П.: Да.

Т.: Всегда ровно десять раз… ни одним разом больше, ни одним разом меньше… когда ты доходил до десяти, этого было достаточно… ты иногда прекращал раньше?

П.: Иногда, да… (пауза) да нет, только когда я вызывал рвоту…

Т.: Десять раз — это было тяжело? (улыбаясь)

П.: Да, да.

Т.: Хорошо; в большинстве случаев ты делал это десять раз, и потом ты останавливался. Хорошо… О чем тебя заставляет задуматься тот факт, что я сказал тебе делать это десять раз, ни одним разом больше, ни одним разом меньше, и ты делал это десять раз, а потом останавливался?

П.: Я не знаю, не могу сказать.

Т.: Ты не думаешь, что ты начинаешь овладевать своими симптомами и получаешь немного больше власти, чтобы управлять ими?

П.: Э-э… да, может быть, но я все еще чувствую себя очень неуверенно в отношении этих всех моих вещей.

Парадоксальное переформулирование симптомов

Т.: Ну конечно, если нам не удается уменьшить симптом при попытке уменьшить его, тогда мы должны научиться контролировать его, сознательно вызывая его. Поэтому в случае симптомов и ритуалов, подобных твоим, чем сильнее человек старается воздержаться от их выполнения, тем вероятнее дело кончится тем, что он начнет выполнять их… более того, чем сильнее он пытается контролировать ритуалы, тем чаще они проявляются. Это как пытаться удержать кота в мешке — чем больше ты стараешься удержать его в мешке, чем дольше удерживаешь его в мешке, тем больше он царапается — и в конце концов прорывает мешок и выскакивает наружу. Вот что ты делаешь со своими симптомами… я стараюсь тебя научить, чтобы ты управлял своими симптомами и обрел власть над ними, сознательно вызывая их все больше. Когда ты станешь способен усиливать их, ты сможешь и ослабить их, значительно ослабить. Ты должен начать думать, что не случайно то, что ты не можешь почувствовать себя плохо в течение получаса, а что даже, наоборот, у тебя начали появляться положительные мысли потому что так обычно и бывает в случаях, подобных твоему, а именно, когда человек должен сознательно делать что-то, что обычно случается непроизвольно, необузданно, то эта непроизвольность аннулируется…

П.: Я не уверен, что я понял…

Т.: Когда мы сами, лично, хотим сделать что-то, что обычно происходит спонтанно, безудержно, изнутри… тогда мы, желая сознательно делать (эти действия), кроме того факта, что производим их, мы в то же время еще и аннулируем их. Следовательно, в случае твоих симптомов здравый смысл, логика здравого смысла перестают работать; рассуждения бесполезны; мы должны применять к ним другую логику, парадоксальную логику, в том смысле, что временами наш разум рассуждает парадоксальным образом, а не прямолинейным образом, как в случае здравого смысла. Следовательно, не обязательно бывает так, что раз что-то должно происходить определенным образом, то и мы должны действовать таким же образом; мы можем действовать прямо противоположным образом. Итак, я теперь пользуюсь этой логикой в отношении твоего мышления. Я хочу, чтобы ты сознательно делал то, что ты до сих пор старался сдерживать, потому что таким путем ты научишься контролировать (свои действия) и аннулировать их… понимаешь?

П.: Да.

Увеличение продолжительности «фантазии страха»

Т.: Теперь я хочу, чтобы ты делал это получасовое задание в течение сорока минут; каждый день ты должен делать его в течение сорока минут, думая о самом худшем… Хорошо? В течение сорока минут делай то, что ты чувствуешь, что «просится» наружу: если хочешь кататься по полу, катайся по полу; кричи, если хочешь кричать, если хочешь вызвать рвоту, делай, чтобы тебя вырвало; если ты хочешь рвать на себе волосы — рви на себе волосы… (пауза) когда прозвонит будильник, все закончилось, ты умываешься и возвращаешься к своим обычным делам. Кроме того, если тебе случится исполнять один из твоих ритуалов, ты должен всегда делать его десять раз, ни одним разом больше, ни одним разом меньше, всегда десять раз.

П.: Да…

Т.: Хорошо? Ты можешь вообще их не делать, но если ты начинаешь делать, ты должен сделать десять раз, ни одним разом больше, ни одним разом меньше; если ты не чувствуешь потребности делать их, тогда ты не должен делать их десять раз, но если чувствуешь потребность делать и начинаешь исполнять их, то тогда ты должен делать их по десять раз, ни одним разом больше, ни одним разом меньше. Хорошо? Согласен? Тогда теперь дай мне поговорить с твоими родителями.

П.: Доктор, но… Я не знаю… выдумаете, что ничего не случится, если я затянусь маминой сигаретой?

Т.: Маминой? А что ты об этом думаешь? Я думаю, что если ты возьмешь ее сигарету и затянешься, она заразит тебя ужасным заболеванием, гораздо хуже, чем СПИД. Существует ли заболевание хуже СПИДа?

П.: Нет.

Использование иронии

Т.: Да, существует худшая болезнь. Значит, если ты будешь курить одну сигарету с твоей мамой, она заразит тебя наихудшей болезнью…

П.: (смеется.)

Т.: Это на твой выбор — хочешь ли ты рисковать, хорошо? (Улыбаясь.) Ты уже пробовал курить с ней одну сигарету?

П.: Нет.

Т.: Правильно сделал, иначе ты бы заразился.

(Входят родители.)

Т.: Итак, что произошло за эту неделю, что вы смогли заметить?

М.: В субботу он ходил в школу, и мой муж поехал за ним, они вернулись очень нервные; потом мой муж пошел на некоторое время в студию, и мы остались одни, М. и я. Он был очень сердит, говоря, что он хочет мотоцикл; я просила его подождать еще немного, три или четыре месяца; мы ведь лечились у психиатра, но он сказал: «Мама, это из-за ноги, а не из-за этого», а потом он взял меня за горло, проклиная все на свете…

Т.: Он задушил вас или нет?

М.: Нет, раз я здесь (смеется), но в подобные моменты мне страшно, потому что он кричит и ругается…

Т.: Это в субботу, или в другие дни тоже?

М.: Раньше тоже.

Т.: Я имею в виду, за последние недели?

М.: Нет, к счастью, только в субботу, потому что когда ему противоречишь… ему все должно даваться как должное, ему всегда нужно говорить «да».

Т.: Да, эти молодые люди выросли, мы их вырастили с идеей, что им все причитается… и следовательно…

О.: Скажем, о некоторых вещах можно говорить спокойно… но о некоторых вещах… мотоцикл, например, одна из них, но в его ситуации…

М.: Он даже не может перейти улицу…

О.: Он мне кажется необыкновенно рассеянным, а потом он мне в целом кажется даже слишком спокойным…

М.: Он проводит все время в постели, доктор.

О.: Иногда он ходил со мной в студию, он там немного работает.

Т.: Что он делает?

О.: Рисует.