В Блэкбрай…

Дождь капал на лицо Эмили, промочил ее одежду. Она выругала себя за то, что не взяла шерстяной плащ с капюшоном.

– Далеко еще? – Ее окружал пьянящий аромат мокрой травы и шерсти. Она дрожала, ее кожа заледенела от дождя.

– Недалеко, – ответил Джонатан. – Нам нужно снять комнату на постоялом дворе. Вам не стоит путешествовать в такую погоду, а я не могу вернуться сегодня вечером. Как бы молоко не прокисло. – Его красивый рот изогнулся в неприятной усмешке.

Она вновь задрожала.

– Полагаю, ты прав.

Джонатан положил руку ей на плечи и притянул ближе. Он был таким же мокрым, но намного теплее.

– С-спасибо. – Ее зубы стучали, и она промерзла до костей.

– Не за что, мисс Парр. – Глаза парня глядели на дорогу, а не на нее.

Эмили немного расслабилась, а Пенелопа зашевелилась под черными юбками хозяйки. Девушка, опустив голову, взглянула на гончую, и та тревожно лизнула ей пальцы.

– Сейчас, сейчас, дорогая, – пробормотала она.

Оставшийся путь они проехали в тишине. Дорога в деревню заняла много времени, поскольку пролегала вокруг земель Годрика и озера.

Сама деревня казалась почти пустынной. Повозка скрипела и стонала, потому что ехала по грубым неровным камням главной улицы, эхом отзываясь посреди громыхания бури. Джонатан направил лошадь к высокому амбару возле постоялого двора под названием Пикерель.

– Занесите Пенелопу внутрь. Подождите меня возле бара. – Парень не стал ждать ее возражений.

Она, взяв гончую и сумку с одеждой, побежала по дождю к постоялому двору. На столах были зажжены лампы, а несколько жителей деревни собрались вокруг большого камина, грея руки. Они все обернулись, когда она вошла. Полная женщина, протиравшая тряпкой барную стойку, улыбнулась, затем пригляделась к ней, промокшей и дрожавшей, и сразу же забеспокоилась.

– Бедная овечка! – Она быстро обошла стойку, чтобы лучше посмотреть на девушку.

– М-можно мне подождать здесь? – У Эмили так сильно стучали зубы, что даже челюсть болела.

– Конечно, дорогая! – Женщина взяла свежее полотенце и вытерла Пенелопу. – Вас буря застала без надлежащей одежды? Вот, давайте я помогу вам.

– С-спасибо.

Вошел Джонатан, потряхивая светлыми волосами.

– Джонни, голубчик! – поприветствовала его женщина.

Тот помахал руками.

– Люси, ты с каждым разом, что я смотрю на тебя, все хорошеешь.

Женщина средних лет покраснела.

– Ох, замолчи, негодяй. – Она похлопала его по плечу.

– Можно нам взять комнату, Люси? – Джонатан повернул голову в сторону Эмили.

– Ага, значит, она твоя, да?

– Это не то, что ты думаешь, Люси.

– Вовсе нет, голубчик. Но всегда так и есть. – Женщина подмигнула, однако больше не проронила ни слова.

Она сняла с гвоздя на стене связку ключей, затем провела их вверх по узкой лестнице и по коридору между четырьмя комнатами. Выбрала последнюю справа и открыла ее для них. Внутри стояла узкая кровать, маленький стол и таз с водой, рядом лежало несколько полотенец.

Эмили опустила Пенелопу и свои сумки, пока Джонатан снимал промокший плащ и пиджак.

– Я скажу, чтобы вам принесли две порции супа. – Люси оставила их наедине.

Эмили на несколько секунд застыла в нерешительности, замерзшая и мокрая, с опаской наблюдая за Джонатаном.

– Стоит ли нам оставаться в одной комнате?

Красавец-дьявол лишь рассмеялся.

– Это моя цена… и одна комната дешевле, чем две.

– Но вы не озвучивали мне свою цену.

Джонатан, все еще не глядя на нее, снял белую батистовую рубашку и бросил на спинку единственного стула, стоявшего возле стола, чтобы она просохла. Натянутые золотистые мышцы очерчивали его широкую грудную клетку. Хотя Годрик был на дюйм выше, мускулы Джонатана казались больше, по-видимому, из-за долгих лет работы в поместье. Но она все равно была поражена их схожестью.

Парень преодолел расстояние между ними и без единого слова сорвал глупый белый чепчик с ее головы. Ее волосы распустились.

– Так-то лучше. – Он протянул руку, чтобы прикоснуться к ней.

Эмили сделала шаг назад.

– Что вы делаете?

– Моя оплата, мисс Парр. Я беру ее сейчас. – Зеленые глаза парня пылали.

У Эмили уже началась паника, но тут их прервал стук в дверь. Джонатан открыл и взял две тарелки супа у Люси, а потом хлопнул дверью у нее перед носом.

– Садитесь, поешьте, после мы обсудим вознаграждение.

Похоже, ее страхи о методе оплаты имели основание. Суп значительно согрел ее, но из-за мокрой одежды все равно было холодно. «Я должна переодеться», – подумала Эмили, но ей не хотелось раздеваться, находясь в одной комнате с Джонатаном. Она дала Пенелопе вылизать свою тарелку и доесть краюшку хлеба. Все это время Джонатан наблюдал за ней.

– Мистер Хелприн, могу я задать довольно странный вопрос?

Парень взмахнул рукой в воздухе, поощряя ее продолжать.

– Вы состоите в родстве с Годриком?

Суп разбрызгался по столу. Джонатан замер, затем осторожно вытер рот салфеткой.

– Почему вы спрашиваете?

– Так состоите или нет? – надавила на него она.

– Конечно нет.

Эмили опустила ложку.

– Извините, что обидела вас. Просто… ну, вы так похожи. У вас даже повадки одинаковые.

Когда она подняла голову, Джонатан пристально смотрел на нее.

Он поставил локти на стол и подпер руками подбородок.

– Я не обиделся, вы всего лишь удивили меня. Никто не говорил этого раньше. – Парень выдержал паузу, глядя ей в лицо, однако трудно было прочесть его выражение. Через секунду он отодвинул стул назад, скрипя по деревянному полу. Вместо того чтобы подойти к ней, отошел в сторону, даже малейшее грациозное движение было таким же, как у его хозяина.

Когда он обернулся, ее поразила его фигура – длинноногий мускулистый юноша, который работал в штате прислуги, однако все равно в нем читалась благородная порода. Половине светского общества не хватало врожденных аристократических черт, от природы доставшихся Джонатану. В каждом его вдохе было что-то, отличавшее парня от соратников слуг.

– Вы так похожи на него, – полушепотом произнесла она. – То, как вы двигаетесь, говорите.

– Полагаю, это потому, что я рос и мечтал быть как он. Я родился и вырос в этом доме. Моя мать была горничной у леди, его матери. Мальчишкой я ходил за ним по пятам. Он на восемь лет старше меня.