— Я понимаю, к чему вы клоните, но Яои никогда не рассказывала мне об этом.

Про себя, однако, Масако признала, что детектив прекрасно реконструировал ситуацию в семье Ямамото.

— В таком случае, могу только сказать, что она невероятно терпеливая женщина.

— В этом ей не откажешь, — согласилась она.

— Катори-сан. — Детектив поднял глаза от блокнота. — Разве женщина, попав в такое положение, не пытается найти любовника?

— Кто-то, может быть, и ищет, но не Яои.

— То есть у нее нет никого на фабрике…

— Нет, я совершенно уверена, — спокойно ответила Масако, сразу поняв, что именно этот вопрос Имаи хотел задать ей с самого начала.

— А вне фабрики?

— Понятия не имею.

Прежде чем продолжить, детектив немного помолчал.

— Дело в том, что в ту ночь на работу не вышли пятеро мужчин. Может быть, кто-то из них особенно дружен с Ямамото-сан?

Он раскрыл блокнот и повернул его так, чтобы она смогла прочитать имена. Сердце дрогнуло, когда она увидела в списке имя Кадзуо Миямори. Масако покачала головой.

— Нет. Повторяю, Яои не такая.

— Понятно, но…

— Другими словами, — перебила его Масако, — вы думаете, что у Яои есть любовник, который и убил ее мужа?

— Ну что вы, конечно нет! — Детектив даже нахмурился от смущения. — Ничего такого я не думаю. У меня и в мыслях не было…

Тем не менее Масако прекрасно понимала, что именно такая версия событий представлялась полицейскому наиболее вероятной.

— Яои хорошая жена и мать. Ничего другого я сказать о ней не могу.

Едва дав подруге такую характеристику, Масако осознала, что нисколько не погрешила против истины. И вслед за этой мыслью пришла другая: именно потому, что Яои была образцовой женой, все и произошло так, как произошло: предательство мужа подвигло ее убить его. Будь у нее любовник, ничего такого, возможно, и не случилось бы. Так что теория И май строилась на ложной посылке.

— Уверен, вы совершенно правы, — сказал детектив, продолжая тем не менее перелистывать страницы блокнота, словно в надежде найти какие-то другие факты в подтверждение своей версии.

Масако принесла из холодильника кувшин с холодным ячменным чаем и налила стакан для гостя. Имаи осушил его несколькими большими глотками; пока он пил, Масако будто завороженная смотрела на движущийся вверх-вниз кадык, вызвавший не самые приятные воспоминания.

— Извините, — Имаи поставил пустой стакан на стол, — я должен задать вам еще один вопрос. Чистая формальность. Расскажите, пожалуйста, что вы делали в прошлую среду с утра и до полудня.

— Сначала я, как обычно, была на работе. Потом вернулась домой, и все прошло как всегда.

— В тот вечер вы пришли на работу позже обычного, — напомнил Имаи, глядя в свои записки.

Значит, он проверил даже карточки учета, подумала Масако. Такое внимание к мелочам удивило ее, но она постаралась сохранить спокойствие.

— Верно. Помнится, задержалась по пути из-за пробок.

— Вот как? Вы ведь ехали отсюда? На той «королле», что стоит у дома?

Он кивнул в сторону двери.

— Да, на ней.

— На этой машине ездит еще кто-нибудь?

— Нет, обычно нет.

Багажник она тщательно вычистила; впрочем, если полиция возьмется по-настоящему, какие-то следы могут всплыть. Чтобы скрыть волнение, Масако закурила сигарету. К счастью, рука не дрогнула.

— А что вы делали после работы?

— Вернулась домой около шести, приготовила завтрак для мужа и сына. Потом мы поели, и они ушли на работу, а я постирала и убралась. В начале десятого легла спать.

— Вы разговаривали с Ямамото-сан в то утро?

— Нет, мы попрощались на фабрике и больше в тот день не виделись.

В этот момент в разговор совершенно неожиданно вклинился еще один голос:

— Разве она не звонила в тот вечер?

Наверное, Масако поразилась бы меньше, если бы над головой прогремел гром. Она резко обернулась и увидела стоящего у двери сына. Нобуки не выходил из своей комнаты с самого утра, и она совершенно забыла о том, что он дома.

— А это кто? — негромко поинтересовался Имаи.

— Мой сын, — пробормотала Масако.

Детектив едва заметно кивнул юноше и с любопытством посмотрел на его мать.

— В какое примерно время она звонила?

Масако не ответила — она не могла отвести глаза от сына. Целый год в этом доме не слышали его голос, и вот теперь он вдруг заговорил, чтобы напомнить о телефонном звонке. Зачем? Масако могла предположить только один ответ: из мести. Но что такого она сделала, чтобы возбудить в сыне желание отомстить? Чем заслужила это?

— Катори-сан, — напомнил о себе Имаи, — когда она вам звонила?

— Извините. — Масако вздохнула. — Я так долго не слышала от него ни слова.

Поняв, что разговор может пойти о нем, Нобуки нахмурился и повернулся, чтобы уйти.

— Что вы хотели сказать? — крикнул ему вслед Имаи.

— Ничего! — бросил Нобуки и выскочил из дому, громко хлопнув за собой дверью.

— Извините, — пробормотала Масако тоном обеспокоенного родителя. — Он не разговаривает с нами с тех пор, как его исключили из колледжа.

— Да, трудный возраст, — посочувствовал Имаи. — Я сам некоторое время работал с подростками, так что повидал всякого.

— Я едва не упала в обморок, когда услышала его голос.

— Наверное, все дело в шоке.

Детектив покачал головой, выражая искреннюю симпатию, но было видно, что он не забыл о заданном вопросе и ждет ответа.

— Да, она звонила. Кажется, во вторник вечером.

— Вторник… то есть двадцатого. Примерно в какое время?

Он заметно оживился.

Масако задумалась.

— Если не ошибаюсь, в самом начале двенадцатого. Сказала, что мужа еще нет и она не знает, что делать. Я посоветовала не волноваться и пойти на работу.

— У нее ведь такое и раньше случалось. Почему же она позвонила вам именно в тот вечер?

— Повторяю, я не знаю, случалось у нее такое раньше или нет. Яои говорила, что муж всегда возвращается к половине двенадцатого. А в тот вечер… Да, ее сын никак не мог уснуть, и она, естественно, переживала.

— А почему?

— Почему не мог уснуть? Ах, да, Яои упомянула, что мальчик расстроился из-за кота. У них пропал кот.

Масако сказала первое, что пришло в голову, и мысленно сделала пометку: предупредить Яои, чтобы в их версиях не возникло разногласий. По крайней мере, история с котом соответствовала действительности.