– Леди, пустите нас еще раз, – обратился ко мне курсант – нет, уже солдат, его друзья стояли за ним и готовы были повторить его слова.

– Солдат, у вас контракт на год, и хоть я умоляю Судьбу, чтобы это было первое и последнее сражение, я не уверена, что она меня услышит. Не спешите…

– Честь и верность, – он в поклоне уронил голову на грудь.

– Почет и слава, – отозвалась я. – Спасибо, солдаты, я горжусь вами.

В медотсеке мальчишка неверящим взглядом уставился на культи, я помнила его, он вечно заваливал вопросами, стараясь все понять досконально. Рядом сидели такие же товарищи по несчастью.

– Дегано, что на этот раз вы пытаетесь понять? – негромко спросила я.

Он вздрогнул и поднял на меня глаза.

– Я пытаюсь понять, как буду жить дальше… без рук.

– Отставить панику, – строго сказала я.

– Солдаты, никто, НИКТО не останется безруким калекой, биологические или биомеханические руки – будут! Слово Викен-Синоби, – я обвела всех, встретившись с каждым глазами. Атмосфера обреченности ушла, уступив место надежде.

– И чем киснуть и в потолок смотреть, лучше подумайте, чего хотите: продолжать служить или стать фермерами, спокойно наблюдая за сменой сезонов и волнуясь лишь о том, чтобы ливни не побили цвет в саду.

Такая простая уловка подействовала, они оживились и заспорили о том, что такое ливень, нашелся кто-то утверждавший, что это насекомые такие, но его в несколько голосов убедили, что ливень – это дождь, вода с неба. А я стояла и подсчитывала, во сколько примерно обойдутся новые кисти и как уломать лордов-безопасников на финансирование лечения; когда нашла аргументы, то повеселела.

Надо было поблагодарить и экипажи «рыбаков», они справились с поставленной задачей, хоть они синто, и иного от них не ждали, но тем не менее. Когда я их нашла, то среди наших пилотов и инженеров увидала Илис. Поначалу я подумала, что у меня галлюцинация от скрытого стресса, но галлюцинация, увидев меня, переменилась в лице, улыбка сползла, и она затравленно огляделась.

– Кто мне объяснит, что здесь делает гражданка Тропеза, бывший военный летчик? – я очень постаралась, чтобы тон был деловым.

– Я, – вынырнул Шур-Бельфлер, я уставилась на него. «Все чудесатее и чудесатее», как говорила героиня одного психоделического рассказа.

– Госпожа Скинис работала на отлове капсул, и нам очень пригодились ее знания и умения.

– Я так понимаю, она здесь по вашей инициативе, и вы несете за нее полную ответственность? – уточнила я.

– Да.

– Надеюсь, вы знаете, что делаете… и чем рискуете. – Шур-Бельфлер молча кивнул. Илис все это время смотрела в сторону, делая вид, что разговор не о ней.

– Господа, спасибо за отличную работу, – сказала я с легким поклоном; мне ответили такими же поклонами.

Я шла обратно в командную, пытаясь себя убедить, что не могу контролировать все, что могу ошибаться, и в людях в том числе, что если я сейчас прикажу посадить Илис под арест, этого никто не одобрит, и так далее и тому подобное. Кончилось это тем, что я разозлилась на себя – о бое за станцию надо думать, а не об иностранке.

Станция тем временем была уже видна в голокубе, подозрительно беззащитная.

– Волна! – раздался заполошный крик.

– Глушить генераторы! – скомандовала я, у кого там нервы такие слабые? Успели, трухнуло, но механики доложили, что генераторы в норме. Когда мы запустились вновь, я подошла к источнику крика – двум молодым инженерам и нависла над ними.

– Виноват, леди главнокомандующая, – отозвался один.

– Впредь контролируйте эмоции.

– Слушаюсь!

Чем дольше я глядела на станцию, тем сильнее меня одолевало чувство, что нас заманивают в ловушку. На станции не проявился ни один энергетический узел, а они должны быть. Хоть один генератор для света, вентиляции и обогрева должен же быть, если предположить, что генераторы погрузчиков заглушены…

– Всем остановиться, – скомандовала я. Пока не разберусь, что меня гложет, я туда не сунусь. – Выслать все виды сканеров.

Пока сканеры долетели до станции, прошло около получаса, они принялись кружить вокруг нее, собирая информацию, – ничего.

– Леди, позвольте напомнить вам, что мы теряем время, – это Ташин-Джонс набрался наглости меня поторопить.

– Да, мы теряем время, потому что я не хочу потерять наши жизни. Объясните мне, Ташин-Джонс, почему мы не видим ни одного генератора?

– Потому что они все заглушены.

– И на станции нет людей? Им не нужно жизнеобеспечение?

Ташин-Джонс задумался.

– Одно из двух: либо она пуста, как мелкий астероид, либо генераторы работают в режиме зарядки… – задумчиво сказала я.

– Вы думаете, у них есть дезинтегратор? – удивился мой собеседник.

– Ну, нашлась же у них «свирель», – огрызнулась я.

– «Свирель» не такое редкое оружие, как дезинтегратор, их всего меньше сотни во вселенной, и хозяева каждого известны… – осторожно заметил Ташин-Джонс.

Да, пираты летают на переделанных гражданских судах. Исходя из этого, можно подумать, что они – никуда негодный сброд, не способный на какие-либо тактические действия. Однако только что прошедший бой показал, что пираты – грамотные бойцы, которых нельзя недооценивать. Неужели такое мнение сложилось только у меня? Да, дезинтегратор – крайне дорогое и редкое оружие, но я не вижу ничего, что бы гарантировало его отсутствие у пиратов, а значит, допускаю, что он у них есть.

Дурацкая ситуация… Ни туда и ни сюда.

– Три четверки «дельфинов», сменить ракеты на тяжелые.

– На старт.

– Пошли.

– Они не смогут вернуться… – отозвался один из «нянек».

– Я знаю. Когда выпустят ракеты, пусть залетают за станцию, а потом в стороны и ждут.

Дала точки поражения станции «нянькам». Опять ждем. Очень хочется послать еще «дельфинов», чтобы сэкономить время, но в данном случае лучше медленно, но верно. Я дала наводки на предполагаемые лайфстаф-узлы и места, где могла быть пушка, но если я ошиблась в точках, то мы не вынудим пиратов проявить себя, и придется посылать еще отряд. Ждем.

Первая атака, ракеты ложатся в цель, но ожидаемого выброса не последовало, просчет. Станция огрызается чем-то маломощным, «дельфины» уворачиваются. Следующий заход, вот тут видео показывает растущее облачко – есть попадание в лайфстаф-коммуникации. На голокубе станция все так же не жива. Еще атака и еще, после последней – опять облачко, «дельфины» отстрелялись, станция молчит.

– Три четверки «дельфинов», сменить ракеты на тяжелые, – говорю я почти механическим голосом.