Хьюз сел рядом на табурет, мониторы пищали, и хотя Хьюз не мог сказать точно, но ему показалось, что он слышит биение только двух сердец. Но спрашивать он не стал, чтобы не пугать Натали, она и так была в панике.

Врачи постоянно обменивались репликами, Хьюз приблизил лицо к лицу жены, и вдруг оба они услышали с той стороны слабый писк.

— Мальчик! — объявил врач. Натали и Хьюз одновременно расплакались. Педиатр быстро унес ребенка, чтобы осмотреть его и поместить в инкубатор. Спустя несколько секунд они снова услышали писк, на этот раз более громкий. — И девочка!

Хьюз и Натали сияли сквозь слезы. Монитор больше не пищал, и Хьюз подумал, что его выключили. Но прошло довольно много времени, а плача третьего ребенка они так и не услышали. А потом раздались ритмичные шлепки, и реплики, которыми обменивались врачи, стали отрывистыми и резкими.

— Что происходит? — сдавленно спросила Натали, но никто не ответил.

Впрочем, они уже и сами догадывались. Третий ребенок так и не заплакал, хотя они слышали, как плачут первые двое. Врач обошла экран, и едва они увидели ее лицо, как все поняли.

— Мы попытались спасти вашу вторую девочку, но у нее не выдержало сердечко. Она весила меньше двух фунтов. Мы старались ее оживить, но… мне очень жаль, — произнесла она, искренне расстроенная.

Натали разразилась рыданиями. Хьюз ласково гладил ее по лицу, и на ее щеки падали его слезы. У них родились двое здоровых детей, но третьего они потеряли. Вот она, сладкая горечь жизни — получить два потрясающих дара, но потерять третий.

Бригада зашила Натали, и врач снова к ним подошла.

— Ваша маленькая девочка была очень красивой. Ее уже полностью привели в порядок. Хотите посмотреть на нее и несколько минут подержать на руках?

Она по опыту знала, что иногда люди начинают себе бог знает что придумывать — что ребенка украли, или подменили, или он был страшно обезображенный. Натали кивнула, ей отвязали руки и принесли мертворожденного ребенка. У нее было милое маленькое личико, темные, как у Хьюза, волосы, и она лежала на руках матери, как будто спала. Натали всхлипывала, Хьюз потрогал крохотное личико. Потом подошла медсестра и мягко забрала девочку. Натали все еще плакала, но тут к ней поднесли сына и дочь и подняли повыше, чтобы она смогла их рассмотреть. Сын, похожий на мать, с пушком светлых волос, громко кричал. У маленькой девочки было личико ангела и кудрявые черные волосы. Каждый из них весил чуть больше трех фунтов, а та, что не смогла справиться, вполовину меньше. Но даже и двое — это уже была победа, а умерший ребенок, должно быть, и не собирался жить на свете. Врач старалась сосредоточить их внимание на живых младенцах. Их положили в инкубаторы, но врач сказала, что как только они наберут четыре фунта веса, их можно будет забрать домой.

К этому времени Натали зашили и укутали теплым одеялом — после операции ее трясло от шока и пережитых чувств. Она дрожала, как осенний лист, а Хьюзу казалось, что они только что преодолели Ниагарский водопад. Он был одновременно счастлив и печален, победно возбужден и убит горем, все вместе, — и Натали тоже. Ее еще час продержали в операционной, а потом отвезли в палату. А умершего ребенка унесли. Двоих остальных, как недоношенных, перевели в неонатальное отделение интенсивной терапии, но они чувствовали себя хорошо.

Когда Натали оказалась в палате, Хьюз заключил ее в объятия и сказал, как сильно он ею гордится, как мужественно она себя вела и какие красивые у них получились дети. Вслед за доктором он напомнил Натали, что им очень повезло и у них есть целых двое детей. Натали никак не могла забыть крохотное личико маленькой девочки, но Хьюз продолжал утешать ее, а когда она немного успокоилась, они позвонили Элоизе и рассказали ей новости. Хьюз сказал, что теперь у нее есть братик и сестричка. Элоиза ждала продолжения, и отец сообщил, что одну девочку они потеряли. Элоиза тоже расстроилась, но все равно была рада слышать, что Натали и двое младенцев чувствуют себя хорошо, особенно если учесть, как сильно та рисковала. Через четыре дня Натали собиралась вернуться в отель, а близнецов выписывали только через несколько недель.

— Как Натали это пережила? — осторожно спросила Элоиза.

Сама Натали еще слишком сильно дрожала и не могла разговаривать.

— С ней все в порядке, и она очень мужественная. Мы оба опечалены, но все равно благодарны судьбе за то, что у нас есть двое маленьких… и ты, — с улыбкой добавил Хьюз.

— Могу я ее навестить? — спросила Элоиза.

Но Натали еще не могла принимать посетителей, особенно с учетом случившегося.

— Может быть, чуть позже. Думаю, ей нужно немного поспать.

Натали была взвинчена до предела и страшно измучена, она никак не могла перестать плакать. Слезы радости мгновенно сменялись слезами горя. Да и Хьюзу казалось, что его тащит по «американским горкам».

— Папа, а ты как? — Элоиза очень за него волновалась, особенно после того сердечного приступа. Ему все это тоже далось тяжело.

— Со мной все хорошо. — Он только тревожился за жену, слишком многое ей пришлось пережить.

— Я сама расскажу всем в отеле.

Дженнифер повесила розовые и голубые воздушные шары. Элоиза сдержанно рассказала, что одну девочку они потеряли, зато двое других, девочка и мальчик, чувствуют себя хорошо, и Натали тоже.

Она целый день работала в службе консьержей, а вечером они с Брэдом поехали в больницу. Им показали детишек в инкубаторе, и Элоиза сказала, что они просто чудесные. Отец тихонько сообщил ей в коридоре, что как только Натали выпишут, состоятся похороны третьего ребенка. Элоизу охватила бесконечная грусть. Это сильно испортит возвращение Натали домой, тем более что двоих близнецов пока придется оставить в больнице. Жаль, что им всем придется через это пройти, но, как сказал отец, это тоже часть жизни.

Натали выглядела настолько измученной, и шов после кесарева сечения у нее так сильно болел, что Брэд с Элоизой пробыли у нее совсем недолго и вернулись в отель, беседуя обо всем происшедшем. Натали пришлось пережить слишком многое, и отцу тоже.

— Все это кажется таким сложным, — печально произнес Брэд, думая, что вовсе не хочет, чтобы Элоизе пришлось тоже через такое пройти.

Они заговорили о будущем. Пусть оба они еще были совсем молодыми, но у них сложились такие отношения, которые возникают рано и длятся долго. Перед ними лежала прямая дорога, и они знали, что хотят быть вместе навсегда. Брэд заметил, что его тетушка слишком долго дожидалась возможности родить детей, но согласился с Элоизой, что им повезло сохранить двоих. Беременность могла прерваться намного раньше, и тогда они потеряли бы всех. Разговор снова вернулся к их отношениям. Брэд нежно обнимал Элоизу всю ночь, благодарный судьбе, что они обрели друг друга девять месяцев назад. Он хотел только одного — иметь возможность оберегать Элоизу, заботиться о ней, и надеялся, что они смогут вместе преодолеть те ухабы, которые приготовила им жизнь.