– Надо же, никогда не слышал об этом.

– Я иначе и не предполагал. – О'Нилл понизил голос. – Ты, возможно, также не знаешь, мистер Салливан, что твой отец был пьян той ночью, когда погиб. – Он говорил это совершенно серьезно, глядя Нику в глаза. – Тебе это может показаться странным, но это лишь часть моей работы, изучение характера, если хочешь, но когда я услышал о случившемся, я позвонил, чтобы проверить. И это был не первый случай, когда он садился за руль в нетрезвом виде.

О'Нилл снова закурил трубку и с наслаждением затянулся, давая Нику время обдумать услышанное. Получалось, что его отец вовсе не был героем, напротив, его глупость повлекла за собой смерть четырех человек. Неожиданно отношение Люсии к алкоголю приобретало совершенно иной смысл. Как и ее слова о том, что Шон пошел в отца. Только сейчас Ник понял, что это был вовсе не комплимент.

– Можно сказать, что безрассудство было в характере твоего отца, – сказал О'Нилл. – И много лет спустя для меня стало очевидным, что один из его сыновей унаследовал это удивительное неуважение к окружающим, любовь к красивому времяпрепровождению, тягу быть душой компании, чего бы это ни стоило. – Он снова посмотрел Нику прямо в глаза. – А другой сын не унаследовал. – Шериф смотрел, как клубы дыма поднимаются к потолку. – Я знаю, ты думаешь, что обманул меня много лет назад. Скажу тебе, поначалу так и было. Ты всегда был смышленым парнем, слишком смышленым для своего возраста. А еще ты умел скрывать от посторонних, что у тебя на уме. – О'Нилл поднял палец. – Поэтому я и решил, что ты не стал бы влезать в неприятности. Я же всегда ожидал неприятностей от твоего брата, но, как ни странно, он ни разу не попался. – Шериф твердо посмотрел на Ника.

– Вы вычислили это, изучая характеры? – О'Нилл улыбнулся:

– О да. Поначалу это были мелочи: взломанные двери сараев, спущенные шины, отвязанные лодки, оборванные сети, пропавшие велосипеды, которые находились сами собой на другом конце города. Детские проказы, не более того. – О'Нилл кивнул, думая о чем-то своем. – Мне просто нравилось знать, кто за этим стоит. Нравилось знать, за кем нужно приглядывать. – Ник подозревал, что произойдет дальше. – Но вождение в нетрезвом виде – это уже не шалости. – О'Нилл наклонился, облокотившись на стол. – Сбить человека не шутка, мистер Салливан. – Ник выдержал взгляд шерифа, он не собирался раскрывать карты. – Ты предоставил мне все улики. Даже больше, чем нужно. Уровень алкоголя в крови выше нормы, не настолько, чтобы ты вел как сумасшедший, но все же. Ты же сам признался, что раньше не пил. Сложно сказать, как алкоголь повлияет на человека в первый раз, а официально ты преступил закон. – Он отложил трубку. – Но с самого начала я задумался: а кто же выпил все те бутылки, что валялись на заднем сиденье? Уж точно не ты. У меня было признание, был разбитый автомобиль, были твои отпечатки и заключение медицинской экспертизы о твоем состоянии. Достаточно, чтобы закрыть дело. Был даже свидетель, но знаешь, что-то не клеилось, не вписывалось в мое понимание твоего характера. – Он указал на Ника пальцем. – Допустим, ты выпил. Допустим, здравый смысл, которым ты, несомненно, обладал, покинул тебя, и ты, будучи пьян, сел за руль. Допустим, ты сбил пешехода. Но ты, Николас Салливан, никогда бы не оставил место преступления. Ты бы побежал за помощью. Ты рос на моих глазах, и я точно знал, что ты бы не бросил человека при смерти.

Странно было понимать, что кто-то знает тебя едва ли не лучше, чем ты сам. Ник никак не выдал своих чувств, потому что прекрасно осознавал, что шериф наблюдает за ним.

О'Нилл снова раскурил трубку и выпустил безупречное кольцо дыма, напомнив Люсию.

– Ты бы не позволил брату взять на себя вину за свои проступки.

Ник молчал. Что тут скажешь?

– Я не знал о пешеходе, пока дело не дошло до суда.

– Об этом я тоже догадывался. Ты помог ему, потому что не знал, насколько высоки ставки. Ты думал, что это очередная шалость, верно?

Ник молча кивнул.

– Я знал, кто виноват, но единственный человек, который мог помочь мне вывести виновного на чистую воду, не стал бы этого делать. С твоей стороны это было очень благородно, но и глупо. Впрочем, вполне характерно для тебя. – О'Нилл наконец отложил трубку. – Однако тебе здорово повезло. Наверное, ты прилежно молился. При опознании свидетель указал на Уолли Лонга, хотя тот во время происшествия разносил гамбургеры на глазах по меньшей мере двадцати добропорядочных граждан. Пешеход отделался сломанной ногой и не стал настаивать на строгом наказании, сославшись на то, что такой «славный парень» не заслуживает тюрьмы. Дело разваливалось на глазах, и я решил поговорить с судьей Таппером. Мы с Таппером – упокой, Господи, его душу – хорошо работали в паре. У него всегда было припасено отличное виски, и мы немало часов провели за разговорами. Еще одно преимущество маленького города – всегда найдется минутка для доброго разговора. Таппер согласился со мной, и мы закрыли дело. Но могло сложиться и по-другому, мистер Салливан.

– Так вы намекаете, что я ваш должник?

– Нет. Я намекаю, что на этот раз хочу посадить мерзавца. На этот раз я хочу, чтобы ты рассказал мне правду и помог довести дело до конца. Это уже не игрушки. Твоя бабушка могла умереть, и я не единственный, кто оплакивал бы ее. – О'Нилл откинулся на спинку кресла. – Но что-то подсказывает мне, что шансы на сотрудничество невелики.

– И поэтому вы арестовали Фил?

– Считай это моей страховкой.

– Ивлин Доннели обвиняет мою бабушку в смерти своей кошки.

Шериф фыркнул:

– Да, да. Потому что она навела порчу на бедное создание из-за их разногласий по поводу планов твоей бабушки расширить оранжерею. Об этом все знают, мистер Салливан. На самом деле никто не видел, как кошка болела, так что скорее всего она просто потерялась. У Ивлин их штук тридцать. – О'Нилл покачал головой. – Не было никакой свежей могилки в ее саду, и она не обращалась к ветеринару. Так что она либо выкинула труп в мусорный бак – что маловероятно, учитывая ее отношение к этим полосатым чудовищам, – либо она просто наплела с три короба. Впрочем, принимая во внимание ужасную вонь в ее доме, не исключено, что труп до сих пор валяется где-нибудь в подвале.

– Это вы тоже поняли, изучая ее характер? – О'Нилл улыбнулся:

– Ивлин любит приврать. Временами она говорит правду, но правды на все истории не хватает. Большой беды в этом нет, учитывая, что все знают о ее слабости. Так что тебе придется рассказать мне что-нибудь поинтереснее.

О'Нилл решил, что знает о Нике все, но в одном он ошибся. Ник наклонился вперед и побарабанил пальцем по столу.

– Вы ошибаетесь. Я бы преподнес вам Шона на блюдечке с голубой каемочкой за то, что он сделал с Люсией. Но не могу. У меня нет никаких доказательств. И это не потому, что я не пытаюсь их заполучить.

О'Нилл внимательно смотрел на него.