро прищурилась. На неё шампанское и близость Вадима подействовали моментально. "Довести до ЗАГСа", — повторил внутренний голос Ветрова усвоенную задачу на сегодня.

121.

Селиванов выскочил из метро прямо к памятнику Грибоедову. Девушка в лёгком светлом платье заулыбалась высокому моряку в форме и с цветами. Артём улыбнулся девушке, но быстрым шагом прошёл мимо в переулки.

Пока ехал в метро, всё время искал глазами яркий платок и тёмные кудряшки. А вдруг? Случаются же чудеса.

Нужную ему группу гостей увидел почти за квартал. Белый китель Ветрова и фигуры в чёрной флотской форме. Быстро опознал Склодовского и старшего Ветрова. Ещё двоих он не знал лично. Но по значкам быстро понял, что это нахимовские друзья командира. Поздоровался за руку. Познакомился.

Теперь нужно было подойти к Ветрову. Но взгляд зацепился за тёмные кудри. Вот только принадлежали они совсем не юной особе. Рядом с крупным представительным мужчиной стояла женщина с глазами-вишнями. Такой могла бы быть его случайная попутчица, будь она лет на тридцать старше. Селиванов заморгал.

— О, док приехал! — услышал он за спиной голос командира. Пялиться на чужую жену было уже совсем неприлично. Тем более, что её муж перехватил взгляд Артёма. И почему-то улыбнулся.

Артём подошёл к Вадиму и Кате. Ветрову пожал руку, Кате поцеловал. Она была ошеломительна в свадебном платье. — Поздравляю вас обоих! — Погоди, Артём Сергеевич, я ещё свою задачу на сегодня не выполнил, — улыбнулся ему Ветров.

— Кать, у них все на Севере такие галантные? Или это счастливые исключения из правил? — откуда то сбоку раздался звонкий голос. — Ну, вот чего ты к человеку пристала, не завидуй, — тут же отозвался точно такой же, явно не Катин.

Катя прикрыла ладошкой рот, глядя как менялось выражение лица Селиванова. А на заднем плане изменения в лицах происходили у старших Вашкиных. — Док, знакомься с подругами моей жены, — Ветров развернул Селиванова к двум нарядным кудрявым барышням, — Это Рита, — Артём поцеловал протянутую ладонь.

— А это Света, — передразнила, не дав Ветрову продолжить, Светлана Вашкина. И тоже протянула руку.

Артём буквально столкнулся с ней взглядом. В глазах цвета спелой вишни плясали огни. Селиванов застыл от неожиданности прямо со смуглой маленькой ладошкой в своей руке. И сколько он так стоял, непонятно, потому что у него за спиной явно хихикали. Девушка тоже не шевелилась и взгляд не отводила. — Поцелуешь мне руку? — произнесла почему-то едва слышно, слово боялась, что ей он может вдруг отказать. Артём склонился над её ладонью. Тронул тёплую кожу губами. Ладошка пахла клубникой и солнцем.

Гости вдруг зашевелились. Пришло время заходить внутрь. Руку девушки Артёму пришлось выпустить. Она вместе с сестрой подхватила подол Катиного платья. Селиванов держал тяжёлую дверь, пока все входили. Теперь было ясно, что крупный дядька — это отец Риты и Светы. Проходя мимо Артёма, тот протянул ему ладонь. — Фёдор Викторович. Отец этих двух, — кивнул Вашкин в сторону дочерей. — Артём, — крепко пожал большую ладонь Селиванов, — Сергеевич, — добавил, — Врач с "Разящего".Вашкин понимающе кивнул.

Перед большими резными дверьми зала регистрации Ветров чувствовал себя, как перед началом парада. Всё в порядке. Просто нужно сделать эти, сколько их там получится, шагов. Катина ладошка была запечатана его двумя. Распорядительница сначала пыталась переставить их местами. Мол, жених слева от невесты, чем создала суету. Ветров не дал Кате пошевелиться. — Я в форме. Значит справа, — тихо и уверенно сказал.

Двери в зал распахнулись. Фотограф сделала несколько кадров сразу. Оркестр, ещё бодрый и неизмученный чередой молодожёнов, играл уверенно и энергично.

Из всего, что произносила регистратор, Катя услышала только самое важное. Когда её спросили, является ли её желание стать супругой Вадима Андреевича Ветрова добровольным и искренним. Её "Да!" получилось таким, как она хотела. Ясным и спокойным. Когда Вадим отвечал на аналогичный вопрос, его "Да!" рассыпало мурашки по всему телу.

Следующее, что ясно воспринял её мозг, это оглашение желания супругов носить общую фамилию Ветровы и объявление их мужем и женой. Каким чудесным образом они ставили подписи в документах и как на них обоих оказались обручальные кольца, совершенно не поняла. Из головы совсем вылетели опасения не там расписаться, и что кольцо не наденется или упадёт.

Дальше она не слышала ничего. Ни возгласов, ни музыки. И видела только одно — счастливые глаза своего мужа. Они приближались. Вадим поднял вуаль. — Ветрова, — выдохнул ей в губы, — Моя Екатерина Александровна Ветрова.

122.