– Все ясно, – сказала Юля. – Бывает.

– Да, – грустно кивнула Луиза. – Вообще-то, Левон – хороший мальчик. Конечно, чересчур восторженный, но славный. Он мне очень нравился. Но я довольно быстро поняла, что отомстить Карену так, как я хотела, Левон мне не поможет. Он для этого слишком слаб и оторван от жизни.

– А ты хотела смерти своего мужа и на меньшее была не согласна? – уточнила Инна.

– Ну да, – кивнула Луиза. – Он ведь первым начал эту войну.

– И раз уж речь зашла о войне, ты нашла Глухова, известного под кличкой Снайпер, – сказала Мариша.

– Да, Сережа был идеальным кандидатом, – согласилась с ней Луиза. – Он был достаточно жесток, он прошел войну и, самое главное, имел возможности для осуществления практически любого моего плана. Сергей уже через неделю наших с ним встреч, когда понял, что меня тяготят отношения с мужем, предложил найти человека, который бы его устранил.

– Но ты отказалась? – спросила Мариша.

– Да. Это мне не подходило. Я хотела, чтобы месть была совершена моими руками. И мы стали выжидать, когда Карен приедет в Питер, чтобы убить его. Но получилось иначе. Карен пригласил меня, свою мать, брата и дядю к себе во Францию. И как только об этом зашел разговор, Сережа оживился. Он сказал, что знает, как убить мужа, и чтобы я наконец смогла спокойно спать по ночам.

– Что? Что? – удивилась Инна. – Спокойно спать по ночам? Что ты имеешь в виду?

– А разве я вам не говорила? – недоуменно посмотрела на подруг Луиза. – Я после смерти Славы почти каждую ночь видела его во сне. Иногда он снится мне мертвый, иногда я разговариваю с ним как с живым, а иногда он просто печально смотрит на меня и молчит. И вот этот сон для меня тяжелей всего. Я просыпаюсь на мокрой от слез подушке и долго еще потом не могу успокоиться.

– А на помин его души ты подавала? В церкви? – спросила у нее Инна. – Иногда это помогает и близким, и душе того человека, который…

– Я знала, что Слава сможет обрести покой только после смерти своего врага! – воскликнула Луиза, перебив Инну. – Я подавала поминальную службу по Славе в одной церкви, потом – в трех, потом еще в семи. За него молилось столько людей, что и последний грешник попал бы в рай. Но нет. Слава перестал являться ко мне лишь после того, как Карен оказался на том свете.

– Слушай, Луиза, а ты не того… Часом, не решила рассказать нам это все, а потом глотнуть яду или с балкона сигануть? – вдруг встревожилась Инна. – Ты что-то подозрительно откровенна с нами?

– А что тут такого? – пожала плечами Луиза. – Мои слова, даже если вы их запишете на пленку, все равно не будут приняты следствием как доказательство. Мало ли чего я вам тут наплету? Вы же не следователи, а я не у вас в кабинете. Да и не станет милиция ворошить это давно похороненное дело. К тому же в России по факту смерти Карена никакого расследования не возбуждалось.

И стоило Луизе произнести эти слова, как в квартире раздалась тревожная трель звонка.

– Кто бы это мог быть?! – встрепенулась Луиза. – Я никого не жду.

– Может быть, свекровь вернулась? – предположила Мариша.

– Свекровь уехала ложиться в больницу, как она мне сказала. А на самом деле, я уверена, поехала встречаться с Маратом, чтобы в очередной раз уплатить его долги, – ответила Луиза.

– Если никого не ждешь, тогда и не открывай, – предложила Юля, но Луиза уже направилась в прихожую.

– Девочки, знаете, у меня какое-то нехорошее предчувствие и мурашки по телу бегут, – пробормотала Мариша, когда Луиза скрылась из вида.

И точно, через минуту в прихожей раздались два голоса, один из которых заставил подруг испуганно встрепенуться. Это был голос их знакомого следователя Ручкина. Каким-то шестым чувством подруги прониклись уверенностью, что следователь не будет рад их видеть в квартире у Луизы.

Следователь вошел в гостиную, следом за ним испуганно семенила Луиза. Первой реакцией на трех подруг у Ручкина было нечто вроде суеверного страха. Он с трудом сдержал порыв, чтобы не скрестить пальца у себя за спиной. Эти девицы преследовали его словно в страшном кошмаре. Куда бы он ни сунулся, они уже либо там побывали, либо болтались где-то поблизости, либо просто, вот как сейчас, сидели и мило ему улыбались. Но Ручкин взял себя руки и даже сумел изобразить на лице нечто вроде приветливой гримасы.

– И снова я вас вижу! – произнес он и сел в ближайшее кресло.

– Ох, не к добру он нас тут застал! – прошептала Мариша. – Вишь, как его перекосило-то!

Ручкин, который пребывал в полной уверенности, что ему отлично удалось скрыть свои чувства, улыбнулся подругам. Но от его улыбки девушки вздрогнули, словно по ним пропустили электрический ток. Луиза предложила всем кофе и затем, исполнив свои обязанности гостеприимной хозяйки, тоже испуганно замерла в своем кресле, словно кролик под взглядом удава. Мало-помалу до Ручкина стало доходить, что в комнате атмосфера какая-то малость напряженная. Следовало ее как-то разрядить. И он произнес:

– А я ведь к вам, гражданка Мурзанян, по делу. Я ведь теперь знаю о вашем прошлом абсолютно все.

Луиза покрылась смертельной бледностью.

– Да, да, – кивнул следователь. – Только вот какая досада: взрывчатка-то, которую ваш любовник Глухов провез в своем багаже под видом карамелек и передал ее уже после пересечения границы, оказалась простым пшиком.

– Что? – пролепетала Луиза. – Каким еще пшиком?

– Обычным, – ласково проворковал Ручкин. – Салютом, фейерверком или как там хотите, так и называйте.

– Не понимаю, – помотала головой Луиза. – О какой взрывчатке вы говорите?

– Да ладно вам притворяться, – махнул рукой следователь. – Все вы понимаете.

– Нет, нет, – пролепетала Луиза.

– Но хочу вас успокоить: кто-то другой, а не вы подложил в самолет вашего мужа настоящую взрывчатку, – вздохнув, пояснил ей Ручкин. – А ваши конфетки, которые дал вам Глухов, были всего лишь иллюминацией, сопровождающей крушение самолета. Отсюда и цветастые сполохи на небе, и версии о вмешательстве в авиакатастрофу инопланетян.

– Боже мой! – схватилась рукой за горло Луиза, словно ей не хватало воздуха. – О чем вы говорите?

– Голубушка, я вам говорю, что все знаю. И отпираться бесполезно и даже глупо. Тем более что я не собираюсь заводить против вас уголовного дела. Ну, ненавидели вы мужа, пытались его убить. Даже подбили на это своего любовника. А месть вами двигала или деньги, дело-то прошлое. К тому же я вам точно могу сказать: устранить своего мужа посредством авиакатастрофы вы бы не смогли.

– Но как же так? – пробормотала Луиза.

– Вы бы не смогли, – повторил Ручкин. – А вот кто-то другой смог. И я хочу у вас уточнить, кто бы это мог быть?