Слезы градом катятся по щекам. За эти две недели я влюбилась в него по уши. Мне казалось, что в моем возрасте и после всех тех разочарований, что мне пришлось пережить, я больше не способна на такие сильные чувства, но я ошиблась. Когда мы были вместе, я относилась к нему снисходительно, принимала его любовь как должное, и только потеряв, понял, как много он для меня значит.

Всхлипывая, тянусь к телефону. Мне хочется поговорить с Артемом. Да, вчера мы оба были на эмоциях и наговорили лишнего, но сегодня уже все иначе. Затаив дыхание, набираю его номер и с грустью понимаю, что он добавил меня в черный список. Как сильно я обидела его, сама того не желая! Снова захожусь в рыданиях. Вытираю слезы и вскрикиваю от боли — синяк на скуле дает о себе знать. Хороший у меня отпуск получился, вернусь в Москву, отдохнувшая и красивая!

В дверь раздается стук. Неужели Артем? Больше ведь никто не знает, где я! Бросаюсь к двери. По пути споткнувшись, падаю и, больно ушибив коленку, хромаю открывать.

Распахнув дверь, с разочарованием вижу на пороге Вадима.

— Как ты узнал, где я? — строго спрашиваю я.

— Заехал на виллу, и мне сказал Артем, — входя в номер без приглашения, отвечает Вадим. — Вы что, поссорились?

— Тебя это не касается! — грублю я. Вадим пожимает плечами и морщится. — Зачем пришел?

— Насколько я помню, ты хотела развод, — садясь на кровать, говорит Вадим. — Я дам его тебе, если ты позволишь мне какое-то время пожить у себя.

— Ты хочешь сбежать отсюда?

— Тебе ничего не надо знать о моих делах, — отвечает Вадим. — Обещаю, что через пару недель исчезну, словно меня никогда не было.

— А твоя жена в курсе?

— Нина меня выгнала из дома. Так что ее мнение можно не учитывать.

— Но ведь впереди расследование, суд, — развожу руками я. Вадим хмурится и трет пальцами виски.

— Обойдутся без меня.

— Но тебя не выпустят из страны, ты ведь… Или у тебя новые документы? — волнуюсь я. Вадим поднимается и подходит ко мне. Берет за плечи и смотрит мне в глаза.

— Тебе не нужно знать больше, чем я тебе сказал, — говорит он. — Я не позволю, чтобы ты из-за меня снова оказалась в опасности. Мы разведемся, чтобы ты могла начать новую жизнь и быть по-настоящему счастливой. А потом я сразу уеду, и ты меня больше никогда не увидишь.

— Вадим, я… — мне сложно подобрать слова, чтобы сказать ему, что я сейчас чувствую.

— Я люблю тебя, — признается Вадим. — Искренне, по — настоящему. Только тебя.

Мне приятно это слышать, но я не верю ему. Не принимаю всерьез услышанное и молчу. Он наклоняется ко мне и едва касается губами моих губ.

— Прости, я забыл, что ты больше не моя, — отстраняясь, говорит он и проводит пятерней по волосам. — Обещаю держать себя в руках.

— Где-то между этими фразами я должна дрожать от умиления, — скрестив руки на груди, говорю я. — Покажи тайминг, а то я не поняла.

— Если ты согласишься рискнуть, то мы можем свалить, скажем, в Колумбию, — неожиданно предлагает Вадим, и в его глазах вспыхивает азарт. — Ты ведь тоже любишь приключения, я же помню.

— Приключения и криминал — это несколько разные виды неспокойной жизни, — отвечаю я. — А у тебя в планах второе, так что обойдешься без моего участия.

Вадим горестно вздыхает и снова устраивается на кровати. Пострадать из-за разрыва с Артемом в одиночестве у меня точно не получится. Может, это и к лучшему: выздоравливаешь куда быстрее, когда некогда болеть.

Я сижу в аэропорту и жду вылета самолета, когда мне звонит Даша. С нетерпением нажимаю «ответить». Вдруг она расскажет мне что-то об Артеме?

— Ты представляешь, — с удовольствием произносит Даша, — сегодня Нина приходила к Женьке. Намекала, что хочет возобновить с ним роман, прямо как кошка у ног терлась. И так, и эдак, меня чуть не стошнило, пока я это наблюдала!

— Он принял ее назад?

— Нет! Женька ее послал! — визжит от радости Даша. — Ты бы видела ее лицо! О, Боги! Том, это было прекрасно! Теперь я верю в то, что справедливость в мире существует!

— А Женька что? Как-то это прокомментировал?

— Ну, бросил ей в спину, что она та еще сучка, — отвечает Даша. — Ты же понимаешь, что я очень вежливо интерпретирую.

— Как Артем? Он что-то спрашивал обо мне? — кусаю губы я. Это единственное, что волнует меня сейчас.

— Нет, он перебрался жить к своему дружку Серхио и готовится к отъезду. Грустно, что вы расстались, — вздыхает Даша. — Я только начала привыкать к мысли, что вы любовники.

— Если он вдруг что-то спросит, скажешь мне? — с надеждой прошу я.

— Конечно. Только это вряд ли, — отвечает Даша. — Не думаю, что в Америке у него будет время на ностальгию. И я тебе советую как можно быстрее переключиться на кого-то более подходящего для себя.

— Ты такая добрая, хоть с крыши прыгай! — смеюсь я, а у самой на глазах выступают слезы. От мысли, что Артем забудет меня и станет встречаться с другими девушками, мне физически больно.

— Да ладно! — отмахивается Даша. — Он один из трех с лишним миллиардов мужиков. Что, при желании из них новую любовь себе не выберешь? Не смеши меня!

— Мне пора, — говорю я, когда объявляют посадку на рейс.

— Напиши, как долетишь! — требует Даша. — Люблю тебя, идиотку!

Не успеваю ничего ответить — у меня садится телефон. Кладу его в сумочку и иду на посадку. Меня ждет Москва и море работы, в которой я буду счастлива утонуть, только бы не думать об Артеме. Идя вперед, я то и дело оборачиваюсь. Мне хочется, чтобы Артем догнал меня и помешал мне улететь. Чтобы попросил остаться и сказал, что любит. Но чуда не происходит. Я не нужна ему, и он не приехал, чтобы спасти меня от себя. Возможно, он получил то, что хотел, и на этом его чувства закончились. А ссора была всего лишь предлогом для расставания. Курортный роман закончился, добро пожаловать в реальность, дорогая!

Мы с Вадимом отмечаем наш развод пивом и пиццей. Завтра он улетает, и это последний вечер, который мы проводим вместе. За окном ветрено и лупит дождь. В окне башни отражаются огни большого города, и мне хочется опустить жалюзи, чтобы они не слепили глаза.

— Ну все, теперь ты свободная женщина! — поднимая кружку с пивом, торжественно говорит Вадим. — Повод позвонить Артему и порадовать его этим.

— У него нет желания со мной говорить, а у меня — навязываться ему, — признаюсь я, вспоминая еще одну попытку набрать Артема.

— Хочешь, я с ним поговорю? — великодушно предлагает Вадим.

— Это будет неуместно, — качаю головой я. — Надо смириться, что все кончено, и жить дальше.

— Что-то мне не верится, — уминая пиццу, возражает Вадим. — Я же помню, как он смотрел на тебя.