Петровскому для заполнения бумаг потребовалась помощь. К нему приставили Голованова, чтобы все показатели в отчёте оказались на нужных местах.

Ветров раздражённо подумал, что Сарычев без специального морского образования справился и разобрался лучше, чем это недоразумение с погонами кавторанга. А вот его, ветровские, погоны с двумя звездами сейчас напрямую зависят от этого "Пузыря". И дело даже не в погонах. Ему по срокам вообще ещё год кап три можно было ходить. А в том, какая разная служба. И что он бы не смог стать моряком с Москвы-реки. А ведь предлагали.

И тогда, согласись он на академическую или штабную карьеру, жизнь была бы совсем другой. Он был бы давно женат на Татьяне. А может быть уже и не был. Дети могли быть большими совсем. Вон у Захарова сын в Нахимовском уже. И приезжал бы на флот вот таким — не умеющим по трапам и по борту ходить. Не моряк, а не пойми что. Стыдобища.

Из всего несбывшегося цепляла только тема детей. Про Татьяну бы и не вспомнил. Сравнивать её с Катей даже не тянуло. Будто она существовала не в этой его жизни.

Сложилось так, как и не мечталось. Ведь мог годам к сорока до должности старпома на крейсере дослужиться. Он же не Касатонов. У него нет деда-адмирала и дяди-адмирала. У него есть "Разящий" и его команда. За эту свою семью он кого хочешь на болтики разберёт. И у него теперь есть "берег". Его Катя. У которой сейчас менялась жизнь. Вырывала её с корнями и пересаживала с московской земли на эту холодную и северную. И как она приживется здесь, только от него самого зависит.

Леонидов постучал в дверь каюты Ветрова. Получил разрешение войти. — Отчёты, командир. На ознакомление. — Давай, Сергей Сергеевич. Глянем, что там наши большие морские специалисты написали. Сам уже читал? — Имел удовольствие, — хохотнул старпом, — Сарычев этот совсем не дурак. — Ну так дураков в НИИ не берут, — Вадим стал читать написанный аккуратным бисерным почерком отчёт капитана-инженера. — Он просил разрешения на испытаниях быть. Говорит, принимал участие в разработке того, что они нам сватают. — Серьёзно? А я то сначала подумал, что он больше на кисейную барышню похож. А работу толково сделал. Прям очень. И с Головановым они, кажется, общий язык нашли Ну, давай позовём. Я в своём отчёте напишу.

Второй отчёт был написан таким почерком, словно автор на одной ноге стоял, а второй писал. Ветров подавил порыв не читать его вовсе. Сначала глянул итоговые цифры. Отлично. Но потом вернулся к тесту. По опыту он знал, что проверяющий может улыбаться команде за обедом и травить анекдоты. Ходить по БП, хватить комендоров и кока. Восхищаться видами и жать руки на причале. А потом в отчёте написать редкостную пакость. Такую, что не отмоешься.

Но "Пузырь" то ли об комингс знатно приложился, то ли коньяка ему плеснули от души, то ли Голованов так хорошо направлял его светлые думы. Всё было гладко. Останется на берег его сгрузить и сдать штабным в нормальном виде. Хотя и подмывало предоставить самому Петровскому возможность объяснять, где он так ударился. Сказать правду он вряд ли решится.

113.

Катино сердце колотилось как бешеное. Мозги отказывались соображать. Торт? Надо выбрать? Прямо сейчас? Господи, любой! Вообще и совсем любой. Потому что до приезда Вадима всего три дня. И неделя до свадьбы.

Когда он наконец позвонил ей после девяти дней молчания и рассказал, что стрельбы прошли на оценку "отлично" и в отпуск он уйдёт штатно, без задержек, Катя расплакалась.

Она скучает! Не спасает ни список, ни занятость. Жива только потому, что слышит голос Вадима каждый день. Она попросила Ветрова наговорить ей какой-нибудь ерунды. Сколько раз слушала? Миллион, наверное. Разве можно оторваться от голоса Вадима: "Родная моя, любимая девочка…"

Девушка-кондитер, вызванная в ресторан с образцами свадебного торта, была в некотором недоумении. С совсем юной невестой, пребывающей в полной прострации, торт пробовал сначала какой-то совсем взрослый бородатый дядька, который оказался ведущим свадьбы. Постоянно шутил и подкалывал то невесту, то кондитера.

Невеста бледнела, не могла проглотить ни куска и выбрать наконец что-то. Потом куда-то позвонила, и ей на помощь примчалась ярко-рыжая молодая женщина с мальчиком лет семи. — Мааам, я не могу. Надо выбрать. После этой фразы кондитер "подвисла" окончательно. Мама? Эта рыжая?

Ведущий тоже внимательно разглядывал маму и брата невесты. Потом они наконец познакомились. — Знаете что, — оглядел компанию Александр, — Я предлагаю поручить выбор брату. Как, справишься?

Игорь посерьёзнел. Подошёл сначала к сестре. Обнял её. — Катюх, ты не переживай. Ветров на тебе точно женится. Он мне сам говорил.

Катя наконец улыбнулась. — Ну, вот. Дело пошло! — обрадовался ведущий, когда Игорек из двадцати видов торта выбрал себе шесть. — Игорь, ты же не съешь, — забеспокоилась Катя. — Раньше надо было думать. Теперь съем. Мужчина должен уметь принимать решения. И брать на себя ответственность.

— Это тебе кто сказал? — ахнула Лёля. — Это дед Вова. Он у нас адмирал, — гордо пояснил Игорь для ведущего и кондитера. — Адмирал, значит, — ведущий открыл планшет, — А Вы, получается, Ольга Владимировна? — Да. Правильно. Но можно просто Лёля. — Тогда Вы мне пока расскажите по списку про всех понемногу. Самое главное. Чтобы я был в курсе, кто есть кто. А с невестой и женихом мы встречаемся через три дня. И утвердим программу.

— Я могу рассказать, — Игорь оторвался от дегустации. — Ты давай, пробуй, — вернула его Катя, накладывая себе тоже шесть образцов. — А чего пробовать. Ветров любит шоколадный. И с вишней. Я давно заметил. — А зачем ты себе черничный положил и безе? — Так вкусно же! — Мы можем сделать ярусы разного вкуса, — воодушевилась кондитер. Ей действительно нравилось, когда людям было вкусно.

И они выбрали. Три шоколада, вишнёвый и нежнейший безе с орехами. Игорь ткнул пальцем в фигурку жениха и невесты. — Нам вот эту. Тут жених на Вадю похож. А они шоколадные? И был весьма разочарован отрицательным ответом. — Я думал, как в "Ну, погоди…", можно будет голову откусить. — Я тебе откушу голову…, - веселилась непосредственности брата Катя. — Ветрову своему откусывай! — не остался он в долгу.

114.

А Ветров собирал парадную форму. Погоны кап три. Приказа на новое звание так и не было. Но может быть так и лучше. Рядом с совсем юной невестой не хочется демонстрировать и без того немаленькую разницу в возрасте.

Договорились, что Бодровский, как свидетель, будет в форме. Только в чёрной. Он тоже пока кап три. Ну, хоть тут не обидно.

Вадим придирчиво оглядел квартиру. Полный порядок. Сюда они вернутся только в конце июля. Он занесёт Катю в дом на руках. Вспомнилось, как эта мысль впервые появилась в голове. И какую радость и смятение в душе принесла тогда.

Руки потянулись к старым фотографиям. Мама и отец в день их свадьбы. Калининград. Отец тоже в форме. Ещё курсант. Сияющая мама. Вадим погладил снимок кончиками пальцев. Ему не хватало их. Сейчас, на пороге счастливых перемен, особенно. Легко можно было представить, как родители были бы рады за них с Катей. Как маме непременно понравилась бы его невеста. Как отец похлопал бы его по плечу. И встал бы рядом.