И тут он увидел ружье. Оно стояло, прислоненное к стене рядом с дверью, в которую он вошел. Фенрис перехватил его взгляд. Потом мир вокруг смазался, завибрировав. Время словно ускорилось.

Фенрис рывком выпрыгнул из стола-кровати и встал на ноги. Спальный мешок сполз красной гармошкой до коленей.

– Доброе утро, Люк. Может, вернешься в Лондон, а? В этом наряде педика. Тебе идет.

На нем были кожаные джинсы и футболка с логотипом «Бэтори». В его руке блеснул кинжал. Он оказался в этой тонкой женственной руке так быстро, что Люк понял: юноша непременно пустит его в ход. Так уже было. Фенрис не расставался с ним даже во сне.

У Люка внутри будто что-то оборвалось, желудок сжался. У него уже почти получилось, а они снова тут как тут, встали на его пути.

Он бросился с ножом на Фенриса. Потом на долю секунды замешкался. Он не знал, каково это, ударить ножом живого человека. Даже после всего, через что он прошел, это было чуждо его натуре. Но Фенрису хватило мгновенной задержки. Он с ухмылкой вскинул тощую белую руку.

Люк вздрогнул. Дернулся в сторону. Дыхание перехватило. Он почувствовал, как его бедро вскрылось, словно сырой пирог. Рассеченное под платьем тело пронзила острая, жгучая боль. Опустив глаза, он увидел, что нога вся красная и мокрая до колена. Он истекал кровью.

Фенрис ухмыльнулся и развернул нож в руке так, чтобы тот был направлен лезвием вниз. Люк посмотрел в жесткие голубые глаза мальчишки, и от злобы у него перехватило дыхание. Как бы ему этого ни не хотелось, но из-за своей порядочности ему придется сдохнуть на какой-то грязной кухне.

– Ублюдок, – сказал он и сплюнул.

Фенрис моргнул. Потом тощая татуированная рука мальчишки взмыла в воздух и быстро опустилась вниз.

Люк нырнул ему под локоть. Одной рукой перехватил девичье запястье. Это было все равно что поймать в воздухе мяч для крикета. Потом ударил снизу вверх зажатым в другой руке ножом в тощее тело мальчишки. Кулак уперся костяшками в плоский живот Фенриса, и Люк отступил назад.

Фенрис ахнул. Удивленно посмотрел на себя. Потом сморщил измазанное лицо, будто собираясь заплакать от обиды.

Люк направился за ружьем. Он слышал лишь крики Фенриса и собственное дыхание. От вида крови кружилась голова. Кровь покрывала всю его ногу. Сочилась между длинными тонкими пальцами Фенриса, зажимавшими рану в боку.

Ружье было тяжелым. И громоздким. Люк с трудом поднял его и чуть не уронил. От дрожи в руках он даже не мог держать оружие ровно, не то что вставить палец в спусковую скобу.

Фенрис выл. На его лице смешалось выражение ярости, скорби и паники. Старуха выглядывала из своей маленькой деревянной коробки со странным, скучающим видом.

Фенрис выбрался из спального мешка и двинулся на Люка. Тот с трудом вставил дрожащий палец в спусковую скобу. Навел ружье на Фенриса.

Фенрис продолжал идти.

Люк нажал на спусковой крючок. Тот не поддавался. Он попытался развернуть ружье, чтобы ударить Фенриса прикладом, но длинное дуло уперлось в стену за головой. Собственная неуклюжесть и нарушенная координация движений разозлили его. Руки были каким-то ватными.

Взмахнув ружьем, он отбил обрушившуюся на него костлявую руку Фенриса с зажатым в ней охотничьим ножом. Острие чиркнуло по бицепсу Люка и рассекло грудь чуть выше соска. Этот порез словно разбудил его. Пяткой правой ноги он ударил Фенриса в раненый бок.

Мальчишка упал, держась за талию обеими мокрыми от крови руками. Люк бросился в сторону, к шкафам у окна, где было больше свободного места. Немного отдышавшись, посмотрел на ружье. Однажды, во время учебы в морском кадетском корпусе, он стрелял из винтовки 22-го калибра. Ружье было однозарядным. Он передернул затвор в надежде, что дослал патрон в патронник. Снова навел ружье на Фенриса и нажал на спусковой крючок. Тщетно.

– Вот черт!

Он прислонил ружье к стене. Оно тут же соскользнуло по пятнистой штукатурке и громко ударилось об пол.

Теперь Фенрис опирался на деревянный ящик, внутри которого спал. Бросив нож, он зажимал рану обеими руками. И плакал. Глядя на потолок, дважды позвал Локи. Потом застонал от боли. Вид собственной крови поверг его в ужас. Она текла у него по рукам и рукоятке все еще торчащего из него швейцарского армейского ножа. Ножа, который Люк только что вогнал ногой еще глубже.

Наверху раздались шаги – громкий топот и торопливое шарканье.

Люк направился к Фенрису. Поднял кинжал, лежащий у юноши в ногах.

– Пожалуйста, Люк, – простонал Фенрис.

Люк с размаху всадил кинжал в горло мальчишке. На всю длину, пока ручка не уткнулась в кадык.

Потом отступил назад, тяжело дыша.

– Мне очень жаль. Черт, черт! – Люк хотел, чтобы все закончилось. Прямо сейчас.

Старуха что-то лопотала по-шведски. Кивала маленькой белой головкой в знак одобрения. Смотрела на него через плечо Фенриса улыбающимися глазами.

У мальчишки из горла вырвался ужасный клокочущий звук. Не в состоянии стоять на месте, он шатался по всей кухне. Потом вывалился из комнаты, словно ища помощи.

Тяжелые ботинки застучали по узкому коридору второго этажа, затем по лестнице. Локи.

Фенрис свернул в темный проход и побежал к входной двери, словно ему не хватало воздуха.

Люк взял ружье и внимательно посмотрел на него. Увидел стальной рычажок над спусковой скобой. Упер ствол в пол и снял ружье с предохранителя.

Большие ботинки простучали по двум последним ступеням лестницы и загремели по тесному коридору первого этажа. Локи старался вести себя спокойно, но он явно нервничал. Это было слышно по голосу, когда он обратился к Фенрису по-норвежски, увидев того на лужайке перед домом. Уперев ружье в плечо, Люк нацелил ствол на дверной проем. Ружье было очень тяжелым и длинным, держать его ровно оказалось нелегко. Руки словно лишились сил.

И тут в кухню нырнул Локи, пригнувшись, чтобы не удариться головой о раму. Он слишком поздно заметил Люка. На какое-то мгновение их глаза встретились. Локи был опухшим от сна и по уши в туши. Его трясло от шока. Он нахмурился в замешательстве, и тут Люк выстрелил.

Ружье дернулось не слишком сильно. Но звук выстрела был оглушительным. Казалось, он взломал сланцевый пол и выбил все стекла, будто рев реактивного самолета, пролетевшего низко над землей. Локи исчез из проема. В ушах у Люка звенело. Старуха испуганно кричала, зажав уши маленькими узловатыми ручками. Перед глазами все прыгало. Из-за звона в ушах Люк ничего не соображал.

Он толкнул затвор вверх, вперед, назад и вниз. Латунная гильза упала, отскочив от сланцевой плитки и выпустив дымок. Люк почувствовал себя лучше. Ощущение дискомфорта почти исчезло. В воздухе пахло пиротехникой.

Локи стоял в грязном коридоре на четвереньках, опустив голову. Лицо было скрыто волосами, огромная спина содрогалась от судорожных вздохов. Как ни странно, он тоже двигался в сторону входной двери, которая была раскрыта настежь.