было бы из цент­ра руководить еврейской школой в различных частях стра­ны. На этой противоречивой основе и шла деятельность евсекции. Был основан педагогический ежемесячник, как центральный орган еврейского просвещения. Была сдела­на попытка руководить из одного центра еврейской шко­лой на Украине, в Белоруссии и Великороссии, но с 1926 года пришлось перейти на три областные бюро. С 1928 года уже более не существовало общего центра для руковод­ства еврейской школой.

1923-1930 годы характеризуются ростом числа еврей­ских школ и числа учащихся в них. Это было время, когда еврейская культурная работа настолько пошла вширь, что стала влиять на идишистов во всем мире. Это были годы принудительной идишизации. В 1924-28 гг. не считались с желаниями детей и их родителей и перевели на идиш ряд школ. Только в 1928-1930 гг. попытки заставлять еврей­ских детей посещать школы на идиш постепенно ликвиди­ровались.

В результате такого рода идишизации, в 1923 г. в Со­ветском Союзе насчитывалось 495 еврейских школ с числом 70 тысяч учащихся. В 1926 г. уже было около 800 школ с числом учащихся около ПО тысяч. В этом году функцио­нировали 7 техникумов и 12 профессиональных школ на идиш. В следующем учебном году в еврейских школах обучалось 45 процентов всех еврейских детей. В 1928-29 учебном году существовало около 900 школ с армией учи­телей в них в 5000 человек. В этих школах обучалось 56 процентов всех еврейских детей.

Наиболее точные данные мы имеем о 1930-31-м учебном годе (позднейшие данные носят пропагандный ха­рактер, и на них уже нельзя полностью полагаться). В этом учебном году число учащихся в еврейских школах достигло 160 тысяч; в одной Украйне было 785 школ с чис­лом учащихся свыше 82 тысяч, а в Белоруссии 262 школы с числом учащихся свыше 80 тысяч. За годы 1924-1931/32 вышло большое число учебников по предметам, препода­вавшимся на идиш. Выросло число высших учебных заве­дений и существовали педагогические техникумы и еврей­ские отделы при университетах и академиях. Интересно, что высшее образование держалось дольше еврейских на­родных школ; в то время, как посещаемость первых клас­сов школ на идиш стала падать, число поступлений в выс­шую школу оставалось на высоком уровне, благодаря при­току тех, кто ранее прошел через еврейскую народную школу. В 1932 году еще существовало 16 промышленных техникумов на идиш. Помимо педагогических техникумов, подготовлявших кадры учителей, подготовкой учителей для высших образовательных учреждений занимались также еврейские отделы при Минском и Московском университе­тах. Большую деятельность проявляло также еврейское от­деление при Белорусской Академии в Минске и при Укра­инской Академии в Киеве. Как в Москве и Ленинграде, там велась интенсивная научная работа.

Педагогика в Советском Союзе в 20-х годах была объектом прожектерства. Мечтали о создании своеобраз­ной коммунистической школы. Методы, которые в сущно­сти были заимствованы в Америке и у некоторых нова­торов в Европе, выдавались, как особенное достижение советской школы. Техника обучения чтению и письму, искусство счета и другие приемы при изучении и разных предметов были в загоне. Естественно, что такой подход дурно отозвался на преподавании идиш, где подражать было некому. Учебные программы были поверхностные, на­скоро составленные. Понемногу эти тенденции стали ис­чезать. Однако, в последние учебные годы еврейской шко­лы, ставшей фактически общеобязательной, уровень обу­чения стал подниматься.

Следует уяснить ребе, что значит общеобязательность. Никогда не издавалось постановления об обяза­тельности посещения еврейскими детьми школ на идиш. Но в течение 20-х годов и в начале 30-х, украинцы и белорусы фактически получили культурную автономию. Они не хотели, чтобы еврейские дети стали в школе носите­лями ... русификации. Перед еврейскими детьми была альтернатива: либо идти в школы, где школы ведутся на белорусском и украинском языках, не вызывавших к себе никакой симпатии у евреев, — либо идти в еврейские шко­лы. Поэтому очень значительная часть родителей выбира­ла еврейскую школу. Самостоятельное существование ук­раинской и белорусской культурной организации прерва­ло единство школьной работы. Создались раздельные еврейские школьные системы на Украине и в Белоруссии, незначительная, но также отдельная школьная система в Великороссии. В еврейских школах Украины и Белоруссии приходилось изучать четыре языка: идиш, русский, мест­ный язык, а в высших классах также иностранный язык. Скоро обнаружилось, что в еврейских школах недостаточ­но обучали русскому языку, равно, как и украинскому или белорусскому. Среди родителей возникло недовольство тем, что они лишены влияния на школьное обучение, но одно­временно были недовольны и местные еврейские политики, которые в эту эпоху уже влиянием не пользовались.

Это недовольство ясно обнаружилось на втором съез­де по вопросам еврейской культуры, состоявшемся с боль­шой помпой в Харькове в 1928 году при участии около 500 делегатов. В частности, на этом съезде была пред­ставлена группа «правого» уклона, требовавшая ознаком­ления детей с еврейской традицией, «дабы дети могли дать отпор романтике прошлого».

Следует отметить, что в еврейской школе в Совет­ском Союзе не обучали еврейской истории. Даже позже, в тридцатых годах, когда стали усиленно изучать русскую историю, да еще в патриотической окраске, — учащимся не преподавали еврейской истории. И в педагогических техникумах отводили истории только 20 часов в течение всего курса. Вместо еврейской истории существовал пред­мет «классовая борьба у евреев».

Учащиеся никогда не знакомились с еврейскими тра­дициями. Школа всячески чуралась еврейских праздников. Когда наступали праздники, это являлось только поводом для усиления антирелигиозной пропаганды. Уже в первом году обучения детям внушалось неподчинение родителям, если они пытались взять их с собой в синагогу на Новый Год или Ном Кипур.

Серьезные изменения во внутренней работе школы имели место после постановления Ц. К. коммунистической партии от 5 сентября 1931 года о пересмотре учебных программ и всего характера школьной работы. В 1931­32 учебном году оно еще не могло быть проведено в жизнь. Но в начале 1932-33 учебного года уже отказались от прежних экспериментов, методов и программ. Все пре­дыдущие учебники по методике были упразднены. Это сов­пало со временем обязательной «самокритики». Все преж­ние программы были объявлены источником невежества, как и причиной контрреволюционных настроений и вре­дительства. Поспешно стали составляться новые програм­мы и новые учебники, из которых, между прочим, было окончательно изъято все, что имело отношение к еврейским писателям за пределами Советского Союза.

В то же время стали больше заботиться о подъеме технических знаний и о таких предметах, как математика, естествознание и география, которые начали преподавать по-иному. Но преподавание идиша при этом сильно по­страдало, потому что в этой области не было образцов. Не было также уверенности в том, будет ли позволено внести в это преподавание элемент народности («фолькстимлихкайт»). Все учебники на идиш были переполне­ны восхвалением «строительства», описанием природы и кричащим сталинским патриотизмом. Уже в первой