В Аркс Ангеликум потушили огни. Все силы ордена, находившиеся на Ваале, собрались в базилике Сангвинарум, и смертные, и космодесантники. Тысяча кровных рабов, двести братьев и неофиты ордена. Они пришли без шлемов, но во всеоружии. Данте ощущал себя голым, стоя перед закрытой дверью в одних бриджах в три четверти. Чаши с раскаленными углями светились багрецом. Из-за красных оконных стекол базилики собор казался залитым кровью. Слуги низкими голосами монотонно тянули гимны, звук то нарастал, то затихал, словно билось чье-то сердце. Стоял медный и кровавый запах. Рот Данте наполнился слюной, голова закружилась.

Перед статуей Сангвиния полукругом стояли троны. На них восседали все находившиеся на родной планете капелланы и сангвинарные жрецы, их доспехи отливали красным. Темно-кровавым светились линзы шлемов.

Верховный капеллан Бефаил встал. Он один из всех братьев-капелланов пришел без шлема — такова была обязанность лидера.

— Брат-сержант Данте! — позвал он, и голос разнесся по базилике.

Бледная кожа капеллана блестела. Зубы сверкали устрашающе.

— Совет Костей и Крови долгие часы провел в размышлениях. Ты признан достойным вести своих братьев в бой. Согласен ли ты с таким решением?

— Да! — крикнул Данте из дальнего конца помещения.

— Примешь ли ты боль Благословения Воинства?

— Приму! — твердо ответил Данте.

— Если дрогнешь, вернешься в свое отделение. Выдержишь испытание — станешь капитаном. Этот простой выбор приемлем для тебя, о брат по крови?

— Да! — снова подал голос Данте.

— Тогда ступай вперед и прими поцелуи стали!

По одному воину из каждого отделения ждало его в проходе. Все разом они обнажили боевые ножи. Лязг металла был нежен, словно вздох.

Данте двинулся вперед. Он прошел сквозь ряды слуг, затем мимо кровных рабов в капюшонах под их ритмичную, как стук сердца, песню. Пара киберхерувимов выпорхнула из гнезда под сводами, неся растянутое на цепях знамя. Перед ними летел серафим-глашатай, повторяя имя.

— Данте! Данте! Данте!

Первый боевой брат из выбранных для благословения выступил вперед.

— Прими благо этой стали во имя воинства, — произнес он.

Нож ярко блеснул в красном свете, словно уже обагрился кровью. Лезвие оставило на груди Данте длинный разрез. Кровь хлынула из него и потекла по телу. Космодесантник отступил на шаг и слизал с лезвия влагу.

Вышел еще один брат.

— Прими благо этой стали во имя воинства, — повторил он.

Порез на плече получился менее серьезным.

Данте двинулся дальше, шагая в такт сердцебиению.

— Прими благо этой стали во имя воинства, — произнес третий Кровавый Ангел.

Его удар оказался настолько силен, что пришлось стиснуть зубы от боли.

Несмотря на быстрое заживление ран, за Данте тянулся красный след. Кровь текла по пальцам и капала под ноги, и он скользил из-за этого на камнях пола. Режущие удары сыпались один за другим. Голова кружилась все сильнее. Запах собственной крови вызывал жажду.

В конце концов Данте приблизился к Совету Костей и Крови.

— На колени! — приказал Бефаил.

Данте очутился в луже собственной крови. Последние порезы заживали, и кровотечение ослабело. Над головой завис несущий знамя херувим. Серафим-глашатай опустился чуть ниже.

— Лорд верховный капеллан Бефаил, — сказал он трубным голосом. — Мы представляем брата-соискателя Данте из Пятой боевой роты «Демоноборцев» на ваш суд.

Он поклонился и полетел назад, к своему насесту.

Бефаил вскинул руки словно крылья. Сангвинарный жрец Тазаил встал и торжественно достал Красный Грааль, священную реликвию Кровавых Ангелов. Другие сангвинарные жрецы поднялись и сняли перчатки. Тазаил передал Грааль послушнику, надрезал запястье, и девять капель крови упало в чашу. Он обошел по очереди всех жрецов, которые сделали то же самое, вскрывая вены маленькими изогнутыми ножами в форме когтя. Когда Грааль наполнился, Бефаил возложил руки на голову Данте и заговорил.

— Брат-сержант Данте! — произнес он нараспев. — Клянешься ли ты никогда не колебаться в бою, как не дрогнул и сегодня?

— Клянусь, — ответил Данте.

— Клянешься ли проливать кровь за наш орден и во имя Императора Человечества, как пролил ее сегодня?

— Клянусь.

— Будешь ли переносить тяготы командования столь же стойко, как перенес сегодня благословение братьев?

— Клянусь.

— Клянешься ли защищать слабых, разить их угнетателей, сопротивляться Жажде и Ярости до тех пор, пока сможешь?

— Клянусь.

— Принимаешь ли ты решение Совета Костей и Крови?

— Принимаю! — ответил Данте, и это слово отдалось эхом, заглушая гимн.

Грааль вынесли вперед. Данте склонил голову набок. На его шее сделали надрез. Девять капель крови прибавилось к влаге жизни, которая уже находилась в чаше.

— Теперь пей!

Грааль поднесли к губам Данте. Он отхлебнул, проглотил. Жажда росла, клыки выступили из десен, царапнув металл Грааля. Он схватил чашу и наклонил ее, осушая. Кровь наполнила его чужой жизнью, чувства обострились. После причастия он ощутил себя как никогда живым.

Все случилось быстро, но так же стремительно закончилось. Покинув вены владельцев, кровь начала умирать, и восторг оказался мимолетным. Тазаил забрал Грааль, вытер его чистой белой тканью и убрал.

— Братья мои, капелланы, — сказал он, обернувшись к мрачным череполиким фигурам, сидевшим слева. — Поддерживаете ли вы решение Совета Костей и Крови и Совета Ордена, частью и органом управления которого он является? Считаете ли вы брата нашего Данте достойным оказаться в руководстве военного Красного Совета?

— Я, капеллан Ферниб, поддерживаю такое решение.

— Я, капеллан Верим, поддерживаю такое решение, — сказал второй воин и встал.

Ритуал продолжился.

— Я, капеллан Малафаил, поддерживаю такое решение, — сказал наставник Данте.

Затем последние семь капелланов и девять сангвинарных жрецов по очереди встали в полукруг.

— Да будет так! — сказал Бефаил. — Поднимись, Данте, лорд Пятого Воинства, капитан «Демоноборцев»!

Данте встал и обернулся. Гимн в ритме сердца затих.

— Да здравствует Данте, Пятый капитан Кровавых Ангелов! — закричали братья и преклонили колени.

Оба сердца Данте наполнились гордостью. Члены Совета подходили к нему один за другим, пожимали руку и поздравляли.

Ритуал закончился, и начался праздник.

998. М41