Несмотря на то что за окном еще царила тьма, Атайя не могла больше спать. Ощущение реальности произошедшего с ней несколько минут назад не давало покоя. Она сознавала, что проснулась не от страха, а от радости. Радостное чувство возникло в ней инстинктивно, на уровне подсознания. Ее трезвый разум спал, поэтому не смог вовремя напомнить о рациональных причинах, по которым она желала, чтобы он находился подальше.

Закутавшись в теплую шерстяную накидку, Атайя вышла из комнаты, спустилась вниз по лестнице и направилась к старой церкви.

Было тихо и темно, лишь свет луны, пробиваясь сквозь щели в крыше, озарял алтарь — место, где меньше шести часов назад Алдус обвенчал Кордри и Меган.

Атайя уселась на скамейку в первом ряду, поеживаясь от холода, грустно оглядывая темные стены, усыпанный сухими листьями пол. Даже в предрассветной умиротворенной тишине она чувствовала себя неспокойно. В голове теснились десятки противоречивых мыслей. Один внутренний голос уверял ее, что сделанный ею выбор совершенно правильный, но звучал и другой голос, возможно, голос ее подсознания, причем все более и более настойчиво, упрямо утверждая, что она допустила ошибку и что есть еще время, чтобы все исправить. Принцессе хотелось заглушить в себе этот мучительный спор, не обращать на него внимания, но ничего не получалось.

Атайя не заметила, как заснула, свернувшись калачиком на каменной скамейке. Когда она вновь открыла глаза, церквушка уже была залита приветливым солнечным светом, а рядом с ней стояла, весело улыбаясь, Тоня.

— Обычно люди засыпают в подобных местах только во время службы.

В глазах мастера плясали задорные огоньки. У Тони был один значительный недостаток: по утрам она пребывала в слишком хорошем настроении.

Атайя, еще не проснувшись окончательно, лениво поежилась и спрятала под накидку босые ноги.

— Я тебя везде ищу, — сказала Тоня. — Кордри и Меган уже собрались, хотят попрощаться с тобой. — Она хихикнула. — Кордри ужасно расстроен из-за того, что крепко проспал всю свою первую брачную ночь. Ничего страшного! Они наверстают упущенное.

Заметив, что Атайя все время молчит, Тоня подняла вверх бровь.

— Что-нибудь случилось?

Атайя вяло пожала плечами.

— Не знаю… Мне приснилось, что со мной разговаривает Джейрен, но я очень сомневаюсь, что это был всего лишь сон… У меня такое чувство, что я на самом деле его слышала…

Тоня села на скамью рядом с Атайей.

— Сомневаюсь, что он стал бы связываться с тобой посреди ночи. Тем более из Уларда. Расстояние слишком большое, у него вряд ли получилось бы разговаривать с тобой. Возможности сферы ограниченны. — Тоня многозначительно улыбнулась. — Наверное, ты восприняла желаемое за действительное…

— Возможно…

Атайя искоса взглянула на мастера, пытаясь догадаться, как много об их с Джейреном отношениях ей известно, и внезапно почувствовала себя невероятно одинокой.

— Мне кажется, я допустила страшную ошибку, Тоня. Не знаю, слышала ли ты об этом… Джейрен сделал мне предложение незадолго до отъезда из Ат Луана.

Тоня склонила набок голову.

— Я догадывалась! Пробовала выведать о вас у Хедрика, но вытянуть из этого старого хитреца чей-нибудь секрет — все равно что пытаться рассмешить Бэзила. Упрямый осел. — Она наигранно возмущенно покачала головой. — Оба они такие.

— Я ему отказала, — пробормотала Атайя, и все те переживания, которые ей пришлось испытать в тот вечер, с новой силой нахлынули на нее. — Джейрен так обиделся, Тоня… Не удивлюсь, если он никогда в жизни больше не станет разговаривать со мной…

— Какие глупости! Я знаю этого мальчика с самого рождения. Мстительность совершенно несвойственна ему. Он слишком чувствителен, как и его отец, хотя в Иане это качество трудно рассмотреть под маской высокомерия и жесткости. — Тоня сложила руки на груди, веселое выражение ее глаз неожиданно превратилось в задумчиво-обеспокоенное. — Ответь мне на один вопрос, Атайя: ты любишь Джейрена?

Атайя тяжело вздохнула и подняла вверх голову, словно хотела увидеть какую-нибудь подсказку под затененным сводом храма.

— Мастер Тоня, я сама размышляю над этим вот уже на протяжении нескольких месяцев. Забавно, но все это время мне кажется, что я прекрасно знаю ответ… — Она сделала паузу, вспоминая разговор с Николасом в тот день, когда Джейрен сделал ей предложение. — Я чувствую себя такой сильной и защищенной в присутствии Джейрена, Тоня. Он и Николас — мои самые лучшие, самые преданные друзья. Даже не знаю, в какой момент в моей душе зародились иные чувства по отношению к нему… Но однажды это произошло… Это похоже на то, когда просыпаешься среди ночи и вдруг замечаешь, что за окном вот уже несколько часов кряду идет дождь. О том, в какой момент он начался, не имеешь понятия, знаешь только, что происходит сейчас…

Атайя подняла с пола сухой кленовый лист и принялась растирать его пальцами.

— Я сознаю, что долго боялась взглянуть правде в глаза. И понимаю почему: еще раз пережить подобный кошмар я просто не в состоянии.

— Именно поэтому ты и отказала ему?

— Я не хочу, чтобы Джейрен рисковал из-за меня жизнью, Тоня. После того, что случилось по моей милости с Тайлером… Хедрик тебе что-нибудь рассказывал об этом?

— Очень немного. — Тоня сцепила руки в замок. — Ответь мне: ты хотела бы, чтобы Тайлера вообще не было в твоей жизни?

Атайя вздрогнула.

— О нет! Воспоминания о Тайлере — то малое, что радует сердце.

Тоня ласково улыбнулась.

— Мне кажется, ты ответила на вопрос. — Мастер ненадолго задумалась, закусив нижнюю губу. — Знаешь, что с тобой происходит? Ты сознательно запрятала свои чувства в дальний угол своей души, подобно тому, как блокируют магию при помощи секретного заклинания. Но в данном случае освободить эмоции можешь только ты сама.

Атайя нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

— У каждого из нас есть внутренний голос. Он правдиво говорит нам о наших желаниях и ощущениях, о том, чего каждому из нас по-настоящему хочется. Большинство людей, к сожалению, всю свою жизнь поступают наперекор истинным чувствам, потому как привыкли вести себя не как им нравится, а как принято. Если эмоции постоянно сдерживать, то они начнут причинять вред, подобно заблокированной магии, только вред этот не физический и тело не пострадает. Заболит душа, что в итоге приводит иногда к страшным трагедиям… — Тоня замолчала и неожиданно рассмеялась. — Чувствую, я похожу сейчас на занудного старца-философа. Я хотела сказать тебе одно: именно наши тайные желания часто несут в себе истину… Именно они бывают самыми верными…

— Но я не имею права становиться его женой, Тоня! — срывающимся голосом закричала Атайя. — Чтобы просыпаться каждое утро, замирая от ужаса, зная, что каждый последующий день может оказаться последним в его жизни? Я сама не вынесу этого. Я не настолько сильна. Когда-то мне хватило сил, но испытать нечто подобное повторно я не смогу…