Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но с ваххабитами вы не враждуете?
– Нет. Они же, хоть и заблудшие, но мусульмане, да вразумит их Аллах! Этим, кстати, мы тоже от них отличаемся. Мы, суфии, считаем их, заблудших, мусульманами, а они всех, кто их воззрений не разделяет – полагают неверными… Ладно, Рашид, хватит про политику, пошли посмотрим борьбу. Даже тебе, самбисту, есть чему поучиться.
– А стрельба?
– А стрельба завтра.
– Алга!
* * *
Влад с Камилем смотрели борьбу.
Боролись молодые горцы. Борьба довольно примитивная. Но жесткая. Что-то типа татарской борьбы в пояса, с детства знакомой Владу, но с подсечками, подножками и подхватами.
– Камиль, а зачем в борьбе столько ограничений, – спросил Влад. – Ограничения снижают эффективность.
– Ты сам говорил, что борьба не для боя. Борьба для воспитания. Воли к победе, характера, стойкости. И для тренировки тела – сил, выносливости, гибкости. А в бою нужны лишь эти качества. Воины в бою редко сходятся в рукопашке. Ну, а если сойдутся, бодаться, как борцы, они не будут. Скажи, много силы надо, чтобы нажать курок пистолета в упор? Или всадить нож в печень врага?
– Да нет, не много. Меня тоже поражает то значение, которое придают всем этим боям без правил, «боям почти без правил». Ведь метнуть стальной пруток или выстрелить из травмата куда легче, чем годы долбить груши.
– Да, рассказывали парни из соседнего Горностана, у вас там в Питере вышел у них конфликт по бизнесу с какими-то крутыми наци-бойцами. Все накачаны, как воздушные шарики, все в татушках-свастиках, коловратах, только фаллическими символами не разрисованы. Наехали на ребят. «Черные», – говорит один. «Черножопые», – говорит другой. Ребята им сказали, что, во-первых, из них двое рыжих, а один русый, а среди нацистов два брюнета, так что, кто «черный», еще надо посмотреть, а с их правилами гигиены жопы чище, чем морды этих уродов. До драки не дошло, но стрелку забили.
Пришла толпа этих клоунов брито-татушных. Человек тридцать. Среди них даже один чемпион по пинкам по жопам на многоугольнике. Стоят, разминаются, биты крутят, хрень свою какую-то несут. Парни из Горностана подъехали на старой четверочке «жигулях», вылезли втроем, достали две «тэтэхи» и «калаш». И у всех фашистов диарея!
Они-то думали, что тут арена, на которой ярмарочные клоуны друг друга сношают, а тут вот она – СМЕРТУШКА, калибром семь-шестьдесят два. На всех хватит – сорок шесть пуль без перезарядки…
Так что жизнь есть жизнь, а смерть есть смерть – обосралась вся рать несокрушимая. А с ними и чемпион, который из себя перед журналистами великого воина корчит. Опора нации! Столп веры хренославной! – Камиль весело захохотал…
– С борьбой все понятно – гибрид самбо и татарской куреш, а там, я смотрю – джигитовка?
– Пошли, посмотрим.
Круто!
Парни на скаку шапку с земли подбирают. Соскакивают и снова запрыгивают на всем скаку. На скаку стреляют. И все без воплей, без азарта, в каком-то сосредоточенном ритме….
– Верховая езда – один из благословленных Пророком (СААС) видов спорта. Мы трактуем его шире. Учимся водить все, что ездит и летает – Аллаху Алим , когда что понадобится… Шейх не любит автомобили, так что здесь только верхом, а там, внизу – и все остальное.
– И спецтехнику?
– Конечно! И танки, и БМД, и спецмашины. Все-все-все!
– А вам разрешают?
– Разрешают! Сам Глава Республики Горной относится к нам доброжелательно. Хотя и настороженно. Мы поддерживали его отца, поддержим и его. Позовет – придем на помощь!
– Скажи, Камиль, ведь тарикатов много. Чем ваш отличается от прочих?
– Брат, в суфизме много заблудших. Тех, кто пришел искать мистику, магию. Они найдут себе друзей лишь из шайтанов. Есть такие, кто обращается с мольбой не к Аллаху, а к образам своих шейхов…
– Но ведь это ересь! Ширк! Многобожие…
– В чистом виде! Можно просить Аллаха благословить шейха! Можно просить Аллаха дать шейху великое знание и великую силу, явив милость свою нашему Устазу. Но нельзя поклоняться ничему и никому кроме Аллаха! И нельзя ничего превращать в объект поклонения… Только Аллаху мы поклоняемся, как сказано в первой суре Корана…
– Ваш тарикат называется рашидийским, то есть, праведным?
– Ага! А еще салафитским. Так как мы следуем путем праведных предков – саляфов.
– А какого мазхаба придерживаетесь? Здесь в горах в основном шафииты….
– А наш мазхаб – Суннат Набийян(СААС). Все, что соответствует Сунне – наш мазхаб. Все, что не соответствует – нет. Да и Устаз наш всегда говорит: «Сверяйте мои слова с Кораном и Сунной. Пока они соответствуют – слушайтесь! Если, Астагфируллах , не будут соответствовать – следуйте Корану и Сунне, а не моим словам!».
– Так, может быть, вы совсем и не суфии?
– Суфии, самые настоящие. Я тебе потом расскажу все в деталях…
Тут зазвучал призыв на молитву.
Остановились борцы. Прекратили свой забег наездники. Смолкли выстрелы. Все слушали, как над горами разносится Азан . Молитву читал сам Шейх. После молитвы Влад спросил Камиля:
– Скажи, брат, а разве есть довод на коллективные зикры?
– Сказано: «Поминайте Аллаха стоя, сидя и лежа на боках». А также: «Собирайтесь для понимания Аллаха». Так почему бы нам не собраться после молитвы и не поминать вместе Аллаха?
Владу его аргументы показались спорными. Но он не стал вступать в теологическую полемику….
– Брат, Устаз желает с тобой поговорить, – подошел Салман.
– Иду.
– Расскажи, Рашид, как ты учил нефтегазов воевать? Мы культивируем джигитизм – одну из самых милитаризованных разновидностей суфизма. Мы строго следуем Сунне. Сказано овладевать – мы овладеваем. Сказано вести – мы ведем. Расскажи, Рашид! Ведь «Кто скажет, тот сеет, кто слушает, тот собирает». Ты много слушаешь, а нам не рассказываешь ничего! Хорошо ли это?
– Мои знания об этом мире слишком малы, о Устаз! Значит, мне полагается только слушать.
– Расскажи мюридам то, что ты знаешь о городских боях. Здесь в горах мы сильны. И ни ваххабитам, ни иноземцам, ни продажным генералам нас отсюда не выбить. Но вдруг, Иншаллах , мы захотим помочь нашим братьям в городах, если они попадут когда-нибудь в беду.
– Ну что же, Устаз, с удовольствием! Ты на столько открыл мне глаза, что если мои скромные знания будут полезны тебе, я буду искренне рад.
Итак, городские бои. По законам Нефтегазии, можно из оружия иметь только короткий нож,
