Тикать отсюда надо, и как можно быстрее. Самосвал из-за усовершенствований сильно нагружен, но дорога хорошая, движется бойко. И пары минут не пройдет, как окажется здесь. А тут с одной стороны поле молодой капусты, где даже зайцу непросто спрятаться, с другой линия тополей и колосится пшеница. При сильном желании можно в ней залечь, вот только что последует дальше? Нет сомнений, что эти ребята уже разглядели торчащий посреди шоссе танк, а может и высунувшегося Карата срисовали, так что прятаться поздно.

И вообще, едут уверенно. А ведь это странно. Дикий и опасный запад, несуразная легкобронированная громадина приближается к застывшему на дороге танку который может изувечить ее одним выстрелом из пушки. Откуда они знают, что вместо полноценного экипажа там всего лишь один раздолбай решивший, что лучше места для ночлега во Вселенной нет?

Карат не знает как заводить боевую машину, как разворачивать башню, как целиться. Как стрелять из пушки — тоже не знает. Но им ведь это неизвестно.

Напрашивается лишь одно объяснение — или поймали кого-то из тех, кто отказался охотиться на скреббера, после чего хорошенько развязали ему язык. Или их люди сами наткнулись на танк, изучили его и сочли ценной добычей. В таком случае на переделанном самосвале везут бригаду механиков с ремонтным оборудованием и запчасти.

Может все те же колхозники? С серьезной техникой у них проблемы, а вот на такое уродство могли легко сподобиться. Удобный транспорт при езде по территории тварей. Решетки по бокам навешаны с таким расчетом, чтобы туши забравшихся наверх зараженных скатывались на них, а не на дорогу. И дверцы видны, из них можно выбираться для вырезания трофеев. А вон и подозрительные потеки, причем многочисленные, будто кто-то кого-то усиленно разделывал.

Передвижной дом, крепость и мясокомбинат. Такая машина бесполезна на войне против людей с серьезным оружием, но в Улье своя ниша у нее есть, это не отнять.

— Гранд, мы уходим.

Кот не возражал и даже не оглянулся на недобитую банку. Понятливый. Вещей не так уж мало, но лежат компактно, подхватил быстро. Самое сложное — винтовка. Спасение и проклятие, никак ее не бросишь и удобнее не сделаешь.

Помчался в капусту. Да, там не спрячешься, зато поле не такое уж и широкое, а за ним тянется понижение балки с пологими склонами. Дно из танка не просматривалось, то есть там можно укрыться от взглядов с дороги и от стрельбы с нее, если Карата уже заметили.

Вот только бежать надо быстрее, а не получается. Слишком много добра нахомячил, и ведь ничего не бросишь, все жалко, все нужное.

В перегруженного барахольщика превратился.

Гул двигателя нарастает, железный монстр все ближе и ближе, а Рогов торчит на поле открытом со всех сторон и до спасительной низины ему еще мчаться метров сто.

— Стоять! Бросай оружие! — донеслось сзади.

Голос нечеловечески громкий, неестественный. Все продумано, мегафон возят для таких целей. И нашуметь не боятся, на фоне рева мощного мотора — ерунда. Все, кто имеют уши, уже осведомлены об их присутствии, такой шум зараженные не проигнорируют.

Останавливаться? Хрен вам, еще быстрее припустил. Затылок холодел в ожидании очереди из зенитной пушки, но паники не было. На ходу стрелять можно, но попасть непросто, а быстро такая машина не затормозит, в ней весу как в груженом железнодорожном вагоне.

— Стоять сказано! Стреляем!

Хотелось на бегу показать неприличную фигуру из пальцев, но руки заняты распроклятой винтовкой. А еще лучше спросить, к кому именно там обращаются: к человеку или коту. Гранд мчался бок о бок и успевал поглядывать на хозяина с недоумением. Что-то не понимает в его поведении, может думает, что тот окончательно свихнулся раз бегает по ровной местности на виду у грохочущего чудища вместо того, чтобы где-нибудь спрятаться.

Судя по глазам, мысли у кота самые неуважительные.

Сзади треснул одинокий негромкий выстрел. Из мелкашки бьют, что ли? Неужели все те же нищие колхозники? Или серьезный глушитель используют при специальном патроне? В любом случае мимо, не видно даже куда пуля попала.

Все, поле закончилось, дальше потянулся пологий спуск. Пробежав несколько шагов, Карат остановился. Дальше мчаться смысла нет, ребята, которые высадятся из машины, быстро доберутся до края и жестоко накажут непослушного беглеца. Балка почти голая, лишь отдельные кустики и невысокие деревца, поблизости все просматривается отлично. Один хороший стрелок, и хана. Значит, надо сделать так, чтобы они сюда не торопились. Пугнет их, пусть поймут, что дичь кусачая.

Первым стрелял не Карат, так что теперь это никакой не акт агрессии, а законная самооборона.

Рюкзак на землю, туда же последовал автомат. Меч не мешает, так что убирать его не будем. Плохо, что у них на самой макушке торчит зенитная установка, обзор оттуда превосходный. Но, если подкрасться к краю придерживаясь за тем кустиком, могут и не заметить. Главное — при первых признаках активности стрелка успеть юркнуть обратно. Такому снаряду прямое попадание не нужно, даже разорвавшись рядом наделает бед, пусть и маловат калибр.

А вот и машина. До нее метров триста, что для винтовки Пастуха — смехотворная дистанция. Стоит на месте, из раскрывшихся дверей выбирается разношерстно одетый народ. Вооружен тоже чем Бог послал, тут тебе и автоматы, и ружья, и что-то напоминающее чуть ли не антикварный пистолет-пулемет времен Великой Депрессии. Возможно — самоделка. Даже арбалеты имеются, ну точно колхозники.

Хотя, в своем первом и единственном рейде в роли снабженца, работающего на Полис, Карат тоже с таким таскался, так что кто его знает.

Из крупнокалиберного нарезного оружия на дальние дистанции Карат никогда не стрелял, но видел, как это делали другие, и понимал, что блестящих результатов сейчас не покажет. Нечего и думать попытаться снять кого-то из выбирающихся, ведь он понятия не имеет — на сколько метров пристреляно оружие. Но подозревает, что далеко не на три сотни, об этом Пастух однажды обмолвился. Да и зачем Карату трупы или раненые? Это может обозлить незнакомцев, заставить начать охотиться всерьез, а ему лишнее внимание ни к чему.

Он просто пугнет их чуток, чтобы торопились с оглядкой, а не перли в наглую.

И потому прицелился в середину самоходного стального ящика, потянул на спуск. Вот тут лягнуло хорошо, не так как в состоянии ускорения. Но и не сказать, что отдача нестерпимо сильная. Уже торопливо отползая услышал отрывистый удар по металлу — долетел звук попадания пули. Они у Пастуха непростые, прошивают даже настоящую броню, а эти грубо сваренные листы для них будто семечки. Могло и насквозь продырявить, Карат такому удивляться не станет.

— Ну ты влип, урод! Пиши завещание! — выкрикнули в мегафон, но голос уже чуть изменился.

Заставил начать себя если не уважать, так побаиваться.

Коротко рявкнула пушка, снаряды выбили фонтанчики земли поверху балки, а один разорвался на противоположном склоне. Нестрашно, внизу его таким оружием не достать, тут минометы нужны.